Евангельская история. Книга I - Протоиерей (Матвеевский) Павел Алексеевич. Страница 58

Действуя с хитрой постепенностью, диавол второе искушение направляет уже не к природным потребностям, а к духовным стремлениям, и думает найти себе опору именно в том непоколебимом уповании на Промысл Божий, какое высказал Господь Иисус Христос; берет Его диавол в святый город и, поставив на крыле храма, говорит Ему: аще Сын вси Божий, верзися низу, писано бо есть, яко Ангелом Своим заповестъ о Тебе сохранити Тя, и на руках возмут Тя, да не когда преткнеши о камень ногу Твою (Пс. 90, 11–12). Высота восточной стены храма простиралась до 400 локтей (ок. 200 метров), и т. к. стена шла над глубоким обрывом кедрского потока, то, по замечанию Иосифа Флавия, с портика, построенного над стеною, нельзя было смотреть вниз без головокружения. На крыше этого портика, или церковного крыла, называвшегося Соломоновым (Ин. 10, 23; Деян. 3, 11), диавол поставил Иисуса Христа, чтобы самым положением над храмом внушить Ему горделивую мысль. Для большего успеха искуситель в своем обращении ко Христу употребляет изречения Священного Писания, но – по выражению преподобного Исидора Пелусиота – «не был похвален за изучение их, а напротив – осужден и отвергнут, потому что, имея ведение, отрекается от дел», т. е., зная Писание, не исполняет его наделе и пользуется им лишь с злою целью – для причинения вреда. В настоящем случае диавол желал возбудить в Господе тщеславие, самонадеянность и духовную гордость. Но как спокойно и просто Господь устраняет это искушение, поражая врага тем же оружием: паки писано есть: не искусиши Господа Бога твоего (Втор. 6, 16). Эти слова некогда были обращены Моисеем к народу израильскому, требовавшему у него чуда по случаю недостатка воды (Исх. 17, 1). В устах Иисуса Христа они получают такой смысл, что ничего не должно делать с тем намерением, чтобы вынуждать, так сказать, всемогущество Божие к какому-либо чуду там, где не настоит в нем особой надобности. Бог не творит чудес без нравственной необходимости, без достаточных побуждений со стороны приемлющих, не творит чудес, не соответствующих премудрым целям, не творит чудес для того только, чтобы произвести внешнее впечатление на чувства зрителей. Он подает помощь, по выражению преподобного Исидора Пелусиота, «тому, кто в опасности, а не искушающему – тому, кто в нужде, а не напоказ все делающему и уловляющему пустую славу». Отразив это искушение диавола, Господь дает нам разуметь, что только тогда мы можем надеяться на содействие Божие, когда правильно пользуемся естественными силами и средствами, данными нам от Бога, не допуская ни бездействия их, ни злоупотребления.

В третьем искушении соединяются соблазны предшествующих искушений, потому что мирское владычество, удовлетворяя чувству гордости, обыкновенно возбуждает склонность и дает средства к чувственным удовольствиям. Опять берет диавол Иисуса Христа на весьма высокую гору и показывает Ему – во мгновение времени (Лк. 4, 5) – все царства мира и славу их, и говорит Ему: сия вся Тебе дам, аще под поклонишимися. Диавол говорит это, как князь мира сего (Ин. 14, 30; 16,11), имеющий темную власть (Кол. 2, 15) и державу смерти (Евр. 2, 14). Но Христос пришел основать на земле царство Божие, чистое, святое и духовное (Ин. 18, 36), где нет места греху и виновнику греха (12, 31), и притом – средствами духовными, которые далеки были от мечты мгновенного преобразования всего и состояли в просвещении людей истиною, в руководстве их Собственным примером и в искуплении их ценою Своих страданий и смерти. Вот тот путь, предуказанный от вечности, которым надлежало Христу внити в славу Свою (Лк. 24, 26) и получить всякую власть на небеси и на земли (Мф. 28, 18)! Господь с особенною силою отверг предложение искусителя и указал ему основный закон Своего Царства: иди за Мною, сатано, писано бо есть: Господу Богу твоему поклонишися и Тому единому послужиши (Втор. 6, 13). Выражение сатана (с еврейского – противник, враг), которым по преимуществу называется злой дух (1 Пар. 21, 1; Пс. 108, 6; Иов. 1, 6, 8; 2, 1; Зах. 3, 1, 2), показывает, что искусителем Господа был сам глава всех духов злобы (Откр. 12, 7, 9; Мф. 12, 24). Если евангелист Лука говорит, что диавол окончил все искушение (Лк. 4, 13), то, как замечает святитель Иоанн Златоуст, «мне кажется, что он, упомянув о главных искушениях, сказал все, потому что в оных заключаются и все другие, ибо источники бесчисленных зол суть сии: служение плоти, тщеславие, чрезмерное пристрастие к богатству»; а словами отошел от Него до времени евангелист, по выражению того же святого Отца, «дает разуметь, что диавол и после нападал на Христа посредством своих орудий, хотя уже, помня свое поражение, сам непосредственно более не приближался к Нему. Не прежде, как по окончании искушения, Ангелы приступили и служили Ему, потому что Он «не попускал являться Ангелам, доколе продолжалась брань, дабы сим не отгнать того, кого надлежало уловить».

Эта духовная брань Искупителя нашего с врагом спасения имеет внутреннее соответствие с тем искушением, которого не выдержали наши прародители. Змий древний, нарицаемый диавол и сатана (Откр. 12, 9; 20, 2), искушал некогда человека гордостью: будете, яко бози (Быт. 3, 5), искушал также похотью плоти и очей: виде жена, яко добро древо в снедь и яко угодно очима видети (Быт. 3, 6), – и торжествовал горестную победу, повергшую все человечество в тяжкое состояние рабства греху и диаволу (Рим. 6, 20). Но обетованное еще в раю Семя жены (Быт. 3, 15) – Господь наш Иисус Христос – победил древнего искусителя. Темже убо, якоже единаго прегрешением во вся человеки вниде осуждение, такожде и Единаго оправданием во вся человеки вниде оправдание жизни (Рим. 5, 18).

Посольство синедриона к Иоанну Крестителю

Ин. 1, 19–28

Во время сорокадневного пребывания Господа Иисуса Христа в пустыне Иоанн продолжал проповедовать о Нем как об истинном Мессии: Сей бе, Егожерех, Иже по мне грядый, предо мною быстъ, яко пере ее мене бе (ст. 15); последними словами Предтеча указывал на несравнимое превосходство пред собою вочеловечившегося Сына Божия, как вечно Сущего. По-прежнему к нему стекалось множество народа слушать его проповедь и креститься крещением покаяния.

Сильное возбуждение народа вследствие проповеди Иоанна Крестителя не могло укрыться от внимания верховного иудейского судилища. Синедрион – так называлось это судилище – состоял из 71 члена: первосвященников, старейшин и книжников (Мф. 26, 57, 59; Мк. 15, 1; Лк. 22, 66; Деян. 5, 21–22, 30), фарисейской и саддукейской сект (Деян. 23, 6; 5, 34), и считал своею особенною обязанностью следить за появлением нового учения. Когда громкая молва о пустынном проповеднике не только не смолкала, но, распространяясь с каждым днем далее, волновала умы народа, члены синедриона решили отправить к Иоанну посольство, состоявшее из священников и левитов, «именно из Иерусалима, – по замечанию святителя Иоанна Златоуста, – почетнейших». Это посольство должно было спросить Иоанна Крестителя о лице и звании его на самом месте, где в то время он крестил, – в Вифаваре, лежавшей на восточном берегу Иордана. На вопрос, с которым посланные пришли к Иоанну: ты кто ecu? – он весьма ясно и решительно отвечал, что он не Христос. Но между книжниками иудейскими, на основании неправильно понятого пророчества Малахии (Мал. 4, 5), было распространено мнение, что явлению Мессии будет предшествовать пророк Илия Фесвитянин (Мф. 17, 10), а посему посланные, слыша от Иоанна, что он не Христос, подумали, не он ли воскресший древний пророк, и спросили его: что убо? Илия ли вси ты? и опять получили отрицательный ответ: несмъ. Иудеи воображали также, что Илия не один будет предшествовать Мессии, а с Иеремиею или другим каким-либо великим пророком (Мф. 16, 14); кроме того, известно было и предсказание Моисея о пророке, подобном ему, которого Господь Бог восставит из среды Израиля (Втор.18, 15). Посланные опять спросили Иоанна: Пророк ли ecu? n он отрекся: ни. Хотя он был, по словам Самого Господа, и Илия, хотяй прийти (Мф. 11, 14), и не только пророк, но и лишше пророка (ст. 9), а отрекся перед посланными, потому что не был ни Илиею, ни пророком в том ложном смысле, в каком они понимали свои вопросы.