Сочинения - Метафраст Симеон "преподобный". Страница 11

И построил в том святом монастыре монашескую келью и поставил в ней ложе и постель и положил в том монастыре святое Благовествование и книги апостолов. С того времени, взойдя сюда, проводил здесь два или три дня. Так горячо и желанно был расположен сей христолюбивый царь ко Господу, с любовью к вере и святым. Так вот, это и суть житие отца нашего святого Илариона. Это суть подвиги сего возлюбленного человека и отвага мужества его и служения, которые явил он на земле, который стал почитаем и восхваляем в славе по повелению царя Василия монахом Василием, который весьма знаменит и блестящ мудростью. Но отступают всякие (людские) слова восхвалений о благоволениях святого, ибо слава их суть от Самого Бога, Коему надлежит всякая слава, честь и поклонение и ныне и присно и во веки беспредельных веков, аминь.

стр 133

Как письменный источник «Житие Илариона Грузина» свидетельствует об окончательном этапе переориентации грузинской общественности от «восточного христианства» на прозападный византийский мир. Данный процесс, начавшийся еще на раннем этапе истории христианского вероисповедания в Грузии, прошел сложный путь через борьбу с различными тенденциями христологии в странах Закавказского региона. Переориентация, однако, не могла быть абсолютной. Христианское вероисповедание Грузии было маргинализовано христианством восточного толка, что отразилось и на биографии Илариона и. естественно, на взглядах авторов различных взаимозависимых редакций его жития. Переориентация была «плавной» и обуславливалась преимущественно геополитическим положением Грузии, а также немало зависела от соседства с монофизитской Арменией.

Этническая эволюция грузин была во многом детерминирована политическими условиями, как внешними — преимущественно агрессивными — факторами, так и внутренними. Закономерным итогом этого исторического процесса и стало окончательное внедрение Грузии в образовавшийся еще в раннем Средневековье византийский круг народов. Данное обстоятельство, отразившееся далеко не в одном только «Житии Илариона Грузина», предопределило всю дальнейшую историческую судьбу грузинского народа и в этом своем развитии он преодолел и катастрофическое монгольское господство, и последствия еще более

стр 134

разорительных нашествий тамерлановских полчищ и падение самой Византии в середине XV в., для Грузии компенсированное образованием Московского государства.

Авторская атрибуция «Жития Илариона Грузина», имеющая не только академическое значение, не поддается точному определению. Если первоначальный несохранившийся текст, написанный на греческом языке, был составлен якобы сановным ромеем, то автор его первой (Афонской) переработки фактически остается неустановленным. И хотя приписывание его Евфимию Святогорцу (X в.) подкрепляется рядом аргументов, но противоречащие им данные могут иметь не меньшее значение для отрицания такой атрибуции. По нашему мнению, также не претендующему на абсолютный характер, житие Илариона могло принадлежать какому–нибудь другому представителю из окружения Евфимия Святогорца. Мы не имеем оснований считать, что грузинская литературная школа на Афоне состояла из одной только интеллектуальной элиты. Ее, несомненно, окружала значительная плеяда творческих деятелей с менее громкими именами.

Личность Илариона Грузина на Кавказе одна из тех, которые отразили духовные возможности народов этой части земного шара.

Слово на преставление святого Иоанна Богослова

1. Те, кто обращают к достойным похвальные речи, славно превозносят их достоинства; и для одних они описали заслуги умственного подвига, для других — деятельного, для иных — мужественного.

А тем, чья жизнь — целиком похвала, так что они одолели и само жало смерти, какое слово сможет воздать похвалу? Ведь как солнце превосходит все небесные явления, так и Богослов превосходит всех своими свершениями, почтенными рукою Божьей. Поэтому он и оказывается свободным от рабства смерти вплоть до второго пришествия Явившегося, благодаря чему и стоит выше слова похвалы. Нам же следует скорее сказать о его рождении от крови и плоти, если только возможно слову назвать плотским бестелесного, ибо рабство даже природе было неведомо ему, жившему во плоти и в плоти не нуждавшемуся. Однако, поскольку невозможно без крови войти человеку в мир, но необходимо привлечь для этого и родителей, то давайте и мы укажем для не знающих, кто породил самого наперсника Блаженного. Зеведей вместе с Саломией его родили, а Саломия, как говорят, была дочерью Иосифа Обручника. И если кто из людей проследит дальше эту связь, то обнаружит, что Иоанн Богослов является родственником Господа через Иосифа Обручника; впрочем, занявшись рыбной ловлей, благодаря ей становится совоспитанником строителю Христу.

Почерпнув, благодаря этому, обильно из источников дарований и став целиком вне плоти, он избег сетей страстных желаний и, причастившись божественному Духу, благодаря этому стяжал и сияние и, познав Божьей милостью высшее рождение, ясно возгремел: «В начале было Слово», явив, что равен Отцу Сын помимо рождения, откуда все творение не только доныне, но и до скончания века, благодаря его благовестию, твердо придерживается Православия.

Но какое слово сможет описать море его добродетелей или устроение души, бесстрастность плоти и благоустроенность нрава? Благодаря же этому он и к Владычней безбоязненно припал груди и оттуда получит для себя весь дар премудрости, отчего и на горе Фавор стал зрителем Богоявления, никогда не отлучаясь от своего Учителя, так что был с Ним и у самого Креста, у которого и услышал от Христа всерадостное слово: «Вот мать твоя», — показывая на Богородицу, сказал это Господь, и с тех пор ведь взял он Ее к себе до Ее возвращения к Сыну. И, как повествует рассказ, общим сыном оказался Иоанн Богослов сразу для трех: по плоти — Саломии, по благодати — Девы, а по Духу Святому «сыном грома» был назван.

2. Его чудотворения, многочисленные и удивительные, ясно описаны в его хождениях — рассказывают же и о некоем странном и сверхъестественном чуде, а совершил его, по рассказам, апостол Иоанн Богослов, как это объявляют древние историографы в неких историях. А истории содержат рассказ о том, что один человек, будучи сильно притесняем неким заимодавцем и не имея отдать ничего из суммы долга, припал, как повествуют, к великому Иоанну Богослову, ища у самого Богослова спасения в отношении долга. Этот человек, подвергнувшийся несчастью, то есть взявший в долг, был крестьянин.

Ему блаженный Иоанн Богослов ответил: «Нисколько, о брат, из суммы долга не можешь принести?» А этот крестьянин, который взял в долг, ответил с большим стыдом блаженному Иоанну: «Нет у меня ничего на свете, святой Божий, кроме этого серпа, который я ношу у себя на поясе». И, сжалившись над ним, Богослов взял его за руку, привел его на луг и этому крестьянину, который должен был отдать долг, приказал срезать пучок травы. Взяв эту траву, святой Иоанн Богослов, великий отец наш и учитель вселенной, долго благословлял траву и, посмотрев на небеса, попросил Владыку Бога превратить траву в золото. А Бог, исполняющий желание боящихся Его, сделал золотом траву — о страшное и удивительное чудо! — причем равным по весу долгу, который должен был отдать крестьянин, ни меньше, ни больше. Отдав это золото, святой Иоанн Богослов обратился к крестьянину, который просил его: «Радостно ступай к себе домой, о брат, найдя у Бога избавление от бед». Тогда этот крестьянин одновременно со словом святого преклонил голову и, поклонившись святому, отправился к себе домой, радуясь и славя Бога.

3. Но поскольку слово бессильно высказать величие его деяний, давайте преклоним наш взор к его преставлению и, послушав странную историю, поразимся чистоте ангелоравного отца, почему и каким образом он, бесплотный, в земле преставился в ее еще более чистое место; однако же и место его преставления нам уместно упомянуть. Святой Иоанн, отец наш, призвав избранных братьев, сказал: