Четвероевангелие - Серебрякова Юлия Владимировна. Страница 9

Наказание было снято на восьмой день после рождения Предтечи, когда Захария велел назвать сына так, как сказал ему ангел, – Иоанном (Лк. 1: 59–64). Но до этого момента произошло событие, которое в богослужебных текстах называется «спасения нашего главизной» [49], – Благовещение Пресвятой Деве Марии. Мария, как известно из Предания [50], была дочерью праведных Иоакима и Анны, всю жизнь бывших бесплодными, но, как и в случае с Захарией и Елизаветой, по милости Божией преодолевших «естества уставы» [51] и в старости родивших ребенка. Благодарные родители дали обет посвятить дитя Богу, поэтому с трех лет Мария воспитывалась при Иерусалимском храме. Евангелие и Предание сообщают, что Мария была обручена плотнику Иосифу, вдовцу, который, номинально являясь мужем, на самом деле был хранителем Ее девства: священниками ему было поручено охранять юную Марию, давшую обет девства – обет необычный для религиозно-ориентированного на произведение потомства Израиля и тем более для девушки из рода царя Давида (иудеи именно этого рода из колена Иудина ждали, что от них произойдет Мессия, остальные же колена и роды стремились хотя бы в своих детях дожить до Царства Мессии).

Иосиф и Мария по обручении поселились в небольшом галилейском городе Назарете. Здесь же через шесть месяцев после явления архангела Гавриила Захарии произошло Благовещение Деве Марии. Тут есть очевидные параллели и связь с благовещением Захарии: явление архангела Гавриила, весть о необычном рождении сына, описание особенностей его будущего служения и возвещение наступления времени Мессии. Но значение Благовещения Деве Марии несравнимо с другими чудесными событиями. Архангел сообщает Марии о том, что именно от Нее, избранной Богом за необычайную чистоту души, родится Сын Божий, подлинный наследник царя Давида, Которому надлежит царствовать над всем «домом Иакова», и Царство Его будет вечным (Лк. 1: 33). В ближайшем смысле под «домом Иакова» подразумеваются иудеи, в духовном же – все верующие во Христа, новый Израиль [52]. Естественное недоумение Давшей обет девства: «Как будет это, когда я мужа не знаю?» – не было принято ангелом за неверие, как в случае с Захарией; у Марии это желание узнать образ исполнения обещанного, тем более оправданное, что ничего подобного в человеческой истории еще не было. Чтобы помочь воспринять весть о безмужном зачатии, ангел говорит, что Богу все возможно, у Него «не останется бессильным никакое слово» (Лк. 1: 37), и, подтверждая это, открывает Марии зачатие ребенка ее родственницей, праведной Елизаветой, называемой неплодной, – событие, еще не известное никому, кроме старческой четы. После этого Пресвятая Дева соглашается стать Матерью Сына Божия, и это согласие дает возможность Слову стать плотью (Ин. 1: 14). Свт. Филарет Московский отмечает, что «да будет» Марии сопоставимо с Божиим «да будет» при творении мира: «Рече Мариам: се раба Господня: буди Мне по глаголу твоему. Не великие, по-видимому, слова, но великое дело в них заключается, которое должно возбудить все внимание мыслящего. В дни творения мира, когда Бог изрекал Свое живое и мощное: да будет, слово Творца производило в мир твари; а в этот беспримерный в бытии мира день (день Благовещения), когда Божественная Мариам изрекла Свое кроткое и послушное: буди, едва дерзаю выговорить, что тогда соделалось: слово твари низводит в мир Творца!» [53]

До Рождества Христова в эту тайну кроме Пресвятой Девы Марии были посвящены еще два человека – праведные Елизавета и Иосиф. Праведная Елизавета узнала о Боговоплощении во время встречи с Пресвятой Девой Марией, это описывает евангелист Лука. Сразу после явления ангела Мария поспешила навестить родственницу, «ибо хотя Она и надеялась, но все же боялась, чтобы как-нибудь не обмануться» [54]. Знаковым для Нее было совпадение: Елизавета приветствовала Марию теми же словами, что и архангел Гавриил: «Благословенна Ты между женами…» (Лк. 1: 42, см.: Лк. 1: 28).

Это событие было также первой встречей Господа Иисуса Христа и св. Иоанна Крестителя. Можно сказать, что не Мария спешит к Елизавете, но Христос торопится освятить Своего Предтечу [55]. Такое толкование основано на необычном поведении Иоанна в утробе матери: Елизавета свидетельствует, что после приветствия Марии «взыграл младенец радостно во чреве» ее (Лк. 1: 44). Пророческий дар ее сына передался и самой Елизавете: после радостного движения младенца она исполнилась Духа Святого и, ублажив Пресвятую Деву и плод чрева Ее, назвала Марию Матерью Господа своего и подтвердила будущее исполнение всего, что Дева слышала от ангела.

Далее ап. Лука приводит так называемую «песнь Пресвятой Богородицы» («Величит душа моя Господа», см.: Лк. 1: 46–55), сходную по тону с ветхозаветными библейскими песнями – пророка Моисея (Исх. 15: 1–19), судьи и пророчицы Деворы (Суд. 5: 1–31), царя Давида (2 Цар. 22: 1–51) и, более всего, с песнью пророчицы Анны, матери пророка Самуила (ср.: 1 Цар. 2: 1–10). Эта песнь, вошедшая в богослужение утрени, представляет собой славословие Богу за Его милость, всемогущество, верность заключенному с домом Авраама завету, выразившиеся в исполнении мессианских обетований. Пресвятая Дева говорит, что Своим воплощением Бог возвысил Ее как Матерь Божию перед другими людьми, возвысил и весь Израиль перед другими народами. Важно, что это возвышение Она называет исключительно делом милости Божией к Ней, смиренной рабе Божией (смиренной здесь и в смысле бедной, незначительной, никому не известной, и в смысле покорности воле Божией), а также к народу Божию, смиренному унижениями от язычников, но алчущему (Лк. 1: 53), напряженно желающему наступления Царства Божия.

Мария побыла у Елизаветы около трех месяцев, почти до самого рождения Предтечи. После возвращения Ее домой тайну беременности Марии узнаёт праведный Иосиф, названый муж Марии. Евангелист Матфей рассказывает, как Иосиф, заметив, что обрученная ему Дева ждет ребенка, объяснил это нарушением Ее обета и впадением в грех блуда. Закон Божий не допускал терпимости ко греху, и Иосиф, будучи праведен, «боялся оскорбить Бога, держа в доме подозреваемую в прелюбодействе» [56]. Он должен был бы огласить этот грех, за чем последовало бы побиение женщины камнями. Но Иосиф поступает выше закона, решив тайно отпустить Марию, чтобы и не прикрывать грех, и не предавать Ее на смерть. Это нестандартное намерение Иосифа свт. Иоанн Златоуст называет одним из многих знамений наступления Нового Завета [57].

Ангел Господень, явившись во сне, изменил решение Иосифа, открыл ему тайну Боговоплощения, сообщив, что на Марии исполнилось пророчество Исаии (Ис. 7: 14) о тайне безмужного зачатия Девой (Мф. 1: 22–23), и что в роде Давидовом, к которому Иосиф принадлежит (см.: Мф. 1: 20), явился Спаситель, «Который спасет людей Своих от грехов их» (Мф. 1: 21). Иосифу отныне поручается уже не людьми, но Самим Богом забота и о Деве, и о Ее Сыне, которому Иосиф, как нареченный отец, должен будет дать указанное ангелом имя – Иисус, то есть «Спаситель» или «спасение от Господа». Евангелист Матфей по своему обычаю указывает на исполнение в описанных событиях пророчества Исаии: «А все сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог» (Ис. 1: 22–23). Почему Иосифу поручается назвать ребенка Иисусом, а пророк и апостол за ним говорят о наречении Сына Еммануилом? «Еммануил» – это мессианское имя, обозначающее само событие Боговоплощения и Его последствия: «Хотя Бог всегда был с человеками, но никогда не был так явно» [58].