Трезвенная жизнь и аскетические правила: Толкование правил преподобных отцов Антония, Августина и Ма - Вафидис Эмилиан. Страница 10

Монахи, живущие в одиночку, обычно имеют небольшое имущество: оно состоит только из того, что им необходимо, потому что иначе они не были бы нестяжательными. Но в общежитии монах не может иметь тех или иных вещей на случай, если они ему пригодятся. Он может иметь только самое необходимое. Это очень важно, потому что это позволяет монаху не развивать разные виды деятельности, не умножать свои труды. Круг его личных интересов и деятельности должен быть как можно уже.

«Что можешь, отдавай немощным в монастыре». Но никогда нельзя отдавать, даже с благословения игумена, что-то такое, что тебе самому будет нужно. Тогда монашество с его правилами о нестяжании еще только складывалось, поэтому святой Антоний говорит о возможности подавать что-либо немощным. Впрочем, все монастыри не могли быть одинаковыми. Существовало много разных обителей, по-разному устроенных.

Почему же нам нельзя отдавать нужные вещи? Приведем пример. Кто-то хочет быть монахом и, воодушевленный этим желанием, отдает свою теплую одежду. Наступает зима — и теперь ему, естественно, приходится замерзать и коченеть, раз он все отдал. Или наступает весна, монах больше не мерзнет и отдает свои одеяла эконому или ответственному за рухольную. Зимой ему снова становится холодно, и он требует, чтобы ему дали другие. Но почему ему должны их дать? То, что ему необходимо, он должен держать у себя и не просить у игумена благословения отдать кому-то нужную ему вещь. Человек серьезный, скромный, достойно себя ведущий держит все необходимое у себя. А тот, кто требует себе чего-то, — человек невоспитанный, беспорядочный. Он думает, что мир вращается вокруг него, что он центр жизни, и не считается с другими. Но и тот, кто отдает нужное, не уважает ни самого себя, ни даже Бога, потому что не понимает: все вещи, которые у него есть, ему вверил Бог для удовлетворения его нужд. Кроме того, в какой-то момент он может огорчиться, если ближний испортит его вещь или потеряет. Тогда он внутренне укорит этого человека и станет на путь греха.

Значит, тому, кто попросит у вас что-то, без лишних слов скажите, что у вас этого нет, и улыбнитесь, так чтобы он понял, что у вас эта вещь есть, но она вам нужна. Подражайте пяти мудрым девам, которые сказали: Чтобы не случилось недостатка и у нас, и у вас. Только так создается настоящая семья. Иначе тот, кто просит сегодня, попросит и завтра, а когда окажется в затруднительном положении, украдет, солжет, совершит любые грехи. Кто тогда будет виноват? Все те, кто ему услуживал. Они дадут ответ Богу.

То же самое происходит и в том случае, когда мы, видя какой-то беспорядок, пытаемся все уладить. Какой-то монах, скажем, не содержит в должном порядке свою мастерскую, отчего часто возникают проблемы. Находится, однако, тот, кто сегодня помогает ему навести порядок, завтра показывает ему, как найти выход из положения, послезавтра помогает какимто иным образом. Так этот небрежный монах никогда не научится порядку и когда-нибудь впадет в великое искушение из-за своей неорганизованности. Искушение ввергнет его в великие грехи, и под епитимьей, которую Бог наложит на него за грехи, окажется и тот монах, который думал, что услуживает ему из любви. Такая услужливость никогда не бывает христианской. Она показывает, что человек не имеет рассуждения и не видит вреда, который может нанести брату.

Правила преподобного Антония Великого практичны. Святой излагает их для нас просто и ясно. Он предостерегает нас от всякого зла, которое может постичь нас в будущем, и сеет в нас семена всякого добра, способные принести нам пользу. В следующем правиле он возвращается к теме молитвы.

Совершай молитву ночью, прежде чем пойти в церковь. (13)

Такую молитву мы называем правилом и совершаем ее либо вечером, как только придем к себе в келью после повечерия, либо ночью — около полуночи или чуть раньше полуночи — вплоть до времени богослужения. Из двух этих видов правила предпочтительнее, утверждает святой, утреннее, ночное. При таком правиле Бог скорее нас благословляет. В полночь весь мир находится в состоянии тревоги, в борьбе, в схватке с бесовскими силами. Эти часы менее всего подходят для сна и более всего — для того, чтобы вступать в общение с Богом и воспринимать благословение Божие.

Если ты, встав с кровати, сразу же пойдешь в церковь, то и службы не поймешь, и молитва твоя не поднимется выше уст, Бог не заметит твоего присутствия в церкви. Человеку требуется по крайней мере два часа, чтобы вполне пробудиться, чтобы согрелось его сердце и чтобы потом он мог выйти из кельи и пойти в храм как на небо. К этому должны привыкнуть все мы. Будем вставать утром как можно раньше — и тогда у нашего сердца появятся крылья для богослужения и участие в нем будет полноценным. Иначе нас еще и повлекут вслед за собой демоны, потому что будут знать, что служба пройдет для нас даром.

Те монахи, которые спят до последней минуты и затем приходят в церковь, представляют собой жалкое зрелище. Они этого не понимают, но от них исходит запах постели, душной комнаты, сна. И конечно, неприятно не столько естественное зловоние организма, сколько зловоние духа. Их глаза, рот, руки — все тебя отталкивает. Впрочем, ты этого не показываешь, потому что это твои братья.

Прекраснейший обычай — вставать ночью. Совершим повечерие раньше, чтобы пораньше прийти в келью. Отдохнем, сколько необходимо, и затем встанем на правило, а после утренней службы, если хотим, поспим еще, чтобы дополнить отдых.

Во время правила, если мы по человеческой немощи не можем долго молиться, мы читаем Ветхий и Новый Завет, книги святых отцов или Псалтирь. Однако в действительности эти часы предназначены для молитвы, как и говорит святой Антоний. В любом случае, мы читаем не просто какие угодно книги — но такие, которые возделывают почву нашего сердца, ума, умиряют душу, делают нашу молитву живоносной. Ведь дело не просто в том, чтобы молиться, но чтобы молитва была богоносным, велегласным воззванием, которое достигнет неба и покачнет его. Следовательно, мы соединяем молитву с чтением потому, что оно подготавливает нас к молитве. Впрочем, чем больше душа преуспевает, тем больше сокращается чтение и увеличивается продолжительность молитвы.

Давайте полюбим ночное правило, потому что оно подготавливает ум и сердце к службе. Служба требует напряжения со стороны человека, чтобы он осознал ее как наиболее полное выражение присутствия Бога в Церкви. А мы не успеваем ни пробудиться как следует, в особенности когда утренняя служба непродолжительна, ни понять службу, ни насытиться ею, если заранее не приобрели необходимой для этого теплоты.

То же самое относится и к вечерне. Прежде чем пойти в храм, хорошо ненадолго зайти в свою келью, помолиться, подготовиться. Очень помогает, если мы заканчиваем работу на послушании пораньше: это дает нам возможность и время немного успокоиться, узнать, память какого святого совершается, заранее просмотреть богослужебные тексты, чтобы понимать смысл стихир и тропарей на вечерне.

Преподобный Антоний Великий этим правилом пытается помочь монаху совершать молитву ночью, прежде чем пойти в церковь. Великая радость для игумена, когда большая часть монахов в течение, по крайней мере, пяти часов совершает ночное правило. Однако чтобы у монаха были на это силы, ему нужно освободить свое сердце от всякой привязанности к земному, в особенности от пристрастия к родственникам. Трудно оставить своих родственников, близких, прекратить входы и выходы из монастыря, но иначе мы не сможем молиться. Совершать правило очень легко, стоит только попробовать. Если ты попробуешь и вкусишь немного радости, немного духовного веселия, то никогда не перестанешь исполнять правило, подобно тому как человек, познавший грех, не может его оставить.

Правду сказать, трех часов правила мало для того, чтобы достичь молитвенного состояния и затем пойти в церковь. Очень верно поступают в тех многочисленных монастырях, в которых на молитву перед церковной службой отводят четыре часа. Но монастырским уставом не оговаривается, сколько нужно молиться: четыре, пять часов или полчаса, это оставляется на произволение каждого и на усмотрение игумена, потому что составители устава не хотят ни принуждать, ни запрещать. Каждому дают то, чего он ищет с сильнейшей любовью и сильнейшим желанием, выражая это желание самой своей жизнью. Однако в любом случае для того, чтобы ощутить величие богослужения, ощутить, что в храме присутствует собор святых и Сам Бог, необходимо вставать ночью.