Грешники, которыми мы стали (ЛП) - Хариан Сара. Страница 7

– А потом что, армия придет, топая через дверь, и убьет меня? Сомневаюсь.

– Он прав, ты знаешь. – Салем тщательно просматривает бутылки в баре, прежде чем выбрать миниатюрную бутылку с текилой, этикетку я никогда прежде не видела. Наверное, потому что я не шатаюсь по барам, в которых шоты предлагают по тридцать долларов. – Соотношение испытаний для Передового Центра против всех нас. Лучше бы пить и трахаться в нашу последнюю ночь напролет. Кто это будет? – подмигивает он, указывая пальцем между Гордоном и собой.

Мой желудок сжимает.

–Ты больной.

 – Лучше реши по– быстрому. Очевидно, ты будешь первая, кто умрет. – Он изучает бутылку. – Черт, однажды я выпил только эту один. Вот это была ночь, скажу тебе.

Валери кладет руку на нож. Валери Крейн повесила трех предполагаемых насильников ее сестры– близнеца, и все же это мудак, который находится здесь, потому что его неконтролируемый петух не может заткнуться. Невежда.

Я качаю ей головой. Не устраивай сцену, не проливай кровь. Она скрипит зубами и прожигает взглядом затылок Салема, когда он делает большой глоток из бутылки.

Кейси вновь появился и изучает сцену на кухне с дивана в гостиной, бесстрастно.

– Повеселитесь, умирая пьяными и в одиночку.– Я прохожу мимо них.

– Сука. – Хихикает Гордон.

Грохот слышен на кухне.

Когда я оборачиваюсь, Валери прижимает Гордона за шею к стене.

– Извинись, ты, маленький ублюдок.

Хихиканье изо рта Гордона поджигает каждый последний из моих нервов. Его глаза лениво закатываются.

 –Мне очень жаль, Эвелин, что назвал тебя сукой.

Мне не лучше от этого.

Салем смеется и пьет.

– Отпусти его, – говорю я Валери. – Ты знаешь, это того не стоит.

Она не сразу меня слушает, её плечи вздымаются с каждым вздохом. Наконец, она разрывает руки и направляется к себе.

Не желая задерживаться в ядовитой атмосфере, я возвращаюсь в свою комнату и рассматриваю содержимое своей сумки. Что делать в доме, полном убийц и психопатов – я слежу за своей флягой, моим одеялом.

Я смогу уйти.

Нет смысла оставаться здесь, ожидая неизбежного. Нам дали рюкзаки, рюкзаки с провиантом.

Возможно, нам предназначено бежать, исследовать. Идти отдельными путями. Возможно,

Стелла была права.

Я упаковываю рюкзак, забрасываю его на плечо и поворачиваюсь.

– Эви.

Он стоит в дверном проеме, голова наклонилась в сторону, он как всегда сосет палец. От привычки не избавиться.

Мой брат.

– Тодд?

Он хихикает.

– Прятки, Эви. Ты считаешь. Я прячусь!

 И затем он убегает.

– Тодд, стой! – кричу я, бросаясь в коридор. Он бежит до конца, хихикая, как сумасшедший, и бросается в единственную открытую дверь.

Я вбегаю в комнату, где Кейси – один. Переодевается. Он выпрямляется, рубашка намотана на запястье.

–Какого черта ты делаешь?

– Разве  маленький мальчик не вбегал сюда?– спрашиваю я, одновременно пялясь на него. Я была права раньше, когда  решила представить его мускулы. То, что я не представляла себе – это зигзагообразные шрамы, обрамляющие его торс.

Он натягивает свою майку.

– Прости, что?

Я убираю волосы с глаз, осматривая комнату.

– Я. . . эээ. . . маленький мальчик. Около пяти лет.

Опираясь на своё самолюбие, он признает то, что я сказала. Я замечаю это по языку его тела. Означающую, ты чертова идиотка?

– Теперь я вижу, – говорит он. – Ты безумна. Это, вероятно, связано с твоим преступлением.

Значит, Тодд не забегал сюда.

Зачем даже Тодду быть здесь? Может быть, я сошла с ума.

– Означает ли это, нет?

Кейси закатывает глаза. И только потом он замечает мой рюкзак.

– Ты уходишь?

– Подумываю об этом.

– Я бы не стал.

– Правда? – я затягиваю ремешок рюкзака на другом плече. – Хочешь просветить меня?

– Делай, что хочешь. – Он кивает в сторону окна, которое демонстрирует долину, почти непроницаемые сосны. – Но ты не знаешь, что ждет тебя там.

– Я не знаю, что ожидает меня там, но знаю, что ожидает здесь. Я рискну.

Его губы дергаются.

– Ты говоришь, словно, не самая опасная из нас.

Я затянула ремни моего рюкзака.

– Если я так опасна, почему, черт возьми, ты убеждаешь меня остаться?

Он расчетлив.

Я поднимаю голову.

– Планируешь отомстить, не так ли? Держа меня здесь, сможешь наказать меня сам? Слышала, ты в этом хорош.

Прежде чем я закрываю рот, он припирает меня к стенке, руки на моем горле, застигнутая врасплох.

– Не думай, что я, блядь, не хочу, – рычит он.

Интересно, убьем ли мы друг друга здесь. Люди убивают в тюрьме, не так ли? Это не было бы иначе.

– Хватит играть и трепаться, – Я плюю. – Может быть, ты должны перестать быть такой киской и сделать это уже.

– Сделать что?

– Убить меня.

Его всего практически трясет от злости.

–Я знаю, что умру, Кейси. Ты можешь сделать это проще, сохранив вражду.

Что– то меняется в его выражении – время игр прошло. Более глубокое чувство отвращения берет верх. Он пятится от меня.

–Убирайся.

Я сжимаю свои кулаки.

– Я сказал, проваливай.

Я жду несколько секунд, чтобы доказать, что не тронута его обманом и отодвигаюсь от стены, покидая комнату.

В коридоре темно. Это время суток, когда никто еще ​​ не думает включить свет, потому что видны очертания в тени. Мои руки дрожат. Я не знаю почему, не совсем. Я не имела в виду то, что  сказала, что я хотела, чтобы он меня убил. Мне нужно было увидеть его реакцию, чтобы понять –  воспринял ли он меня всерьез. Трудно оценить уровень безумия других, когда я так облажалась.

В конце коридора стоит девушка в короткой ночной рубашке. Её глаза, словно у Бемби.

Я останавливаюсь, ожидая ее движения. Она не кажется реальной. Не выглядит реальной вообще. И она не заключенная.

– Кейси, – шиплю я, но дверь закрыта. Возможно, она – владелица дома.

Может быть, она прячется. Я открываю рот, чтобы сказать что– нибудь, но мой голос пропал. Она подкрадывается ко мне. Ее голова висит под углом, светлые волосы безвольно свисают с плеч, у нее запавшие глаза. Она невероятно худая. Ее грудная клетка выпирает из несуществующей груди.

Костлявой рукой она откидывает волосы назад, открывая пестрые синяки на шее.

– Тсс. – Она тянется, собираясь приложить палец к губам. Я закрываю глаза, ожидая ее прикосновения. – Не говори ему, что я здесь. Я хочу, чтобы это был сюрприз.

Я открываю глаза, чтобы спросить, кого она имеет в виду. Но она исчезла.

Я выдыхаю и медленно вдыхаю через нос. Выдыхаю. Это путешествие, поездка на поезде, вызывают видения. Или препарат, что они использовали, чтобы вырубить нас. Сначала Тодд, сейчас она. У меня побочные эффекты. Галлюцинации. Должно быть.

Я спешу внизу. Валери и Джас на кухне, из кожи вон лезут, чтобы держаться подальше от парней. Мы все пытаемся остаться в стороне, в частности от двух парней, хотя взаимодействовать с

Кейси не так уж и легко. Но Салем и Гордон оба красноречивы, их нетрезвая болтовня заполняет все вокруг. У всех с собой рюкзаки. Все мы получили сообщение, что они имеют важное значение.

– Там есть еда. – Валери держит стакан воды или водки около рта. – В холодильнике. Если ты хочешь.

Последнее, что я хочу – это есть.

Присев на корточки, я нахожу в баре идеальную бутылку старого виски, еще не распечатываемого и делаю большой глоток. Я сразу чувствую эффект. Ужас, пронизывающий мой позвоночник, начинает ослабевать.

– Черт, девчонка,–  говорит Валери, когда я возвращаю бутылку обратно. Джас остается отстраненной, потирая руки и наблюдая за парнями.

– Вы двое не видели ничего странного? –спрашиваю я. –Вещи, людей, которых не должно быть здесь?

Валери скрещивает татуированные руки на груди.

– Был эпизод? Ты не собираешься превратиться в чертову летучую мыши и напасть на нас, не так ли?