Я нарисую для тебя любовь (СИ) - Кошкина Татьяна. Страница 29

- Макс, прекрати, иначе я сорвусь к тебе прямо сейчас, - айфон вплотную к щеке, хочется превратиться в волны и перелететь, как в матрице, к нему при помощи телефона. Изобрети компания Apple такие чудесные смартфоны, весь мир навсегда лег бы к их ногам.

- Я жду тебя, - на том конце точно кое-кто улыбался, образ тут же возник в голове. Марина тряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли.

- Завтра, - улыбнулась она в ответ.

- Завтра.

***

Они работали несколько часов. Точнее, работал Максим, а Марина просто сидела и старалась не двигаться, наслаждаясь каждой минутой, каждым его взглядом. Чтобы хоть как-то занять себя, она принялась рассматривать пейзаж за окном. Из пентхауса было видно лишь небо и где-то вдалеке обшарпанные крыши хрущевок. Внезапно на горизонте показалась черная туча и, подгоняемая налетевшим шквалистым ветром, быстро закрыла солнце. Фронт - четкие границы по краю тучи говорили о том, что быстро это не закончится.

- Увы, придется прерваться, – сердце Марины болезненно сжалось, когда она обернулась и посмотрела на парня. Он нахмурился, потирая уставшие глаза, и оторвался от альбома. Чертова погода прервала итак слишком короткое счастье. – Мне нужно солнце. А тебе пора домой, если хочешь успеть до… - он не договорил. Капли дождя забарабанили по стеклу, сделав продолжение фразы бессмысленным. Макс едва заметно улыбнулся, прогоняя с лица темные тучи, что прилетели несколько секунд назад вместе с дождем. – Не успела. Пережди здесь. Я напою тебя чаем…

- С козинаками? – пошутила Марина, вспомнив старый мультик. Они с Максом как-то смотрели его по телевизору и смеялись, как дети.

- С печеньками! – возвестил художник, торжественно кивая на вызочку с овсяным печеньем. Марина посмотрела в окно, по которому увлеченно барабанили тяжелые капли. Впервые она была рада дождю – веская причина побыть вместе с Максом чуть дольше, забыть о проблемах и просто таять под пристальным взглядом. Железное оправдание, вот только непонятно для кого.

- Пойду оденусь. Не люблю дождь, - поежилась от налетевшей из приоткрытого окна дождливой прохлады Марина и направилась переодеваться за ширму. Внезапно путь ей преградил отчего-то смеющийся Макс. Она ответила ему удивленным взглядом, снова эти чудачества. Такие странные, но такие безудержно любимые, ставшие почти родными за ту неделю счастья, которая теперь казалась чудесным сном.

- Ты не любишь дождь? Серьезно? Тогда я просто обязан заставить тебя его полюбить. Стой здесь!

- Эй, что ты задумал? – Марина отчего-то тоже поймала улыбку, слишком этот сумасшедший художник был заразителен в своем безумии. – Я пока оденусь…

- Нет, даже не думай! Стой так и жди, - крикнул Макс из прихожей.

С одной стороны, хотелось по привычке начать ругаться, одеться и сказать, что это не профессиональное поведение. Она же его модель, а не девушка, чтобы быть рядом в таком виде. С другой стороны, тогда Марина не узнает, что он задумал. А это будет поистине потеря потерь.

- Это будет большой наглостью, если я попрошу закрыть глаза? – через минуту он уже стоял напротив, слегка склонив голову на бок, глядя на Марину глазами щенка, который только что разодрал одну тапочку, был нещадно обруган и как бы спрашивал у хозяйки: «Ну ок, поругалась? Может, я теперь вторую доем. Они же такие вкусные». Отказать было невозможно, и, если честно, Марине в голову не могла придти мысль, что Макс сделает с ней что-то плохое. Он был светлым и ярким, как огромное солнце. Теплое, лучистое, летнее солнце.

- Обещаю не нарушать уголовный кодекс! Правда, закрой, - добавил он, подходя ближе.

- Ладно, но только попробуй причинить мне вред – из-под земли тебя достану, - то ли в шутку, то ли в серьез пригрозила Марина и закрыла глаза. Не подсматривать было сложно и, кажется, Макс об этом знал, поэтому глаза накрыла легкая прохладная ткань. Судя по знакомому запаху духов, он воспользовался её шарфиком, который Марина так небрежно бросила на этажерку у входа несколько часов назад. Ощущение беспомощности в одну секунду напугало до жути, дыхание участилось, она подняла дрожащую руку и коснулась ладонями повязки.

- Тссс, - прошелестело над ухом, - я придумал, как заставить тебя полюбить дождь. Не бойся. Ты совершенство, а я никогда не обижу совершенство. Помнишь?

Мрина помнила и не только это. Его слова, что нельзя любить совершенство…

Но какая разница, если она уже пылает? Неужели обычные слова могут заставить чувствовать себя так. Холодок по позвоночнику, огонь под кожей, все устремилось в одну точку и, встретившись там, заставило глубоко вдохнуть. Черт. Марина не видела его и не знала, замечает ли Макс её состояние? Если замечает, то что думает об этой пылающей от возбуждения женщине напротив? Успокоиться. Нужно успокоиться.

Восприятие изменилось. Лишившись зрения, организм обострил другие чувства. Слух - где-то зазвенели ключи, щелкнул замок и к ней совершенно точно приближались шаги. Марина верила в Макса, но все равно задрожала от испуга, когда в голову внезапно влетела мысль, что он мог впустить сюда кого-то еще. Кого-то, кто не давал ей обещаний находиться в рамках УК РФ. Возможно, того, кто пишет эти письма. Тогда все в ее голове бы сложилось: и его доброта, и спокойная реакция на найденные фотографии, и тот странный серый человек. Вполне вероятно, это все хитрая игра… Рука дернулась, чтобы снять повязку, но её накрыла горячая ладонь.

- Это я, все в порядке.

Марина уже почувствовала, что он. Обоняние. Запах знакомого сладковатого одеколона подтвердил слова художника. Еще несколько шагов. Снова шепот сзади, его обжигающие руки на обнаженных плечах. Спокойствие. Если не считать возбужденно потягивающего низа живота. Но с этим ничего не поделать, пока он рядом, ей не суждено успокоиться.

- Мы куда-то пойдем? Надеюсь, не на улицу?

- Нет. В другое место и совсем ненадолго. Боюсь, что снова заболеешь, но все равно делаю эту глупость. Не могу иначе, когда ты рядом. Я хочу помочь тебе полюбить дождь.

***

Куда они вошли? Тепло, в воздухе запах сырой земли, капли стучат, кажется, повсюду. Марина помнила, что он говорил про оранжерею на крыше? Видимо, это она. С завязанными глазами женщина могла только идти и гадать, что же будет дальше, позволяя Максу руководить всеми её действиями. Снова, как тогда в магазине: ведомая и абсолютна счастливая в этих руках.

Внезапно успокаивающие руки исчезли с плеч. Что-то щелкнуло, в лицо ударил прохладный ветер, принесший с собой несколько капель дождя. Пространство наполнилось пьянящим, насыщенным запахом озона. На сотую долю секунды это отрезвило, но жар вспыхнул, стоило рукам вернуться вместе с тихим шепотом и горячим дыханием.

- Чтобы полюбить дождь, его нужно почувствовать. По-настоящему, без запретов и условностей, просто отдаться ощущениям. Шаг вперед.

Пока они поднимались в оранжерею, дождь из ливня превратился в мелкую изморось. Прикосновения мелких капель приятно щекотали горячую кожу. Воздух, наполненный свежестью, одурманивал разум. Марине казалось, что сейчас во всем мире существуют только она, дождь и сильный, но теплый ветер, треплющий влажные волосы. Она раскинула руки в стороны, пытаясь поймать еще большее ощущение свободы. Свобода, как любимое красное вино, делаешь маленький глоток и непременно хочется сделать следующий. Пить. Жадно. Много. Не останавливаясь ни на секунду до тех пор, пока не опьянеешь окончательно. Пока не сойдешь с ума.