Евангельская история. Книга II - Протоиерей (Матвеевский) Павел Алексеевич. Страница 17

Далее Христос Спаситель показал, что причина клеветы фарисеев – зависть, потому что и другие также изгоняют бесов и, несмотря на это, не подвергаются никаким обвинениям: аще Аз о веелъзевуле изгоню бесы, сынове ваши о ком изгонят? Сего ради тии вам будут судии. Сынами здесь названы апостолы, которые уже изгоняли злых духов, получив на сие власть от Спасителя, или даже люди, не принадлежавшие к числу учеников Христовых и упражнявшиеся в заклинаниях злых духов (Мк. 9, 38; Лк. 9, 49; Деян. 19, 13). Чудные дела Христовы – ясный признак наступления Царства Божия: аще Аз о Дусе Божии, – или как у евангелиста Луки, о персте Божии – изгоню бесы, убо постиже на вас царствие Божие. Из самого сопоставления выражений евангелистов Матфея и Луки, и также тоЛк.вания святых Отцов видно, что под перстом Божиим должно разуметь Святаго Духа. Если же, по замечанию святителя Афанасия Александрийского, – «Податель Духа говорит, что Сам изгоняет бесов Духом, то сие не иначе сказано, как по причине плоти, т. е. что Он, как человек, Духом изгоняет бесов». Наступление Царства Божия сделалось возможным после того, как разрушена держава диавола, а в этом уничтожении власти и силы исконного врага человеческого рода сокрыто новое, сильное опровержение фарисейской клеветы: «Он столько далек от дружбы с демонами, – изъясняет мысль Господа блаженный Феофилакт, – что противоборствует им и связывает их, бывших до пришествия Его крепкими». И эту мысль Иисус Христос изложил в следующей приточной речи: егда крепкий вооружився хранит свой двор, в мире суть имения его: – како может кто внити в дом крепкаго, и сосуды его расхитити, аще не первее свяжет крепкаго? – егда креплий его нашед победит его, все оружие его возмет, на неже уповаше – дом его расхитит, – и корысть его раздает. Добро и зло – это две несогласимые противоположности: иже несть со Мною, на Мя есть, и иже не собирает со Мною, расточает. Какое Божие намерение? – привести людей к Богу, научить их добродетели, возвестить им царствие. А чего хотят диавол и бесы? – противного сему. Итак, каким образом тот, «кто не собирает со Мною, и кто не за Меня, будет помогать Мне?» (свт. Иоанн Златоуст).

Отвергнув клевету фарисеев и показав нелепость ее, Господь сделал следующий вывод из всего сказанного Им: сего ради глаголю вам: всяк грех и хула отпустится человеком, а яже на Духа хула, не отпустится человеком. И иже аще речет слово на Сына Человеческаго, отпустится ему, а иже речет на Духа Святаго, не отпустится ему, ни в сей век, ни в будущий. Как понимать выражение о хуле на Сына Человеческаго и на Святаго Духа, святитель Афанасий Александрийский объясняет следующим образом: «Господь говорил сие, не сравнение делая между хулою на Сына и хулою на Духа Святаго, и не в том смысле, что Дух больше, а потому хула на Духа имеет большую вину. Не сравнивая Себя и Духа, говорил Господь, но поелику хула в обоих случаях касается Его Самого, в одном же случае хула меньше, а в другом гораздо больше, то Господь и сказал сие. Он сказал о Себе и: Сын Человеческий и: Дух, чтобы первым наименованием указать на человеческое естество, а словом Дух означить Свое духовное, умное и преистинное Божество; поелику же меньше была хула по человечеству и больше хула по Божеству, то за большую хулу изрек фарисеям неизбежное наказание».

Много раз иудеи, при виде смиренного и уничиженного человечества Иисуса Христа, колебались признать в Нем Мессию и соблазнялись, отзываясь с пренебрежением и о Нем Самом (Мф. 13, 54), и о месте Его происхождения (Ин. 1, 46; 7, 52), но это был грех неведения и заблуждения, который мог быть заглажен раскаянием. Когда же фарисеи дошли до такого упорства и ожесточения, что приписали поразительные дела Божества Христова веельзевулу, князю бесовскому, то это был грех непростительный, потому что хулители, отрицая и извращая очевидную истину, выразили крайнее неверие. В таком состоянии человек теряет всякую способность к восприятию спасительных действий благодати Божией и, ожесточаясь в зле более и более, делается нераскаянным грешником, для которого закрыты двери милосердия Божия.

Не довольствуясь высказанными обличениями, Иисус Христос еще яснее показал несообразность с здравым смыслом и непоследовательность обвинения Его со стороны фарисеев. «О дереве судят по плоду, а не о плоде по дереву; вы же не так делаете. Следовало бы и вам или доказать, что дела Мои худы, когда хотите обвинять Меня, и когда дела Мои хвалите, то вместе и Меня, совершившего их, освободите от ваших обвинений». Или сотворите древо добро и плод его добр; или сотворите древо зло и плод его зол: от плода бо древо познано будет. Этот обычный закон природы оправдался на самих обвинителях, к которым Господь обратился с укорительным названием, данным им еще Иоанном Предтечею (Мф. 3, 7): порождения ехиднова! како можете добро глаголати, злы суще? от избытка бо сердца уста глаголют. Благий человек от благаго сокровища износит благая, и лукавый человек от лукаваго сокровища износит лукавая. Глаголю же вам, яко всяко слово праздное, т. е. «не служащее к действительной христианской пользе» (блж. Феофилакт), «ложное, дышащее клеветой, бесстыдное, неблагопристойное» (свт. Иоанн Златоуст), еже аще рекут человецы, воздадят о нем слово в день судный: от словес бо своих оправдишися и от словес своих осудишися.

Тогда некоторые из книжников и фарисеев, искушая Господа и желая поставить Его в затруднение, сказали: Учителю, хощем от Тебе знамение видети, и именно, по выражению евангелиста Луки, знамение с небесе (11, 16). В этих словах им хотелось высказать, что исцеления бесноватых и больных, как и теперь слепого и немого, еще не так важны; другое дело, если Христос покажет знамение с неба, подобно Моисею, посылавшему манну с облаков, Иисусу Навину, остановившему солнце, Илии, низводившему дождь и огонь с неба. Между тем народ стал сходиться во множестве, привлекаемый, быть может, надеждою увидеть нечто необыкновенное. Иисус Христос начал говорить: род лукав и прелюбодей знамения ищет, и знамения не дастся ему, токмо знамение Ионы пророка; назвал их родом лукавым, как льстецов, неблагонамеренных и неблагодарных людей, и родом прелюбодейным за то, что они отступили от Бога и впали в неверие, – словами же: знамения не дастся ему, не то хотел сказать, будто не будет более совершать чудес, а то, что требуемого ими знамения теперь не будет дано, и что вообще, по выражению святителя Филарета Московского, «для верующих есть знамения и чудеса, и они видят их, для неверующих частью не даются знамения, частью и совершающихся чудес они не видят, как бы их не было».

Знамение пророка Ионы прообразовало чудо воскресения Христова: якоже бе Иона во чреве китове три дни и три нощи: тако будет и Сын Человеческий в сердце земли три дни и три нощи. Для верующих это знамение будет знамением спасения, а для неверующих – осуждения. Мужие ниневитстии востанут на суд с родом сим и осудят его, яко покаяшася проповедию Иониною: и се боле Ионы зде. После того, как дано будет знамение Ионы пророка, т. е. по воскресении, иудеи не поверят Христу, посему и будут осуждены ниневитянами, которые поверили Ионе без знамений и чудес. Царица южская востанет на суд с родом сим и осудит и, яко прииде от конец земли слышати премудрость Соломонову: и се боле Соломона зде. Савская царица (3 Цар., гл. 10) пришла издалека. слышать учение мудрого Соломона, а иудеи не приняли Христа, когда Он Сам пришел к ним, говорил им неизреченные истины и совершал для них чрезвычайные дела.

Беседу с фарисеями Иисус Христос закончил притчею, заимствованной от самого чуда исцеления бесноватого: в ней Господь изобразил, до какого ужасного состояния дойдет неверующий род иудеев и фарисеев. Освободившиеся от темной власти злого духа, по выражению блаженного Феофилакта, «еще хуже становятся впоследствии, если не исправляются». Егда нечистый дух изыдет от человека, преходит сквозь безводная места, ища покоя, и не обретает. Тогда речет: возвращуся в дом мой, отнюдуже изыдох, и пришед обрящетй празден, пометен и украшен. Тогда идет и поймет с собою седмь иных духов, лютейших себе, и вшедше живут ту: и будут последняя человеку тому горша первых. Тако и роду сему лукавому.