Дело блондинки с подбитым глазом - Гарднер Эрл Стенли. Страница 20

Мейсон с восхищением посмотрел на свою секретаршу.

– Делла – ты просто прелесть! – сказал он.

Он выехал задним ходом со стоянки, включил первую скорость, прибавил газу, резко свернул в мокрую улицу, переключил скорость и помчался, разбрызгивая лужи.

– Попытаемся достать дневник? – спросила Делла.

– Нет. Они как раз этого и будут дожидаться, как только Холкомб убедится, что дневника у тебя не нашли.

– Думаешь, они следят за нами?

– Им нет в этом необходимости, – ответил Мейсон. – Они будут охранять дом. Позволят нам войти и арестуют снова, когда мы будем выходить.

– Они имеют право так сделать?

– Нет.

– Шеф, как я ненавижу этого человека!

Мейсон не ответил.

– Болван, – горько продолжала Делла. – Один раз его уже отстранили, потому что он опозорился, пытаясь противостоять тебе. Теперь он пользуется своим положением, чтобы отыграться. Шеф, как ты думаешь, они найдут этот дневник?

– Необязательно, – ответил Мейсон. – Не забывай, что Карл Фрэтч выскользнул у них из лап. Не исключено, что сержант Холкомб совсем оглупеет, не найдя дневника ни в одном из видных мест. И, прежде чем ему в голову придет, что ты спрятала его в квартире, он вспомнит о человеке, который сбежал через окно. Может быть, это убедит его в том, что он удрал с дневником.

– И что тогда?

– Трудно предвидеть. Он может подозревать Пола Дрейка или кого-нибудь из его людей. Может вытащить из постели Язона Бартслера. А может добраться до Карла.

Повисла длинная пауза.

– Куда мы едем? – нарушила молчание Делла.

– Домой.

– Ты не желаешь заняться Карлом?

– Нет.

– Он знает, что ты там был?

– Мог слышать начало нашего разговора с сержантом, если задержался на минуту в спальне.

– Ты думаешь, что он знает о дневнике?

– Понятия не имею.

– Что он мог там искать?

– Это еще одно неизвестное в нашем уравнении.

– По мне мурашки пробежали, когда он так крался к спальне. Не хотела бы я оказаться в тот момент спящей там на постели. В этом Карле есть что-то ужасающее. Кстати, шеф, а он-то откуда взял ключи?

– Вероятно, снял отпечатки ключей из сумочки Дианы и заказал себе комплект.

– Зачем?

– Может, просто-напросто с эротическими целями, а может быть, и нет.

Они снова замолчали. Мейсон быстро мчался по пустым улицам и сбавил скорость, только подъезжая к дому Деллы.

– Спокойной ночи, – сказал он.

Делла подняла на него полный заботы взгляд.

– Отряхнись от этого, шеф, – попросила она.

– От чего?

– От своей сдерживаемой ярости.

Мейсон рассмеялся. Делла уже собиралась выходить, когда снова бросила на него взгляд. Она внезапно подняла руку и прижала к себе его голову. Она прижалась губами к его губам, после чего решительно освободилась от объятий.

– Это должно отвлечь твои мысли от сержанта Холкомба, – заявила она. – Не забудь стереть помаду. Спокойной ночи, шеф.

Глава 10

Яркое утреннее солнце освещало вымытые дождем здания города. Небо было непорочной голубизны, как будто по нему никогда не ползали тяжелые тучи. Солнечные лучи ложились длинной полосой на стол Мейсона. Делла старательно вытерла со стола пыль и успела опустить жалюзи на окнах, чтобы свет не бил хозяину в глаза, когда раздался щелчок замка и в кабинет вошел Мейсон.

– Добрый день, Делла. Как спала?

– Ничего. А ты, шеф?

– Я был слишком взбешен, чтобы спать. Позвони Полу и попроси, чтобы он немедленно пришел к нам.

Делла сунула тряпку в ящик своего стола и соединилась с агентством Дрейка. Мейсон тем временем повесил в шкаф плащ и шляпу. Положив трубку, Делла кивнула:

– Сейчас Пол придет.

Мейсон подошел к столу, хотел сесть, но передумал и стал расхаживать по кабинету.

– Ты не можешь обвинить Холкомба в незаконном аресте или в другом нарушении? – спросила Делла.

– Я мог бы утереть ему нос, – ответил Мейсон, – но при этом стал бы посмешищем для всего города. Единственное, чего я добился бы, – это что дело получит огласку. Слишком часто я позволял себе подобные штучки, чтобы поднимать крик, когда досталось мне самому. Другое дело лейтенант Трэгг, у того мозги работают, поэтому он опасен. А Холкомб – это тупой, задирающий нос полицейский, которому власть ударила в голову.

За дверью раздался условный стук Пола Дрейка. Делла подошла и открыла дверь.

– Привет, красотка, – улыбнувшись, сказал Дрейк. – Какого черта вы здесь вытворяете?

– А что?

– Я из-за вас всю ночь глаз не сомкнул.

– Я тоже, – ответил Мейсон.

– Наш приятель сержант Холкомб снова аж подскакивает. Он опять на тропе войны и полон желания победить. А я-то думал, что его отстранили…

– Оказывается, он снова завоевал милости у сильных мира сего, – сказал Мейсон. – Он крепко взялся за тебя, Пол?

– Вытащил меня из постели, чтобы объявить, что один из моих парней скрывает от него какой-то дневник. Затем обвинил меня в том, что я был с тобой в квартире у Дианы Рэджис, украл упомянутый дневник и сбежал с ним по пожарной лестнице.

– И как ты на это отреагировал, Пол?

– В первую минуту меня это так ошеломило, что даже злость прошла, – ответил Дрейк. – В конце концов я вроде бы даже его убедил, что ничего не знаю. Но в результате того, что он захватил меня врасплох, вначале ему удалось заставить меня перейти к обороне. Я вызвал детектива, который наблюдал за домом Дианы, чтобы узнать, что, собственно, произошло. Мой парень видел подъезжающую машину, как потом оказалось, зарегистрированную на имя Язона Бартслера. Из нее вышел молодой прощелыга, небрежно открыл дверь собственным ключом и вошел. Детектив был, конечно, убежден в том, что парень живет в этом доме. Но хлыщ стал манипулировать у почтового ящика Дианы, поэтому детектив на всякий случай записал номер его машины. Одновременно другой детектив дал тебе два гудка.

– Твой человек видел, как наш приятель убегал по лестнице? – спросил Мейсон.

– Нет, лестница выходит на боковую улочку, невидимую с того места, на котором он стоял. А сразу после того, как хлыщ вошел в квартиру, появилась полиция, и второй детектив дал тебе три гудка, после чего драпанул. Первый детектив остался один, и вскоре на него навалился Холкомб, который пытался его запугать. Парень прикинулся дурачком, утверждал, что это его обычная работа, что он должен был следить за блондинкой с подбитым глазом, если бы она вышла из этого дома, и что он не обращал особого внимания на входящих. Это сообразительный оперативник, намного сообразительней Холкомба, поэтому не дал себя в обиду.

– А как ты справился с Холкомбом?

– Он начал говорить о том, что если я буду мешать полиции, то он мне, то он мне это… сам понимаешь, в таком духе. Поэтому я рассвирепел, проснулся и перешел в контрнаступление. По-моему, он немного напугался, потому что ушел несолоно хлебавши.

– А что ты сделал, Пол?

– Ну, узнав о машине Язона Бартслера, я быстро проехал в агентство и просмотрел рапорты своих парней, наблюдавших за виллой. Все сходится. Пасынок Бартслера, Карл Фрэтч, выехал из дома на машине, а вернулся после полуночи на такси.

– Ты эту информацию передал Холкомбу?

– Еще чего, – ответил Дрейк. – Холкомб понятия не имеет о том, что мы наблюдаем за виллой Бартслера. Он накрыл моего человека перед домом Дианы, поэтому мне пришлось объясняться. Но о вилле я не шепнул ни слова.

– У Бартслера ничего больше не происходило?

Дрейк усмехнулся.

– На рассвете явился сержант Холкомб с несколькими полицейскими и поставил весь дом на ноги. Свет горел довольно долго. Наконец полицейские, злые, как осы, вывели Карла Фрэтча и забрали его в управление. Насколько я знаю, он все еще там…

Мейсон сунул большие пальцы в вырезы жилета под мышками и стал кружить по кабинету, молча пережевывая новости.

– Сержант Холкомб аж с наслаждением дал мне понять, что у тебя была тяжелая ночь, Перри.