Статьи (СИ) - Протоиерей (Шмеман) Александр Дмитриевич. Страница 67

Но было бы ошибкой понимать таинство Исцеления как совершение чудес. Мы, конечно, отнюдь не отрицаем возможности чуда. Когда Богу угодно совершить чудо, Он его совершает. Но даже Христос, когда к Нему приносили больного, часто говорил: «Прощаются тебе грехи твои», — и только тогда исцелял его. Почему? Потому что одно физическое исцеление может быть только «временным». На этом свете не может быть полного и постоянного исцеления. Поэтому, чтобы понять христианскую идею исцеления, надо опять мыслить в понятиях «преображения». Возьмем для примера двух людей, умирающих в одной больничной палате от одинаковой неизлечимой болезни. Для одного из них это страшное мучение, и это умирание может быть, и часто есть, последним поражением и последней уступкой тьме. С другим человеком может произойти как раз обратное. Те же боли и страдания могут стать для него началом постижения смысла жизни. Пока он был счастливым, катался на своей машине, курил сигары, вкусно ел, приобретал все больше денег и т. д., он никогда не думал о Боге. Никогда. Жизнь была забавой, весельем. А теперь Бог посетил его. Так в древности христиане называли болезнь: посещение. Иными словами, мы должны понять, что духовно мы так слабы, так материалистически настроены, так далеки от духовной жизни, что у Бога нет другого способа открыть нам — в чем истинная жизнь, как отняв эту поверхностную, бессмысленную, веселую жизнь. Итак, страдание может быть победой, настоящим преображением человека; и, как всякий священник может засвидетельствовать, именно в страданиях можно видеть красоту духовного рождения, возвращения человека к духовной действительности, в которой он был создан. Такова цель таинства Елеосвящения.

Прочтите молитвы и чтения, из которых оно состоит. Мы молимся о настоящем исцелении, полном выздоровлении человека, которого Бог посетил и который поэтому выздоровел, потому что он в общении с Богом. Это настоящая победа и настоящее преображение. Мы знаем, что этот мир никогда не будет миром без страданий, без болезней и больниц, но мы также знаем, что Христос говорит нам, что даже страдания могут стать победой Бога.

Христос умер, и поэтому смерть преображена, Христос страдал, и поэтому страдания преображены, Христос живет, и поэтому жизнь преображена. Таким образом, в таинстве Елеосвящения человеку дарована возможность победы во Христе, Который любит нас больше, чем кто–либо другой может любить, Который в Своей любви состраждет с нами, чтобы преодолеть власть страдания.

Наша христианская жизнь должна быть непрерывным преображением поражения в победу; и если так, то, конечно, Елеосвящение одно из великих Таинств Церкви.

Брак

Мы можем начать с вопроса: почему из многих состояний человеческой жизни Церковь избрала лишь одно — брак — и дала ему сакраментальное значение? Ответ на этот вопрос дается в самой службе бракосочетания. Во–первых, в ней мы находим двойной чин: первый мы называем обручением (обычно совершается в притворе и состоит из обмена кольцами), затем все идут в церковь, и происходит венчание. Краткий анализ соотношения этих двух чинов объяснит нам сакраментальное значение брака.

Обручение

Первая часть — обручение — соответствует браку, установленному Богом при сотворении мира. Брак существовал до Христа и существует вне Церкви. Он был установлен в раю и поэтому является частью структуры человеческой жизни. Можно не верить в Бога и не быть христианином, чтобы понимать, что брак должен быть основан на любви, что он соединяет двух людей, которые вступают в единую жизнь любви, взаимной поддержки и т. д. Другими словами, существует учение о «естественном» браке, и во время гражданской регистрации брака то, что говорит судья, почти не отличается от того, что говорит Церковь. Муж будет поддерживать жену, жена будет поддерживать мужа, вы обещаете вести общую жизнь, воспитывать ваших детей вы будете вместе. Все это Церковь всегда принимала, и обручение является христианским выражением того же самого. Кольца тоже существовали как символ брака до Христа. Кольцо — символ вечности, верности, чего–то драгоценного и не имеющего конца. И Церковь принимает и утверждает брак как нечто естественное. Когда мужчина встречает женщину и любит ее и женщина любит его, эта «любовная история» может иметь новые формы, но суть та же, потому что происходит то чудо, которое Бог поставил в центре мира от начала, — чудо любви. Когда среди стольких людей одно лицо становится единственным для меня и я становлюсь единственным для него, эта единственная любовь и есть та сущность, которая нас соединяет.

Но брак, как все остальное, принадлежит падшему миру, и вот здесь второй чин приобретает свое значение. Брак тоже поврежден грехом. Следовательно, как человек, его тело, вся материя и все в мире было отравлено и изменено, отошло от своего первоначального смысла, так все должно быть искуплено и преображено.

Венчание

По окончании обручения священник ведет жениха и невесту в церковь. Эта процессия, этот вход в храм очень значителен в богослужебном смысле, так как он открывает превращение брака из естественного в брак во Христе. Брак приобретает новый смысл, новое измерение. Это новое измерение есть Христос. Христос становится центром этого единения. В Нем брак приобретает вечное значение, становится путем к христианскому достижению Царства Божьего. Когда священник венчает их и обводит трижды вокруг аналоя, поются три песнопения, объясняющие тройной символизм венчания.

Венцы, прежде всего, указывают на царственную сущность брака. Браком человек восстанавливается как царь мира, он действительно становится царем, хотя и очень малого царства. У него будут дети, по милости Божией он будет иметь дом — центр истинной жизни любви, мира и радости. Вот почему Церковь называет семью–малой Церковью. Семья отражает небесное Отцовство Самого Бога. Этот мир был создан как семья Господня, и таинство Брака восстанавливает чистоту любви. Что мы помним из своего детства? Было ли оно хорошим или бедным, или плохим, мы всегда помним его, а это значит — помним дом, семью, родителей. Потом мы потеряли этот рай, и мир становится мрачным и холодным. В браке, дарованном Церковью, мы призваны создать христианскую семью, и это первое значение венцов.

Второе значение — венец мучеников. Падение семьи в наше время, рост числа разводов — все это происходит оттого, что человек не принимает брак как мученичество, которое требует терпения, выдержки, продвижения вместе по трудному, но в конце славному пути. Мы испорчены вульгарным мгновенным удовольствием, развлечениями. Но брак, как и сама жизнь, путешествие, и его цель, как и цель всей жизни, Царство Божие. Это требует роста, страдания, усилия и любви в самом глубоком смысле слова, а любовь неотделима от креста. Брак нельзя свести к физической любви, потому что наступит день, когда физическая красота увянет. Многое из того, что мы считаем частью брачной жизни, исчезает. Остается настоящая любовь, та, которая преодолевает смерть и дает нам предвкушение Царства Небесного. В этом смысле брак — мученичество. Только в Царстве Небесном брак будет совершенным. Поэтому третий смысл венцов — венцы Царства Божьего. Когда священник по окончании службы снимает венцы с мужа и жены, он молит Бога принять эти венцы Его Царствия. То, что на земле было лишь частичным, фрагментарным, там будет совершенным.

В ранней Церкви последним актом в венчании было причащение мужа и жены Тела и Крови Христовых в Святой Евхаристии. Общая чаша, из которой новобрачные теперь пьют, была тогда Евхаристической Чашей. Это был тот единственный дар, который мог сохранить их в христианской реальности и значении брака. То, что нас действительно соединяет, это не страсть, не привязанность или какие–то привычки. Что нас соединяет — это мистический брак Христа с Церковью. Это Тело и Кровь Христовы. Таково было христианское завершение брака в древности. Процессия, о которой я говорил, провожала жениха и невесту в Церковь, и там, в Евхаристии, они получали завершительную печать, и, выходя из храма, они знали, что должны свидетельствовать о Христе в своем браке, детях, в их воспитании. Всем этим они должны исполнить то, что им дано в начале, — вечное единение Христа и Церкви, Христа и человека. Христос — муж новой Церкви. Он любит ее, и хотя Церковь часто предает Его, Он любит ее. И каждый из нас предает Его, и все же Он всех нас любит. Это та любовь, которая, прощая, преображает, так же в браке, в этом мученичестве. Как мученики, т. е. свидетели Христа, мы растем вместе, чтобы создать в конце образ Божественной любви между Богом и человеком.