Шипы Черного Ириса (СИ) - Фролова Машенька. Страница 3

Все вопросы были мне знакомы. Они не слишком отличались от вопросов при поступлении в университет или оформлении кредита. Но вот один вопрос меня волновал сильно.

- У вас есть какие-то критерии к подбору носителя? - наконец спросил он, когда все прочие вопросы остались позади.

Мне хотелось, больше всего на свете хотелось сказать нет. Но я сказала:

- Да, мне бы хотелось, чтобы носитель был гипнотизером.

- Простите, не понял? - нахмурился Николай Александрович.

- Я не знаю, как это называется по научному или в терминах самих носителей, - призналась я. - Просто мне известно, что такая способность у некоторых есть.

- И зачем вам именно такой носитель? - у мужчины был растерянный вид.

- Мне нужно, чтобы он загипнотизировал меня, чтобы я не чувствовала боли и вообще ничего не чувствовала, понимаете?

Он медленно кивнул. Хотел что-то сказать, но передумал и просто вбил несколько слов в компьютер.

- А возраст, пол или еще что-то? - опять уточнил он.

Меня передернуло.

- Нет! Больше ничего.

Видимо, я слегка повысила голос, потому что мой собеседник напрягся.

- Вы хотите встретиться с носителем перед... процедурой? - последнее слово он буквально выплюнул. Скорее всего, правила законодательства требовали от него говорить именно это слово. Но сам он так не считал, и его маска слетела окончательно. Он ненавидел носителей.

Я помотала головой.

- Не вижу в этом смысла.

- Тогда, пожалуй, остается только один вопрос, - с каким-то странным выражением на лице произнес консультант.

Это мне не понравилось. Я отчетливо поняла, что сейчас прозвучит что-то мерзкое, что-то настолько противное моим нынешним взглядам, что каталог покажется мне милым аналогом сайта знакомств. Невольно потянулась к уже полупустой пачке и закурила. Смотреть на человека, который тебе противен, намного лучше сквозь клубы дыма. Проверяла уже неоднократно.

Николай подался вперед, упираясь на локти, и спросил:

- Вы желаете от носителя страховой выплаты за программу?

Сначала я не поняла вопроса. Удивленно моргнула, и только потом до меня дошло. Он спрашивал у меня, не стану ли я требовать от носителя денег после всего.

- А зачем? - недоуменно поинтересовалась я. Это место было не коммерческим фондом, а филиалом государственной программы. Значит, здесь я просто не имею права требовать от носителя денег за донорство.

- Обычно при использовании этой программы у донора большие проблемы с деньгами, - мерзко улыбаясь, сказал консультант. - Возможно, у вас имеются кредиты или какие-то еще финансовые проблемы, поэтому вы хотите затребовать с носителя страховку. Имейте в виду, она будет выплачена вашим родственникам только через три месяца после похорон!

У меня сперло дыхание. Значит, для полного насыщения каждому носителю нужно платить такие деньги!? Причем, судя по всему, не маленькие. Все лучше и лучше стала понимать Свету и Антона. Господи, если бы я могла перед ними извиниться, я бы вымаливала прощение. К сожалению, есть вещи, которые не исправишь, и мои отношения с этой парой исправить уже нельзя.

- Нет, у меня нет к носителю никаких претензий, - максимально спокойно сказала я.

- Тогда, может быть, желания? - и опять мерзкая улыбка.

- Какие у меня могут быть желания? - не поняла я.

- Ну, например, сексуального характера, - протянул он.

Меня снова накрыл ступор. Удивление. Шок.

- Скажите, - я тоже подалась вперед, - а много у вас уже было доноров с такой программой?

- Вы пятая, - сказал он. - И каждый из этой программы выжимает максимум выгоды для родных и близких.

Пятая, хотя программа вступила в силу больше двух лет назад. Странно.

- Нет, у меня нет никаких желаний! Я просто хочу заключить договор!

Он внимательно смотрел на меня. Долго и пристально.

- Дело не только в том, что вы рассказали, Аврора, да? Ведь я прав?

Я молчала, прикладывая всю силу воли, чтобы не отвести взгляд.

- Вы знали кого-то из носителей, да?

- Это имеет какое-то значение?

- Нет, - вздохнул он, - но будь дело двадцать лет назад, вас признали бы невменяемой.

Я знала об этом и была безумно благодарна времени за то, что все меняется.

- А если бы дело было тридцать лет назад, то вы просто пристрелили бы носителей, а не работали бы на них? - вкрадчиво спросила я.

- Вы умнее, чем кажетесь, - широко улыбнулся этот ублюдок.

Я тоже улыбнулась. Сейчас я была почти благодарна своему прошлому за то, что оно научило меня улыбаться, когда все внутри клокочет, когда тебя тошнит. Не важно, злишься ты или боишься, но улыбайся - правило не раз спасавшее меня от проблем.

Он нажал на кнопку, и из принтера стали вылезать оранжевые бланки договора. Когда-то я видела их в руках пошатывающегося Антона. Видела и ненавидела всем сердцем, а сейчас смотрела уже на свои листы и была готова их расцеловать. Как все-таки меняются люди!

Мой консультант деловито перечитал написанное, лишний раз все сверил с файлом в компьютере и только потом шлепнул необходимые печати и поставил свою роспись на каждой странице. Я тоже расписалась. И только после этого облегченно выдохнула. Первая часть моего плана пройдена. Я оказалась хорошей девочкой.

- Вы забираете себе оригиналы. У вас есть десять дней на то, чтобы отказаться. Вы можете отказаться, даже если уже будете у носителя. И еще раз напоминаю, что в этом случае вы ничего и никому не должны, - повторил он.

Я аккуратно взяла свой договор на яркой оранжевой бумаге.

- Десять дней!? - ахнула я. - А раньше никак?

- Нет, - он улыбнулся. - Десять дней даются вам на то, чтобы передумать, Аврора. Это закон, и он не имеет поблажек или исключений.

Пришлось подавить стон, который так и рвался наружу.

- Там на третьем листе дата и время, когда к вашему дому прибудет машина.

Я кивнула. Попрощалась и вышла. Девушка в холле проводила меня самым несчастным взглядом. А я поспешила из этого ужасного места.

Договор нельзя было просто так таскать в руках. На меня косо смотрели немногочисленные прохожие, поэтому я купила папку для бумаг с файлами и домой добиралась уже не привлекая к себе внимания.

Глава 2

Из головы не выходил образ Антона, который со счастливой улыбкой влюбленного идиота обнимал Свету. Девушка не могла покраснеть, но глаза ее светились в ту нашу встречу. Светились влюбленностью молодой дурочки, которая поверила в маленькое чудо. Чудо любви. Уверена, что тогда им обоим казалось, что все у них будет хорошо. Но в этом гнилом, насквозь протухшем мире не может быть все хорошо, тем более у такой пары.

Пятьдесят лет назад выяснилось, что человечество - не единственная раса на Земле. Имеются еще кое-кто. И эти кое-кто - вампиры. Дальше случилось то, что так часто описывалось в фильмах и книгах - началось уничтожение вампиров. Те, конечно же, тоже в долгу не остались и хорошо проредили человечество. Не настолько хорошо, как Первая и Вторая Мировые, но тоже прилично. Когда основная волна негодования и шока немного спала, начались притирки.

Во многих странах нашлись те, кто выступал за принятие вампиров в общество. За признание их статуса, как живых или относительно живых. Политики ухватились за это, потому что старые вампиры - те, кому больше трех сотен лет, все как один оказались очень богатыми. Наложить лапу на их средства, использовать их способности захотелось всем. Поэтому вампиров в конечном итоге признали. Вампиры организовали свою Всемирную Ассоциацию. А после этого власти многих стран принесли официальные извинения вампирам за опыты над их сородичами в период геноцида.

Все это я лично проходила еще в школе. Дальше больше - вампиры стали просачиваться во все сферы жизни людей. Например, из вампиров выходили прекрасные представители правопорядка, просто потому что сильнее и быстрее людей. Они во многом заменили натренированных собак, потому что взрывчатку и наркотики ищут куда лучше. После того как вампиры были опробованы в качестве полицейских, их стали отправлять в горячие точки. В нескольких странах смертную казнь заменили на вампира. Теперь приговоренного просто выпивали, чтобы не тратить деньги налогоплательщиков.