Эволюция духа. От Моисея до постмодернизма (СИ) - Воин Александр Миронович. Страница 23

Третья книга "Книга Песни Песней Соломона" - это прежде всего замечательный памятник мировой литературы, породивший также как и "Притчи", множественные и зачастую не скрываемые, даже подчеркиваемые подражания, как в "Суламифи" Куприна или в "Песни Песней" Шолом Алейхема. Есть в ней и свой вклад в развитие Учения.

А теперь рассмотрим непосредственно, что из себя представлял этот вклад Соломона в Учение. Наиболее концентрировано учение Соломона дано им в первых двух главах Екклесиаста в столь изумительно лаконичной и филигранно-чеканной форме, что чуть ли не каждая вторая фраза из этого куска стала афоризмом, прошла сквозь века и широко известна и поныне. Поэтому трудно воздержаться от обильного цитирования.

"Слова Екклесиаста, сына Давидова, царя в Иерусалиме.

Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, - все суета!

Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем?

Род приходит и род уходит, а земля пребывает вовеки.

Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит.

Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги своя.

Все реки текут в море, но море не переполняется; к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь...

Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем.

Бывает нечто, о чем говорят: смотри, вот это новое, но это было уже в веках, бывших прежде нас.

Нет памяти о прежнем; да и о том, что будет не останется памяти у тех, которые буду после.

Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот все - суета и томление духа!

И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это томление духа.

Потому что в многой мудрости много печали; и кто умножает познание, умножает и скорбь". (Е.1. 1-7, 9-11, 14,17,18).

Нет нужды разъяснять сказанное. Нет сомнения, что перед нами изложенная изумительным языком, программа декаданса всех времен и народов. И чтоб ни у кого не осталось ни малейшего сомнения в этом, Соломон добавляет еще заряд концентрированной печали, увядания и отрешенности:

"Сказал я в сердце моем: " дай испытаю я тебя весельем, и насладись добром, " но и это суета!

О смехе сказал я: "глупость!" а о веселии, "что оно делает?"

Вздумал я в сердце моем услаждать вином тело мое и между тем, как сердце мое руководилось мудростью, придерживаться и глупости, доколе не увижу, что хорошо для сынов человеческих, что должны были бы они делать под небом в немногие дни жизни своей ...

И оглянулся я на все дела мои, которые сделали руки мои, и на труд, которым трудился я, делая их: и вот все - суета и томление духа, и нет от них пользы под солнцем!..

И возненавидел я жизнь: потому что противны стали мне дела, которые делаются под солнцем; ибо все - суета и томление духа!

И возненавидел я весь труд мой, которым трудился под солнцем, потому что должен оставить его человеку, который будет после меня.

И кто знает: мудрый ли будет он, или глупый? А он будет распоряжаться всем трудом моим, которым я трудился и которым показал себя мудрым под солнцем. И это - суета сует!

Не во власти человека и то благо, чтобы есть и пить и услаждать душу

свою от труда своего. Я увидел, что и это - от руки Божией ..." (Е.2. 1-3,11,17-19,24).

Вряд ли Соломон был первым в мире декадентом, но нет сомнений, что все последующие произошли от него или были так или иначе им влияемы. К тому же никто из них уже не превзошел его в декаденстве, да и в блестящей форме его подачи в этих 2-х главах. И даже если бы Соломон больше ничего не написал, и все его учение без всяких хитростей сводилось только к вышеприведенному, заслужил бы он, чтобы войти в историю мировой литературы, как выдающийся декадент. Ведь какими бы минусами не обладал декаданс как философия, идеология и мировоззрение, его нельзя считать совершенно бесплодным или только зловредным. Декадентское искусство дало миру много великих имен. Но говоря о том, что у многих великих, особенно поэтов, которых отнюдь не отнесешь, или по крайней мере, не уложишь в рамки декаданса, мелькают вариации на соломоновскую тему суеты сует: "Все возвратиться на круги своя..." И много, много подобного. И это не случайно. В жизни и душе нормального человека должно быть место и печали, сомнению, элегии. В какой-то пропорции все это должно войти в "образ и подобие Божие" и потому не может быть отвергаемо на корню. Другое дело, можно ли декаданс принимать некритически в полном объеме. Фокус состоит в том, что и сам Соломон, написавший эти великолепные строки, так не считал. Т.е. буквально так не считал. Крайняя степень декадентства, безнадежности, бессмысленности всего в жизни не есть действительная программа Соломона, не есть то, чему он хочет научить людей. Есть в этой крайности упомянутый выше литературный прием, с помощью которого увлекает Соломон читателя в лабиринт своей мысли.

Более того, при внимательном прочтении можно даже в этих двух главах заметить маленькие трещинки в глухой стене безнадежности. Среди тотального отрицания всего и вся, среди разливанного моря: "все равно в бессмысленности своей" вдруг мелькает такая фраза:

"Все вещи в труде; не может человек пересказать всего, не насытиться око зрением, не наполнится ухо слушанием". (Е.1.8).

Ан не все, значит равно... Вот труд, например, хоть чуть-чуть да отличается от остального.

Также и последняя из выше цитированных фраз "грешит" не полном пессимизмом. Я имею в виду:

"Не во власти человека и то благо, чтоб есть и пить и услаждать душу свою от труда своего."

Ведь "не во власти" еще не значит, что совсем не зависит от человека это, а значит лишь, что не вполне это в его власти (с чем нельзя не согласиться). Но даже если это только во власти Божьей (или обстоятельств - для неверующих), то по справедливости или нет, но время от времени достается это человеку (да и не так уж редко). И вылетает как бы непроизвольно из уст Соломона, что это неплохо, хорошо даже, "услаждать себя", сказано. И, как увидим, это не случайно. Есть у Соломона своя положительная программа, что не замедлит появиться в следующих главах Екклесиаста, и вот она его же словами:

"Понял я, что нет для них ничего лучшего, как веселиться и делать доброе в жизни своей.

И если какой человек ест и пьет, и видит доброе во всяком труде своем, то это дар Божий... (Е.3.-12,13).

Итак увидел я, что нет ничего лучше, как наслаждаться человеку делами своими; потому что это - доля его; ибо кто приведет его посмотреть на то, что будет после него?" (Е.3. 12,13,22).

"Лучше горсть с покоем, нежели пригорошни с трудом и томлением духа.

Двоим лучше нежели одному; потому что у них есть доброе вознаграждение в труде их". (Е.4. 6,9).

"Сладок сон трудящегося, мало ли, много ли он съест, но пресыщение богатого не дает ему уснуть.

Вот еще что я нашел доброго и приятного: есть и пить и наслаждаться добром во всех трудах своих, какими кто трудится под солнцем во все дни жизни своей, которые дал ему Бог ; потому что это - его доля.

И если какому человеку Бог дал богатство и имущество и дал ему власть пользоваться от них и брать свою долю и наслаждаться от трудов своих то это - дар Божий". (Е.5. 11,17,17).

"И похвалил я веселие; потому что нет лучшего для человека под солнцем как есть, пить и веселиться; это сопровождает его в трудах во дни жизни его, которые дал ему Бог под солнцем". (Е.8.15).

"Наслаждайся жизнью с женою, которую любишь, во все дни суетной жизни твоей, и которую дал тебе Бог под солнцем на все суетные дни твои; потому что это - доля твоя в жизни и в трудах твоих, какими ты трудишься под солнцем.