Час убийства - Гарднер Лиза. Страница 3
Кимберли снова стала смотреть на улицу. Теперь она тоже злилась. Дьявольщина. Проклятие.
Из рации на приборной доске внезапно послышалось потрескивание. Алисса, не скрывая облегчения, взяла ее.
Голос Фила Лехейна звучал приглушенно, но твердо.
– Говорит машина А. Появился объект, садится в свой «мерседес». Машина Б, готовы?
– Готовы.
– Машина В, готовы?
– Готовы и рвемся в бой, – ответила Алисса.
– На счет «три» начинаем действовать. Один, два, три. Первая сирена огласила ревом жаркую, душную улицу, Кимберли, хотя и ждала этого звука, вздрогнула.
– Успокойся, – сухо обронила Алисса и завела мотор. Горячий воздух из вентиляции ударил им в лица, но теперь, настроенные так решительно, они не обратили на это внимания. Кимберли потянулась к винтовке. Алисса держала ногу над педалью газа.
Сирены приближались. Еще нет, еще нет…
– ФБР. Остановите машину!
Голос Лехейна прогремел из мегафона в двух кварталах от них, он преследовал подозреваемого, приближавшегося к их боковой улочке. Объект питал склонность к бронированным «мерседесам» и гранатометам. Теоретически им следовало арестовать его, пока он не сел в машину, схватить внезапно относительно безоружного. Теоретически.
– Остановите машину! – снова приказал Лехейн. Однако, судя по всему, объект не собирался подчиниться. Вместо визга тормозов Кимберли и Алисса услышали, как взревел мотор. Нога Алиссы опустилась ближе к педали газа.
– Проезжаю мимо кинотеатра, – отрывисто сообщил по рации начинающий агент Лехейн. – Подозреваемый направляется к аптеке. Приготовились… Вперед.
Алисса нажала на газ, и темно-синий «букар» понесся по пустой улице. Тут же слева появилось блестящее черное пятно. Алисса нажала на тормоз и развернула машину так, чтобы она встала под углом сорок пять градусов. Одновременно справа появился еще один «букар» и перегородил всю улицу.
Кимберли теперь полностью видела несущуюся к ним красивую серебристую решетку мотора с горделивой эмблемой «мерседеса». Она распахнула пассажирскую дверцу, расстегнув при этом привязной ремень, прижала приклад к плечу и прицелилась в передний скат.
Палец ее плотно лег на спусковой крючок.
Подозреваемый наконец нажал на тормоз. Колеса взвизгнули. Запахло паленой резиной. Машина остановилась всего в пятнадцати футах от них.
– ФБР. Руки за голову!
Лехейн, затормозивший позади «мерседеса», кричал с властной яростью. Распахнув свою дверцу, он просунул в проем пистолет и прицелился в остановленную машину. Держать мегафон стало нечем. Он заорал:
– Водитель, руки за голову! Протяните левую руку и опустите стекла!
Черный седан не двигался, дверцы не распахнулись, тонированные стекла не опустились. Дурной знак. Кимберли перехватила поудобнее ложу винтовки и, поведя плечами, сбросила конец привязного ремня. Ступни она держала в машине, чтобы они не стали мишенью. Голову и плечи тоже. В хороший день нужно, чтобы преступник видел только длинный черный ствол твоей винтовки. Она пока не знала, хороший ли это день.
На лбу Кимберли выступила капля пота и медленно покатилась по щеке.
– Водитель, поднимите руки, – снова приказал Лехейн. – Левой рукой опустите все четыре стекла.
Стекло водительской дверцы наконец заскользило вниз. Под этим углом Кимберли видела только силуэт головы водителя, солнечный свет окружал ее ореолом. Казалось, руки его подняты, как приказано. Она чуть ослабила пальцы, сжимавшие винтовку.
– Водитель, выньте левой рукой ключ зажигания.
Лехейн заставлял этого человека пользоваться левой рукой, исходя из закона больших чисел. Большинство людей правши, поэтому агентам нужно постоянно видеть эту руку. Потом водителю прикажут выбросить ключи в открытое окошко и открыть дверцу – все левой рукой. Дальше он получит приказ медленно вылезти из машины, держа руки за головой. Он медленно повернется на триста шестьдесят градусов, чтобы они видели, есть ли у него оружие. Если на нем куртка, его попросят распахнуть ее: агенты должны видеть, что под ней. Наконец он получит распоряжение подойти к ним, держа руки на голове, повернуться, встать на колени, скрестить лодыжки и сесть на пятки. Тогда они приблизятся и арестуют подозреваемого.
К сожалению, водитель, очевидно, не знал этих теорий. Руки он не опускал, но и не тянулся к ключу зажигания.
– Куинси? – протрещал голос Лехейна по рации.
– Водителя вижу, – доложила Кимберли, глядя через прицел винтовки. – Однако не могу разглядеть, есть ли кто на пассажирском сиденье. Стекла тонированные, темно.
– Скуайр?
Том целился в «мерседес» из машины Б, стоявшей в двадцати футах справа от Кимберли.
– Вроде бы… вроде бы сзади кто-то есть. Но сквозь эти стекла не разглядишь.
– Водитель, выньте левой рукой ключ зажигания, – повторил Лехейн. Голос его теперь звучал громко, но сдержанно. Необходимо сохранять терпение. Заставить водителя подойти, не ослабляя контроля.
Казалось это Кимберли, или «мерседес» медленно покачивался вверх и вниз? Внутри кто-то двигался…
– Водитель, это ФБР! Выньте ключ зажигания!
– Черт, черт, черт! – воскликнула Алисса. По ее лицу текли струйки пота. Наполовину высунувшись из машины, она прицелилась из своего «Глока-40», однако правая рука заметно дрожала. Тут Кимберли заметила, что Алисса не совсем освободилась от привязного ремня и его половина все еще опутывала ее левую руку.
– Водитель…
Левая рука водителя наконец пришла в движение. Алисса с облегчением вздохнула. И тут все пошло прахом. Кимберли первой заметила опасность.
– Ствол! Заднее сиденье, водительская сторона…
Поп, поп, поп. По их ветровому стеклу стали расплываться красные пятна. Кимберли нагнулась, выскочила из машины и укрылась за дверцей. Потом быстро поднялась и открыла огонь поверх нее. Снова поп, поп, поп.
– Перезаряжаю винтовку! – крикнула она в рацию.
– Винс перезаряжает пистолет.
– Нахожусь под сильным огнем из правой задней дверцы!
– Алисса! – окликнула Кимберли. – Прикрой нас! – Она повернулась к партнерше, торопливо вставляя новые патроны в магазин, и вдруг осознала, что той не видно.
– Алисса?
Кимберли легла животом на переднее сиденье. Начинающий агентАлисса Сэмпсон лежала на асфальте, по ее дешевому оранжевому костюму расплывалось темно-красное пятно.
– Агент ранен, агент ранен! – крикнула Кимберли. Опять раздалось поп, и желатиновый шарик с краской разбился об асфальт в двух дюймах от ноги Алиссы.
– Проклятие, – простонала Алисса. – Черт, до чего же больно!
– Где винтовки? – крикнул Лехейн.
Кимберли вскинула голову, увидела, что дверцы «мерседеса» теперь распахнуты для прикрытия, и шарики с яркими красками взрываются буквально повсюду. Операция явно провалилась.
– Винтовки! – снова крикнул Лехейн.
Кимберли быстро повернулась и выставила ствол винтовки из-за дверцы. Она лихорадочно пыталась вспомнить протокол. Их задачей по-прежнему оставался арест. Но они находились под сильным огнем, возможно, потеряли агента убитым. Черт. Она начала стрелять во все движущееся возле «мерседеса».
О ее дверцу разбился шарик с красной краской. Кимберли невольно вскрикнула и пригнулась. Поп – и на тротуаре в дюйме от ее ступней появилось желтое пятно. Черт!
Она вскочила, открыла огонь, потом снова спряталась за дверцу.
– Кимберли перезаряжает винтовку! – крикнула она в рацию. Руки ее так сильно дрожали от возбуждения, что ей не удалось сразу сдвинуть переключатель и пришлось передать сообщение снова. «Держись, Кимберли. Дыши!»
Им нужно снова контролировать ситуацию. Треклятые шарики никак не лезли в магазин. «Дыши, дыши, дыши. Держись». Уголком глаза она заметила какое-то движение. «Мерседес». Черный седан со все еще распахнутыми дверцами ехал вперед.
Кимберли схватила рацию, бросила ее, схватила опять и крикнула:
– Стреляйте по скатам, стреляйте по скатам!
Скуайр и Лехейн то ли услышали ее, то ли сообразили сами, так как следующий выстрел забрызгал мостовую и седан неуклюже остановился в одном футе от машины Кимберли. Подняв глаза, она поймала испуганный взгляд мужчины на водительском сиденье. Он выпрыгнул из машины, и Кимберли бросилась из-за своей дверцы следом за ним.