Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология - Преподобный Иустин (Попович). Страница 102

Вселенскую веру Церкви в благоговейное почитание святых мощей утвердили богоносные Отцы Святого Седьмого Вселенского Собора своим постановлением: «Господь наш Иисус Христос даровал нам мощи святых как спасительные источники, изливающие различные добродетели на немощных. Посему дерзнувшие отвергнуть мощи мучеников: аще епископы — да будут извержены, аще монахи и миряне — да будут отлучены». В 7-м Правиле того же Вселенского Собора говорится: «Аще которые честные храмы освящены без святых мощей мученических, определяем: да будет совершено в них положение мощей с обычною молитвою».

О том, что благоговейное почитание святых мощей является составной частью Богочеловеческого домостроительства спасения, свидетельствует и следующее: с глубочайшей древности, согласно Священному Преданию, храмы строились на гробницах и мощах святых, и святая Литургия совершается лишь на антиминсе, в котором находятся частицы святых мощей. Кроме того, богослужебные книги, особенно Минеи, преисполнены молитв и песнопений, относящихся к благоговейному почитанию святых мощей. А Жития Святых изобилуют свидетельствами о чудесах от мощей святых угодников, наполняя сердца православных христиан бессмертной радостью нашей православной, Богочеловеческой веры.

Итак, тайна святых мощей содержится в сердце новозаветной все-тайны: воплощения Бога (ср. 1Тим.3:16). Ибо всецелая тайна человеческого тела изъяснена воплощением Бога: Богочеловеком, Господом Иисусом Христом. Отсюда благовестие о теле: Тело... для Господа, и Господь для тела (1Кор.6:13). А через человеческое тело и вся тварь, вся материя получила свой Божественный смысл — смысл Богочеловеческий (см. Рим.8:19—23). Ведь человеком, освященным в Церкви святыми таинствами и святыми добродетелями, освящается, облекается во Христа и тварь, и материя. А этому сопутствует и сия радость: мироточивость святых мощей. Это умилительное чудо дано святым мощам для свидетельства о том, что христиане суть поистине Христово благоухание Богу (2Кор.2:15): благоухают они Богом, благоухают небом. Евангельская истина гласит: людской грех — смрад перед Богом; всякий грех смердит диаволом. Через святые таинства и святые добродетели христиане делаются Христовым благоуханием Богу. Поэтому и святые мощи святых угодников мироточат.

Святые иконы

Человеческий род на земле есть не что иное, как величественный Божий иконостас. Этот мир, все миры, вся вселенная, все бесчисленные галактики образуют великолепный Божий храм, а люди суть иконостас этого храма. Ведь каждый человек — это особая Божия икона, Божий образ. В этом богообразии — божественное величие человека, всеценность человека, неизгладимое бессмертие человека и его незаменимость. Поэтому Божественный смысл и цель человеческого существа — возделать и возвести это богообразие к бесконечному совершенству. Ясно, что человек создан как потенциальный богочеловек, дабы из себя и собою усовершить человека в благодатного богочеловека.

Тайна жизни божественна и свята: человеку дана жизнь, чтобы он всецело уподобил себя Богу, живописал себя в совершенную святую Божию икону, чтобы соделался вполне богоподобным, подобным Христу, то есть чтобы полностью уподобил себя Христу. Для того Бог и стал человеком, чтобы как Богочеловек, как Церковь преподать нам все средства к тому, дабы в ней и ею мы достигли этой поставленной Богом высокой цели. Ведь Богочеловеческое благовестие благовестий и заповедь заповедей — это: Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф.5:48; Лк.6:36). Как же этого достичь? — С помощью святых таинств и святых добродетелей. Ведь при их содействии христиане восходят в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова (Еф.4:11—13).

Но, это богообразие, это первозданное Христо-образие стало в человеке обезображенным. Чем? — Грехом, смертью, диаволом. Ибо всякий грех подобен диаволу и срастворяет человека с диаволом. Святоотеческая, Златоустовская мысль гласит: «Грех есть диавол». Да, всякий грех — это диавол, это бес: малый грех — малый бес, великий грех — громадный бес. Без сомнения, диавол — главный изобретатель, и творец, и зачинщик греха. Всеми силами стремится он уподобить человека себе, вытеснить из его души образ Божий и начертать в ней образ себя самого. И тем самым сделать человека иконой диавола, изображением диавола. Так через пристрастие ко греху в душе вместо образа Божия начертывается образ диавола. Человек проводит свою жизнь между богоподобием и диаволоподобием. Богоподобие — это уподобление себя Богу; диаволоподобие — уподобление себя диаволу. Каждым своим грехом человек уподобляет себя диаволу; а каждым святым таинством и каждой святой добродетелью — уподобляет себя Богу. Так нераскаянные, грехолюбивые люди становятся детьми диавола (1Ин.3:10, 8—9), а христолюбивые — чадами Божиими (Ин.1:12). Уподобление себя диаволу происходит грехами и страстями; уподобление себя Богу — святыми таинствами и святыми добродетелями, доколе не изобразится (μέχρις οὗ μορφωθῇ) в нас Христос (Гал.4:19; ср. Рим.8:29).

Каждый человек — иконописец, ибо живописует он в своей душе, изображая в ней Бога или диавола. Да, человек — либо Бого-писец, либо диаволо-писец: боголюбием — Бого-писец, грехолюбием — диаволо-писец. Ведь всякий грех несет на себе образ диавола, неминуемо запечатлевая в человеческой душе свой собственный образ, так что душа превращается в иконостас сатаны. Богочеловеком сделать всего человека подобным Богу — в этом бессмертная миссия Церкви. И Церковь неустанно трудится над тем, чтобы весь человеческий род преуспевал в жизни по Богу (букв. «в богожительстве». — Примеч. пер.), восходя к богоподобию: чтобы все люди преобразились в чудные Божии иконы, чистые от греха и страстей, и чтобы всё в них было вечным и богочеловечным. Поэтому на протяжении всей истории в Церкви ведется постоянная борьба за молитвенное и благоговейное почитание святых икон. Не следует забывать: для диавола главное — лишить человека богоподобия, сходства с Богом, обезобразить в нем Божию икону, Божий образ. В противовес этому, всё Апостольское и Святоотеческое Предание ясно и по-исповеднически решительно проповедует и исповедует благоговейное почитание святых икон. И тем самым раскрывает всю тайну Богочеловеческого домостроительства спасения: Владыка Христос пришел в мир, соделался человеком — дабы воссоздать и обновить в человеке падший Божий образ.

Благоговейное почитание Божиих святых угодников сердцем своего бытия выливается в молитвенное почитание их святых икон. Знаменуя собой образ святого тела святых, этого священного сосуда Божией благодати, этого храма Духа Святого, храма живого Бога, святые иконы пробуждают в нас молитвенное настроение, поощряя нас к вящему чествованию самих святых. Это почитание выражается в молитвенном взоре на святые иконы, в благоговейном перед ними поклонении, в лобызании их, в каждении перед ними и в возжигании перед ними свечей. Но как благоговейным почитанием святых мы не боготворим святых и благоговейным почитанием святых мощей — не боготворим мощи, так и молитвенным почитанием святых икон — мы не боготворим иконы, ибо честь оказываем не веществу, из которого они сделаны, а священному образу, возводящему нас к первообразу. Другими словами, благоговейно почитая святые иконы, мы воздаем молитвенное почтение живым личностям святых, которых они изображают и которые действительно живут на небесах как наши молитвенники и ходатаи перед Богом. В этом смысле чтим мы и иконы Самого Владыки Христа и святых небесных Сил Бесплотных. Хотя по Своему Божественному естеству Владыка Христос не описан, и неописуем, и выше всякого человеческого умопредставления, и слова, и образа, но Своим воплощением, Своим вочеловечением Он благоволил описать Себя, вообразовать Себя в человеческий образ, вместить Себя в человеческое тело и тем самым стать видимым образом, видимым изображением, видимой иконой невидимого Бога, Церковь богодухновенно сказует это благовестие в своих благодатных молитвах: «Естеством неописанный Божественным Твоим сый, на последняя, Владыко, воплощся, изволил еси описоватися; плоти бо приятием, и свойства вся сея взял еси». «Неописанное Слово Отчее, из Тебе, Богородице, описася воплощаемь».