Удар током (СИ) - Яловецкий Вадим Викторович. Страница 31

- Давай, Витя, подтягивайся у меня тоже новости. Выезжай прямо сейчас, жду.

Большой дом встречал мрачной громадой. В проходную входил вместе с знакомыми сотрудниками смежного отдела. Быстро поднялся по знакомым ступеням, ощущая привычный дух казённого учреждения. Это специфический запах, который не перепутаешь ни с чем, напоминал атмосферу в тюрьме Кресты, где Соболев несколько раз бывал по служебной необходимости. В кабинете Серебрякова накурено. Хозяин поднялся навстречу и крепко пожал руку. В глубине души Николай Трофимович гордился выбором сотрудника. За три года работы убедился, что старший лейтенант движется в нужном направлении, правильно оценивает деятельность подразделения и его задачи. Быстро учится премудростям профессии, всегда готов к выполнению заданий, а если надо подключится к общим функциям КГБ, таким как борьба с национализмом, инакомыслием, преступностью и антисоветской деятельностью. Парень на своём месте, хоть и нелегко совмещать такие разные вещи, как науку и госбезопасность.

- Значит говоришь, есть скачок в пространство и возвращение? А координирование по дате и времени?

- Как раз об этом говорили сегодня после испытаний с Доосом. - Соболев мысленно прикинул, стоит ли говорить о революционных наработках полковнику, решил повременить. - Есть идеи, Генрих Иванович, готовит заявки для следующего этапа работ. Смежники частенько тормозят, вы же знаете. Но в Москву можно смело докладывать, что прибор действует как на исчезновение объекта в пространстве, так и возвращении. Сказать по правде, не терпится проверить на человеке, чтобы понять условия в которых оказывается испытуемый.

- С этим торопиться не будем. Когда будете готовы, своё слово скажут врачи, а там можно рискнуть. Витя, в очередной раз предупреждаю - сам не вздумай! Ты нужен здесь и рисковать тобой я не имею права, - лукаво улыбнувшись, Серебряков добавил, - может нашего немца испытаем?

- Этот согласится, не сомневаюсь.

Соболев почувствовал сарказм и имеющие какие-то особые, неведомые ему основания Серебрякова, так говорить о начальнике лаборатории. Мелькнуло: а ведь я не одинок в своих “симпатиях” к нашему бабнику. Шеф знает наверняка, но тут не ханжество, какие-то другие мотивы? Отвлёкшись на миг, тут же переключился на полковника. Тот продолжил:

- Дело вот какое. Во-первых нашли лесного затворника, помнишь по делу Панкратова? Пригласили для беседы, тот ни в какую, попробовал спрятаться в своём лесу. Но наши коллеги ловкие, прихватили жёстко, мол коли решил бегать от нас, значит за душой недоброе держишь и оформили задержание. Решается вопрос отправлять к нам или ехать в командировку для беседы. На месте правильно опросить не смогут, да и не поймут. Во-вторых нашёлся ещё один попаданец, физик Зуев Валерий Игнатьевич, этого допросить не получится по причине смерти. Черепно-мозговая травма. Похоже выпал тогда из поезда или помогли. Труп опознан, пролежал в яме под откосом, первый раз искали халатно и пропустили разгильдяи линейщики, что с них взять с ментов областных. Теперь это дело местной уголовки, нам же зафиксировать факт и вычеркнуть из списка разыскиваемых попаданцев. Ну, что хочешь развеяться да прокатится в Вологодскую область?

- А почему бы и нет? Вологодчина, русская зима. К новому году вернусь.

- Вот и договорились. Он там сидит по формальному поводу за бродяжничество в УВД административного центра Липин Бор. Сейчас отзвонюсь и отменю этапирование. Подожди, выпишу командировочное направление и дуй в бухгалтерию.

14. Трещина

В поезде Соболев расслабился. Успокаивающий перестук колёс, отложенные заботы вдали от лаборатории и Конторы, навевают приятные мысли о двухдневном ничегонеделаньи. Отдохнуть от работы можно, от мыслей никак. Размышляя о своём месте в ОЛИБЕ, Виктор Сергеевич стал подумывать о месте в кабинете Дооса, пора поменять казённый стул, а с ним и начальника на удобное персональное кресло. Почему бы и нет? Он работает в системе четвёртый год, своих прикладных знаний, помноженных на опыт сотрудников и помощь коллег по службе, вполне хватит, чтобы добиться ощутимых результатов в ближайшие год-два. Генрих разменял пятый десяток. Аморального начальника пора перекинуть на другой фронт работ или оформить на пенсию как действующего военнообязанного. Тут, правда, надо уточнить по какому ведомству проходит руководитель ОЛИБ, но это не моё дело, захотят, найдут выход - незаменимых нет.

Липин Бор, громко именуемый административным центом, на самом деле село с населением чуть больше двух тысяч. В одноэтажном здании УВД, Соболеву выделили кабинет начальника. Привели лесника, больше напоминающего лешего, нежели работника государственной охраны. История Новикова, как выяснилось, полного тёзки Соболева, его ошарашила. “Лесник” прибыл в прошлое из 2000 года. Программист, электронщик и золотых дел мастер, работал в закрытом НИИ академгородка Новосибирска, куда попал по распределению после окончания ленинградского политеха. Он много лет работал инженером, обзавёлся семьёй и числился опытным сотрудником. Последние годы, Новиков, разрабатывал устройство под условным названием “концентратор”. Во время испытаний, что-то пошло не так и Новиков перенёсся в 1965 год. Очнулся на малой родине в Липином Бору двадцатипятилетним молодым человеком. На этот момент из прямых родственников никого не осталось: когда-то, вся семья погибла при пожаре, а его, единственно выжившего, отправили в детский дом. Места знал прекрасно, до трагедии много времени проводил в лесу с отцом, который действительно числился штатным сотрудником лесничества.

- Я здесь никто - бомж без документов и прописки. Убежал в лес, Подальше от глаз людских. Там и осел. Обо мне конечно знали, участковый приходил, я пытался рассказать свою историю. А тот махнул рукой, приняв за блаженного, не поверил.

Соболев разглядывал попаданца, сейчас его меньше всего интересовало настоящее “лесника”, а вот его будущее сулило немало сюрпризов. Непринуждённо задал вопрос:

- Я вам верю, а скажите Виктор Сергеевич, вы помните схему прибора, технические подробности, цель задания?

- Допустим, гражданин начальник. Мне какой прок с этого?

Соболев хотел рявкнуть на задержанного и поставить на место, но сдержался. Если подтвердит свои слова о “концентраторе”, такой человек нужен в лаборатории.

- Прок большой, прежде всего организую паспорт, заберу с собой в Ленинград и предложу работу по профилю. Но сперва, хотелось бы услышать подробности о “концентраторе”. Вот бумага и карандаш, излагайте с подробностями, я пойму.

Следующие полчаса Новиков сосредоточенно чертил схемы и графики. Затем отвечал на вопросы тёзки, доказывал, спорил на хорошем техническом языке, а местами ставил в тупик Соболева неведомыми знаниями из будущего. Когда стало ясно, что попаданец в теме и не пытается развести учёного-гэбиста, судьба его была решена. Соболев по межгороду связался с Большим домом и выложил Серебрякову свои резоны за перевод талантливого инженера в Ленинград поближе к ОЛИБу. Старший лейтенант КГБ, пользуясь своими полномочиями, оформил закрытие административного дела о бродяжничестве, пообещал прислать факс приказа о передаче задержанного своему ведомству. Тут же, в паспортном столе, Соболев изъял “несгибайку” с анкетными данными нового подопечного. В гостинице “лесник” побрился и переоделся в одежду, купленную в промтоварах. На следующий день Соболев и Новиков садились в автобус до Вологды, оттуда поездом до Ленинграда.

После беседы с Серебряковым, оформления новых документов и допуска, Новиков был зачислен приказом в штат лаборатории. При поступлении, Соболев проинструктировал “лесника”, именно так он числился в в секретном досье КГБ, чтобы тот держал язык за зубами.

- Витя, не дай бог вякнешь где-нибудь свои воспоминания из будущего, гарантирую место в психушке, причём пожизненно. Тебя знаю я и кому надо, в ОЛИБе можешь делиться впечатлениями детства и учёбы в политехе, тут фантазировать не придётся. Считай, твоя жизнь началась с момента распределения. И подчиняешься ты только мне, то есть согласовываешь все вопросы по профилю ОЛИБ со мной. Не забывай из какого болота я тебя вытащил. Кстати, тебе сделали новый диплом на основании справки из деканата, цени.