Апостол Павел и тайны первых христиан - Мизун Юлия Владиславовна. Страница 30

Всю свою жизнь Павел страдал неизлечимой болезнью (что-то вроде эпилепсии), но переносил этот серьезный недуг достойно. Сам он об этом сказал так:

«И чтоб я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтоб я не превозносился. Трижды просил я Господа о том, чтобы удалить его от меня, но Господь сказал мне: «Довольно для тебя благодати Моей, сила Моя совершается в немощи». И потому я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова. Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа: ибо, когда я немощен, тогда силен» (2-е Корин. 12:7—10).

Вы заметили трансформацию: Павел возглавляет партию молодых фарисеев, присутствует при побиении камнями Стефана и… говорит о притеснениях за Христа. Эта трансформация произошла в течение одного-двух дней и обсуждается уже две тысячи лет. Об этой трансформации рассказывается так:

«Савл же, еще дыша угрозами и убийством на учеников Господа, пришел к первосвященнику и выпросил у него письма в Дамаск к синагогам, чтобы, кого найдет последующих сему учению, и мужчин и женщин, связав приводить в Иерусалим.

Когда же он шел и приближался к Дамаску, внезапно осиял его свет с неба; он упал на землю и услышал голос, говорящий ему: «Савл, Савл! Что ты гонишь Меня?» Он сказал: «Ты кто. Господи?» «Я Иисус, Которого ты гонишь, трудно тебе идти против рожна».

Он в трепете и ужасе сказал: «Господи! Что повелишь мне делать? И Господь сказал ему: «Встань и иди в город, и сказано будет тебе, что тебе надобно делать». Люди же, шедшие с ним, стояли в оцепенении, слыша голос и никого не видя. Савл встал с земли и с открытыми глазами никого не видел; и повели его за руку и привели в Дамаск; и три дня он не видел, и не ел и не пил.

В Дамаске был один человек, именем Анания; и Господь в видении сказал ему: «Анания!» Он сказал: «Я, Господи». Господь же сказал ему: «Встань и пойди на улицу, так называемую Прямую, и спроси в Иудином доме Тарсянина, по имени Савла; он теперь молится».

И видел в видении мужа, именем Ананию, пришедшего к нему и возложившего на него руку, чтобы он прозрел. Анания отвечал: «Господи! Я слышал от многих о сем человеке, сколько зла сделал он святым Твоим в Иерусалиме; и здесь имеет от первосвященников власть вязать всех, призывающих имя Твое». Но Господь сказал ему: «Иди, ибо он есть Мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое пред народами и царями и сынами Израилевыми, и я покажу ему, сколько он должен пострадать за имя Мое».

Анания пошел, и вошел в дом, и, возложив на него руки, сказал: «Брат Савл! Господь Иисус, явившейся тебе на пути, которым ты шел, послал меня, чтобы ты прозрел и исполнился Святого Духа». И тотчас как бы чешуя отпала от глаз его, и вдруг он прозрел; и встав крестился и, приняв пищи, укрепился. И был Савл несколько дней с учениками в Дамаске.

И тотчас стал проповедовать в синагогах об Иисусе, что Он есть Сын Божий. И все слышавшие дивились и говорили: не тот ли это самый, который гнал в Иерусалиме призывающих имя сие, да и сюда затем пришел, чтобы вязать их и вести к первосвященникам?

А Савл более и более укреплялся и приводил в замешательство иудеев, живущих в Дамаске, доказывая, что Сей есть Христос» (Деян. 9:1—22).

ПЕРВОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ПАВЛА

Прошло семь лет с тех пор, как Павел был призван Христом проповедовать Евангелие. Ни один день из этих семи лет не прошел даром, в бездействии, в бесцельных сомнениях, в праздном отдыхе. Павел трудился ежедневно, подвергая себя риску смерти.

У нас нет подробной хронологии деятельности Павла за эти семь лет. Но мы располагаем результатами, которых он достиг. Распространяя евангелие, главным образом в Сирии он добился того, что практически во всех основных городах этой страны были образованы христианские общины-церкви. Они впоследствии и послужили фундаментом римской церкви.

После этих семилетних трудов на востоке империи Павел направил свои усилия на запад, где жило множество разных народов, исповедовавших разные религии. Точнее, у них были разные верования в большинстве своем на примитивном уровне. Распространению христианства способствовали два важных обстоятельства. Во-первых, все народы (государства) входили в Римскую империю. А это означало единую законодательную основу, свободу передвижения и даже единый язык. Этим языком был греческий, который преобладал даже в Риме. В деревнях у крестьян сохранялся и свой родной язык, но Павел туда не заходил и крестьян в христианство не обращал. Второе обстоятельство, способствовавшее распространению христианства, было то, что по всем большим и малым городам Римской империи были разбросаны еврейские общины. В каждом городе имелся иудейский квартал, который очень отличался от других кварталов города не только внешне, но и по образу жизни в нем населения. В иудейских кварталах принципиально не было (и не могло быть, исходя из их веры) никаких статуй. Их заменяли неуклюжие и аляповатые декоративные украшения.

Весь иудейский квартал был абсолютно автономным, чаще всего отделялся стеной от остального города. Имелись только одни ворота, которые на ночь запирались. Управляли всей жизнью населения начальники синагоги, которые были наделены очень широкими полномочиями. Жизнь этого небольшого замкнутого общества управлялась не гражданским правом, не политическими партиями, а законом Моисея, за исполнение этого закона отвечал начальник синагоги. Вернее, за исполнение закона отвечали все — все следили друг за другом, и любое даже по нашим понятиям смехотворное отступление от закона влекло за собой тяжкое наказание. Результатом пресловутой свободы личности, которой кичится Европа и к которой активно подключились и мы, явились алкоголизм, наркомания, преступность и другие прелести цивилизации. В современной цивилизации человек одинок, беспомощен, живет как в джунглях, не зная, какая жизнь ждет его завтра. И все потому, что ему дана свобода личности, потому что ему обещаны гражданские права. Все ему дано и все обеспечено, но хорошей жизни не получается. В еврейских общинах на заре христианства, да, собственно, и сейчас, каждый человек четко знает, что он — только клетка единого организма — общины, а точнее всего, народа. Все процессы в этом организме регулируются законом Моисея, который остается неизменным тысячи лет. Закон, который меняется очень часто, уже не закон. Он не может войти с молоком матери и сопровождать человека всю жизнь, а дальше его детей, внуков и правнуков. Кратковременные законы — это фактически беззаконие, которое вызывает в обществе непрерывные потрясения, ломает установившуюся жизнь.

В центре еврейского квартала был общий двор, площадь — место собраний и молитвы. Никто посторонний в еврейском квартале просто так не мог появиться и поселиться. Если это был иудей, то у него должны были быть рекомендации (письменные или устные). Кроме того, он должен был ясно мотивировать цель своего прибытия. Скрыться и жить незаметно в еврейском квартале было невозможно. Интерес к новичку был повышенным. Все хотели его послушать, разузнать обо всеми, главное, о том, что касается веры. Система общения была очень эффективная. Каждую субботу практически любой мог выступить в синагоге. Выступление начиналось с чтения небольшого текста из Библии, а затем выступающий мог высказаться по этому и другим поводам. Так выступал в Назарете Иисус Христос, когда его чуть было не побили камнями и он удалился из родного города навсегда.

Остальной город относился к общине достаточно лояльно. Во всяком случае, в гражданском отношении еврейские общины были автономны, никто из администраторов не вмешивался в их жизнь. Все вопросы, включая наказания и даже побиения камнями, решались начальством синагоги, которое блюло закон. Формально смертная казнь не должна была проводиться без римского суда, но на деле представители римских властей очень часто закрывали глаза на самочинство иудеев. Слишком неудобными для империи были эти подданные. Они не только ненавидели римскую власть, плели постоянные заговоры против нее, но не могли жить нормально со своими соседями, со своим окружением. Согласно закону, евреи всегда считали себя выше других (Богом избранный народ), лучше других, умнее других, чище других. Им закон не разрешал даже сесть за один стол с неевреями. Поэтому они всегда были наэлектризованными, являлись источником разных конфликтов и распрей. Во всех случаях они первые жаловались представителям римских властей. А те во имя хоть какого-то спокойствия занимали сторону евреев, хотя и знали, что те неправы. Надо сказать, что многие завоеванные римлянами народы и народности искренне радовались этому. Появились цивилизованные законы, стала обеспечиваться безопасность в городах и т. д. Евреи же были самыми неблагодарными, хотя им всячески шли навстречу и щадили их национальное и религиозное самолюбие. То, что был разрушен Иерусалим и храм Соломона, было полностью спровоцировано самими евреями.