Месс-менд. Роман - Шагинян Мариэтта Сергеевна. Страница 40
- Первая почта придет завтра, в Токсовский лес До этого мы не можем ничего предпринять, - сказал один голос на чистом английском языке, - мы не можем предупредить Чиче о наших подозрениях.
- А до тех пор Рокфеллер окончательно изменит, - вмешался другой, - я только что от него. Он получил наши инструкции и не оставил никакого ответа, я обшарил весь стол.
- Не успел! - примирительно произнес третий. - Ваши подозрения ни на чем не основаны.
- Как! А его поведение на заводе, его бегство от нас, его молчание по поводу этой женщины! Он отлынивает, клянусь жизнью!
- Подождем еще сутки.
- Не ждите ни минуты!
- Нет, подождем сутки. Не забывайте, господа, что мы не могли наладить ни радио, ни телефона, ни телеграфа. Эти большевики хитрее, чем мы думали. Мы бессильны на их земле. Тут нет ни одной пяди, даже в Токсовском лесу, где можно было бы не опасаться сюрпризов.
- Тем более опасен Рокфеллер!
- Не забудьте, господа, что документы Василова у него. Не забудьте, что Чиче ему доверился. Наконец, нельзя же с первого дня во всем видеть измену.
- На голосование!
Руки в черных перчатках радиусами легли на стол.
- За смерть Рокфеллера!
Поднялись две руки.
- За суточную проверку!
Поднялось шесть рук.
- Я скажу еще одно, - вмешался глухой и гортанный голос, которого до сих пор Сорроу не слышал. - Эта женщина - лучший наш помощник. Сегодня она убежала от Рокфеллера, опасаясь, что он раскрыл ее тайну. Чем убирать ее с дороги, поступим экономно.
- То есть как это?
- Дадим ей съесть Рокфеллера! - произнес глухой голос с таким страшным прищелкиванием зубов, что у Сорроу похолодела кровь. Наступило молчание.
- Он прав, - тихо поддержал кто-то, - пусть женщина мстит. Они сберегут нашу энергию, уничтожив друг друга.
- А теперь…
Сорроу увидел, как восемь рук в черных перчатках скрестились друг с дружкой в зловещем узоре, похожем на квадрат свастики. Лица приблизились к столу. Сорроу на мгновение ока схватил зеркало и передвинул его по оси, вглядываясь в сияющий круг. Что это? Сорроу задрожал всем телом. Вот первое лицо человека с черными руками, второе, третье, - великий боже, что это значит?!
Перед оцепеневшим Сорроу мелькнуло восемь лиц, похожих друг на друга, как две капли воды. И все эти лица были.., лицами Артура Рокфеллера!
39. ПОХОЖДЕНИЕ МАТРОСА
- Эй ты, клешник, куда бежишь? - крикнула бойкая торговка подсолнухами вдогонку молодому матросику, со всех ног мчавшемуся по направлению к гавани.
Но матрос, не останавливаясь, пробежал дальше. Он походил на сумасшедшего. Лицо его было искажено ужасом, каштановые локоны трепались за плечами. Изредка он вглядывался в клочок бумаги, зажатый у него в кулаке, и бежал дальше. Но вот матрос остановился, оглянулся, схватился за голову и помчался назад. На перекрестке он опять оглянулся, впился глазами в клочок бумаги и издал восклицание ужаса.
Улицы перед ним и улицы, план которых он держал перед собой, были не схожи. Вот тут, по плану, надо повернуть налево, а поворота нет. Здесь по плану должна быть церковь, а вместо нее перед матросом - мрачный извозчичий двор. А главное - гавани нет и помину, и как о ней спросить по-русски - он не знает.
В полном отчаянии матросик закрыл лицо руками и опустился на тумбу.
- Наклюкался, клешник, - сказал кто-то грубым голосом и толкнул его в спину. Вивиан, так как это была она, не шелохнулась. Грубый голос перешел в хохот и вдруг пробормотал по-английски:
- Погоди, погоди, скоро придет конец и тебе, и твоему флоту!
Вздрогнув, Вивиан чуть приоткрыла глаза и в щелку между пальцами поглядела на говорившего. Это был высокий старик с клюкой и в нищенском одеянии. На глазах у него были искусственные бельма, которые он поднял сейчас на лоб, совсем как очки. Рядом с ним шла грязная горбатая нищенка с седыми бровями и сверкающими черными глазами.
- Осторожней, граф, - сказала она шепотом, - может быть, этот мальчишка понимает по-английски.
- Если и понимает, так не сейчас. Он пьян! - насмешливо возразил старик, спустил свои бельма на глаза и зашагал вместе с нищенкой дальше.
Вивиан вскочила с места. Она не долго задумывалась над тем, что ей делать: Сорроу послал ее разыскать Лэна и Биллингса, но Вивиан заблудилась. Спрашивать дорогу она не может. А здесь перед ней нечто поважнее, чем поручение Сорроу. Надо выследить этих нищих, выследить их во что бы то ни стало!
Матросик спустил берет на лицо, сунул руки в карманы и пьяной походкой стал пробираться вдоль стен, не выпуская из виду парочку нищих. Они шли, ковыляя и изредка затягивая гнусавую песню, по самым безлюдным закоулкам Петрограда. Раза два одинокий прохожий протягивал им милостыню, и оба раза зоркие глаза Вивиан отмечали, что это не были деньги. Один раз нищий зашел в пивную, а горбатая старуха осталась ждать его у входа.
Тогда матросик тоже остановился, спрятавшись за тумбу, оклеенную объявлениями, и притворяясь мертвецки пьяным. Вивиан была уверена, что ее не заметили. Старик и старуха опять пустились в путь, не оборачиваясь в ее сторону, и на этот раз они не стали просить милостыню, а делали самые ужасные зигзаги, обходя черные дворы, прошмыгивая подъезды, перелезая пустынные заборы. Матросик с ловкостью акробата перелезал и прыгал вслед за ними, пока не заметил странной вещи: все эти кружения вели на Мойка-стрит, к тому самому дому, где находилось их общежитие.
«Странно! - подумала Вивиан. - Неужели они из шайки Чиче? Я послежу их до самого входа, а потом забегу к Сорроу, чтоб рассказать обо всем и снова взять адрес Лори».
Как кончились ее намерения, мы узнаем через несколько строк, а теперь воротимся на полверсты назад, к той самой тумбе, на которую села Вивиан, когда она убедилась, что потеряла дорогу. Внимание ее было обращено на старого нищего, и внимание нищего было обращено на матросика. Ни один из них поэтому не слышал странного шороха, доносившегося из железного котла, стоявшего среди улицы и предназначавшегося для варки асфальта.
Шорох был явственный и походил на драку. Трое взрослых мужчин вцепились друг другу в волосы с похвальными намерениями соблюсти дисциплину.
- Ни с места! Сорроу не велел! - шептал один, тузя другого.
- Сам ни с места, и тебе не велел! - рычал другой.
- Никому не велел, - шипел третий; наваливаясь на обоих, державших его за ноги свободными руками.
- Уф, мы опрокинем котел! - вырвалось у первого. - Черти, дайте отдышаться. Ай, она уходит, уходит, уходит!
В ту же минуту из котла показались три всклокоченные головы, и на мостовую один за другим выпрыгнули Лори, Виллингс и Нэд.
- Она уходит! - простонал Лори, глядя вслед удаляющемуся матросику, - Братцы! Сорроу не велел нам заговаривать с ней на улице, чтоб не испортить дела. Но он ничего не говорил насчет прогулки. Понимаете?
- Ладно, не дураки, - ответил, ухмыльнувшись, Виллингс, - кому это помешает, скажите, пожалуйста, если мы проводим ее до дому, деликатно, разумеется!
Они взяли друг друга под руки, нахлобучили шапки и осторожно направились по стопам кудрявого матросика, держась теневой стороны улицы.
Некоторое время они шли молча, останавливаясь, когда останавливалась Вивиан. Но, перемахнув в двух местах через заборы и миновав чью-то черную лестницу, Нэд шепнул товарищам:
- Ребята, дело пахнет перцем. Мисс Ортон охотится за этими двумя нищими, что идут впереди. Не подпортить бы нам всю историю.
- Глядите, она зашла им за спину! Ай, что это такое?
Все трое схватили друг друга за руки и уставились как сумасшедшие на странную сцену: Вивиан, дойдя до стены красного дома, подкараулила старика и горбунью, шмыгнувших в подворотню. Но в ту же секунду каменная плита под ней дрогнула и, прежде чем она успела вскрикнуть, черное отверстие образовалось в стене, длинная черная рука схватила ее за кушак, и через секунду на улице уже не было ни матросика, ни отверстия.