Жестокий Отбор (СИ) - Гринберга Оксана. Страница 21

Стилист засмеялся. К нему присоединилась Адели, и я поняла — меня разыграли.

— Шла бы ты погулять, — посоветовала куратор, — и не мешала нам работать. Давай-ка, Эйви… Снаружи тебя уже заждались! Сходи к подружкам, поплавай в бассейне, помелькай перед камерами, чтобы люди не забыли, как ты выглядишь.

— Угу, — пробормотала я. — Значит, выгоняете?

Наши комнаты — единственное место, где можно укрыться от журналистов.

— Выгоняем, — согласилась куратор. — Иди, иди… И будь хорошей девочкой! Никакого оружия, никакой политики, только любовь и только Сатор. Не вздумай ничего испортить перед Отбором.

Я взглянула на операторов, что-то создающих в сложнейшей графической программе — поддержки от них не дождешься! — затем побрела по коридорам новой резиденции на шестой уровень — разыскивать Маршу. Дворец Света оказался очередной золотой клеткой. Проконсул Бадейры поклялся оградить нас от любых неприятностей, поэтому нам запретили выходить наружу, так же, как и спускаться на нижние уровни. Участницы гуляли по коридорам, плавали в огромном бассейне, расположенном на восьмом уровне, или же сидели в ресторанах. И постоянно, везде, на нас набрасывались голодные до сенсаций журналисты.

После спасения Зейны мой рейтинг взлетел до небес. Если быть точнее, покушался первую десятку, приводя Адели в неописуемый восторг. Так уж вышло, что у дрона с обломанными крыльями, которым я полоснула по морде хищного плиозара, сохранилась запасная камера… Из обрывков отснятого материала сделали короткий сюжет, который облетел все новостные каналы.

— Что только не сделаешь ради рейтинга! — заявила Миа журналистам, комментируя спасение Зейны. — Кто-то готов себе шею свернуть, лишь бы ее заметили!

Я как раз проходила мимо, и меня заметили… Журналисты бросили смотревшую на меня волком Мию и кинулись со всех ног ко мне. А я… В которых раз повторила, что не думала ни о рейтингах, славе или еще чем-то эдаком. Я пыталась спасти подруги. И, если кому-то вновь будет грозить опасность, повторю то же самое.

Меня тут же засыпали вопросами.

Что я чувствую перед финалом Национального Отбора? О чем думаю перед встречей с Сатором Солом? Что жду от встречи с Наследником? Каким представляю наше первое свидание? Готова ли я влюбиться в Сатора Сола? Что сделаю для Низших Кругов, если стану Адорой? Вернее, когда стану Адорой… Какой у меня козырь против представительниц Элиты?

Десятки вопросов, на которые не было ответов. Сказала журналистам, что подумаю позже, если пройду Национальный Отбор, а пока что и говорить не о чем!

И вот на мне — насыщенно-красное, с подолом, расшитым серебряными молниями. Тяжелое, с разрезом до середины бедра и оголенными плечами. На шее — три кроваво-бордовых треугольника, похожие и в диадеме, венчающей высокую прическу. Адели и Тир надели мне на голову украшение, напоминающее корону династии Сол… Я попыталась протестовать, но они не послушали. Сказали, что этот наряд отражает чувства и чаяния Нижних Кругов.

— Какие такие чувства? — нервно спросила у Адели, пока помощница — Дита — поправляла выбившиеся из прически локоны, а Тир, попросив не вертеться, касался мягкой кисточкой моих губ, окрашивая их в кроваво-красное, под цвет платья.

Адели принялась переключать каналы. Наконец, нашла — на одном мелькнул мой презентационный ролик с видами Старой Земли. Затем пошла нарезка — драка на пятом уровне, мой ответ журналистке на Сайрусе, бойня в Пустынных Территория и чудовища Райского Острова…

— Эйвери Мэй, надежда триллионов граждан Нижних Кругов, в этот момент готовится к финалу Национального Отбора, — говорила за кадром журналистка. По голосу слышно — волновалась, — который начинается на Бадейре меньше чем через циклинию по обще-Имперскому времени. Мы желаем удачи той, которой, судя по предварительным опросам, отдали свое сердце большинство граждан Третьего и Четвертого Круга, и надеемся, что наших молитв и добрых пожеланий хватит, чтобы она смогла покорить сердце Сатора Сола.

От ее слов мне стало не по себе. Какая из меня надежда, если даже не могу выполнить обещание жителям Новой Земли и командору Харасу? Да и зачем мне Сатор?!

— Все будет хорошо, — пообещал Адели, когда мы подошли к распахнутым дверям Зала Света.

На кураторе — мешковатого вида золотистое платье, на Тире — обтягивающий комбинезон-хамелион, меняющий окраску, каблуки выше моего и длинная серьга в правом ухе. Заявил, что это символ моей победы на Национальном Отборе, а на Элитный Отбор он вденет вторую…

— Пообещай мне вот что, — Тир обнял меня перед входом в Зал Света. Я дышала быстро-быстро, пытаясь замедлить сорвавшийся в галоп пульс, разнервничавшись так, что не могла спокойно устоять на месте. — Если соберешься замуж — за кого бы ты не собралась замуж! — свадебное платье останется моей прерогативой.

— А… Обещаю, — пробормотала, чувствуя, как пересохло горло.

Свадьба? Какая свадьба?! Я никогда не думала ни о чем подобном!

Затем была музыка, и свет, и оглушительные аплодисменты, и насмешливый голос ведущего, уверенно подводящего нас к кульминации этого вечера — голосованию планет Третьего Круга. После Имперского гимна принялись представлять участниц и их команды. Одна за другой вспыхивали подсветки «раковин», девушки и их кураторы поднимались под гром аплодисментов. Марша, в белом, с белыми цветами в медово-рыжих волосах — сидела от меня через две «раковины» справа. Зейна, одетая, словно женщина-змея — где-то в конце зала, возле самых колонн. Зато Мия — чье лицо постоянно кривилось, едва она только обращалась в мою сторону — рядом, в соседней «раковине».

— Не обращай внимание, — шепнула Адели. — Она так и так провалит Отбор, а вот мы… Букмекеры пророчат нам победу, и мы вернемся на Элиту, Эйви! Девочка моя дорогая… — она не сдерживала чувств.

Букмекеры не ошиблись.

Вскоре начались прямые включения с планет Третьего Круга. Разодетые ведущие — многие в национальных костюмах — озвучивали результаты двухдневного голосования. Граждане Третьего Круга сделали свой выбор. Баллы распределились от ста за первое место до единицы за последнее, сотое. Остальные семьдесят семь оставались без оценок.

— Высшие баллы отдадут своим, — говорил Тир. Я же смотрела, как тряслись руки Адели и клацали зубы по пластику стакана, когда она попыталась напиться. — Сперва своей кандидатке, затем планетам-сателлитам, затем друзьям из ближайших звездных систем, а уж потом… Потом и мы можем надеяться на баллы. Но планет много, а ты…

Первым голосовал Сайрус. За спиной симпатичной ведущей в розовом платье замелькали кадры столицы — я узнала здание космопорта, прозрачную чашу вокзала и нашу первую резиденцию. Девушка мелодичным голосом объявляла результаты голосования. Сто баллов получила представительница Сайруса — Алссе Кайру.

— Второе место, — ведущая взяла паузу, — и девяносто девять баллов Сайрус присудил Эйвери Мэй с Птора-67.

Я задохнулась от изумления. Посмотрела на раскрасневшуюся Адели, не веря своим ушам. Я?! Мне?! Второе место за мной?.. А как же планеты-сателлиты?..

Адели подскочила на ноги, потянув меня за собой. На табло над нашими головами вспыхнула цифра 99.

— Все, все, — услышала голос Тира, — садитесь!

Девушка уже рассказывала, как распределились остальные места. Марша получила восемьдесят восемь баллов. Зейна — шестьдесят два. Затем пришел черед выбора Бадейры, которая отдала мне третье место и девяносто восемь баллов.

Я сидела, оглушенная, ошарашенная, растерявшая не только мысли, но чувства. До этого момента рейтинги были лишь строчками в таблице, умозрительными заключениями, теперь они ожили, переселились на экран, парящий над моей головой. На нем — уже четырехзначное число, грозящее вот-вот перерасти в пятизначное. Центральное табло было куда более убедительными — мое имя стояло первым.

Почти все планеты Третьего Круга отдавали высшие баллы девушке с Четвертого… И каждый раз, когда вспыхивала подсветка нашей «раковины», я поднималась, чтобы поблагодарить людей за доверие.