Сорви с меня маску - Васина Екатерина. Страница 50

— Добрый вечер, Ева, надеюсь, я не разбудила вас? Это Алисса Тернер.

Я икнула и посмотрела на огромные часы, украшавшие стену спальни. Начало десятого вечера. Ничего я так поработала. И где Хан? И главное — зачем мне звонит сама хозяйка «Бьюти Шарм»?

— Добрый вечер, все в порядке, я работаю. Что-то случилось?

— Да, я сегодня разговаривала с Полом Дайсоном. Оказывается, у вас были небольшие разногласия в плане оплаты за сайт? Вы подписывали дополнительный контракт?

Ну вот, начинается. Я самым вежливым голосом поведала Алиссе тонкости нашего с Полом недопонимания. К счастью, она оказалась понятливой женщиной. И согласилась, что увеличение «хотелок» следует обговаривать отдельно.

— А вообще, Ева, — сообщила она, — мне бы хотелось лично увидеть то, что уже вырисовывается. И обсудить с вами некоторые интересующие меня детали. Мне нужны умные и креативные личности. Послезавтра к пяти часам сможете подъехать в офис? Я пока в Европе, но завтра вечером должна вернуться.

Я? Конечно, могу! Заверив Алиссу, что непременно буду, повалилась на кровать и немного подрыгала ногами в воздухе. От переполнявших ощущений. Мне предложат постоянный контракт с «Бьюти Шарм»? Было бы круто! Я еще немного похлопала сама себе и вдруг насторожилась: услышала, как хлопнула входная дверь. А спустя несколько секунд в спальню вошел хмурый, как грозовая туча, Хан.

— Ты не видела Ирен? — с ходу спросил он. Я покачала головой и осторожно встала. Бедный мой мужчина был весь напряжен, как струна на гитаре.

— Меня уже ее охрана спрашивала. Опять сбежала?

— Время — десятый час! — рявкнул Хан. — Это уже ни фига не забавно. Черт! Погоди, звонок.

Он посмотрел на телефон, выругался и стремительно вышел из спальни. Я же превратилась в мышку и прислушалась:

— Да, Вацлав, я сегодня весь день провел на выезде. Тут очень интересное дело, очень. Да, веду, думаю, скоро все закончится. Поэтому с Ирен сегодня не виделся. Что?!

У меня даже уши слегка зашевелились от любопытства, но я продолжила сидеть. Главное — не шевелиться и не шуметь. Что там такое стряслось?

Хан молчал некоторое время, потом осторожно заметил:

— Она не высказывала особого недовольства, но жаловалась на охрану и на то, что ей буквально не дают дышать. Думаю, это просто еще один небольшой бунт. Давайте я позвоню Богдану. Возможно, Ирен с ним недавно болтала. Нет, лучше я, вы не должны сильно нервничать. Конечно, отправлю первым же рейсом. Это уже не шутки.

Я округлила глаза: ничего себе, бедная Ирен!

Сначала Хан не слишком забеспокоился. Ирен и раньше сбегала. Но в начале десятого вечера все же начал волноваться. Волнение переросло в страх, когда выяснилось, что она не берет трубку. Что эта сумасшедшая учудила?

Ее отца он еле успокоил. Вацлав рвал и метал, требовал вернуть дочь для наказания. Но одновременно в его голосе чувствовался страх за Ирен. Черт! Магистр хоть и выглядел крепким мужчиной, тем не менее уже давно жаловался на здоровье. Хан постарался его успокоить, понадеялся, что давление пана Ковальского не подскочит, и сообщил, что поднимет на ноги всех в городе, кто причастен к Ордену. Задействует все связи, но найдет Ирен.

Для начала решил позвонить Богдану. Все же они с сестрой были очень близки. Может, она ему что-то говорила. Или выражала какое-нибудь недовольство.

Богдан долго не брал трубку, а когда все же взял, выдал длинную и крайне нецензурную фразу на латинском, сообщив с ее помощью, что Хан — сын самки собаки в темный период.

— Я тоже рад тебя слышать, — известил Зегерс. — Что, неприятности?

— Да! — рявкнул явно сонный и злой друг. — Я пытаюсь спать! Я лег не так давно, но вы явно задались целью свести меня с ума. То Ирен, теперь — ты. Это прикол такой?

— Она тебе звонила? Давно?

— Где-то часа два назад, а что?

— Ирен опять сбежала от охраны, не могут найти.

— Как давно сбежала? — поинтересовался друг уже более бодрым голосом.

— Как раз примерно в то время, что тебе звонила, — огрызнулся Хан.

— Она с тобой не говорила?

— Нет! — прорычал Хан.

Видимо, Богдан почувствовал, что друг на взводе, и сам постарался успокоиться. Примирительно проговорил, подавляя зевок:

— Мы с ней поговорили. Я подозреваю, она просто захотела побыть одна и обдумать мои слова насчет ее будущего. Хан, ты же знаешь сестру. Иногда ей просто необходимо личное пространство, а охрана ходит по пятам. Вот и взбрыкнула. Уверен, она сама вернется. Поверь, в кои-то веки Ирен решила взяться за ум.

— Думаешь? — с надеждой уточнил Хан. — Знал бы ты, как все это не вовремя. У меня интересное дело, а тут ее охрана дергает раз за разом, Вацлав уже звонил.

— Отцу доложили?

— А то! Они же потеряли ее на целых два часа! — не без сарказма ответил Хан. — Уверен, Вацлав уже придумал этим недоумкам и Ирен изощренные наказания. Приказано беглянку вернуть и их всех запихнуть в ближайший самолет.

— Хан, Ирен сейчас не просто. Будь мягче с ней. Знаешь, что она сказала, прощаясь?

— Что?

— Что любит тебя.

Хан провел рукой по лицу, понял, что лучше побриться. Черт, черт, черт, о чем он вообще?

— Богдан, я ее тоже люблю, но иногда…

— Хочется снять ремень и хорошенько отшлепать, — подхватил друг. — Только вспомни, что даже в детстве у нас рука не поднималась наказать эту мелкую заразу с лицом ангела и характером чертенка.

— И, чувствую, теперь мы платим за свое мягкосердечие.

— Сам виноват — баловал ее больше всех.

— Знал бы я, к чему это приведет…

— Это тебе наказание за то, что высмеивал в школе преподавателей, утверждавших, что женщины зло.

— Клянусь, я вернусь и покаюсь в своих заблуждениях! — с чувством пообещал успокоившийся Хан. — Сам-то как? Как твое дело?

— Начинает проясняться, — зевнул Богдан.

— Вот почему так всегда? Ты там дрыхнешь, а Ирен на мне.

— Заметь, ты еще с детства испытывал за нее ответственность, — тонко намекнул Богдан на то, что муж несет ответственность за жену.

Хан невнятно выругался и первым прервал разговор. Сделал несколько глубоких вдохов, чтобы окончательно прийти в норму. Так, теперь поднять всех на уши и достать Ирен хоть из-под земли. Особенно бесило, что эта зараза не отвечала на звонки.

Из спальни послышался легкий шорох. Хан едва не хлопнул себя по лбу. Надо же, забыл про Еву. На душе стало немного легче от одной мысли, что она здесь. И одновременно нехорошее ощущение внутри усилилось. То самое, которое появлялось, когда начинались проблемы со скверной и «одержимыми».

Нет, он не сомневался в правильности своего решения. И одновременно понимал, что это будет чистой воды предательство.

Такие, как Ева, не прощают.

«Да направит нас сила Господа правильным путем!» — вспыхнул в голове лозунг Ордена. Только какой путь — правильный? Тот, что во благо Ордена? Точнее, во благо человечества?

— Все в порядке? — послышался голос. На пороге спальни появилась Ева, в зеленых глазах застыл немой вопрос. Она явно беспокоилась об Ирен. И почему-то от этого на душе Хана становилось еще теплее, словно Ева разделяла его эмоции.

Ее темные влажные волосы рассыпались по светлой ткани халата, под которым явно ничего не было.

Внутри вдруг все свело до боли. Эта женщина ухитрялась одним взглядом выбивать его из привычного равновесия. Сначала привела в бешенство, теперь — сводила с ума и заставляла желать ее практически круглосуточно. И ладно бы похоть, тут все было бы просто и легко. Но Хан стремился узнать ее. Понять, достучаться до глубины души.

Ведьма…

— Ирен решила загулять, — сообщил, прикидывая, как быстро найдут сбежавшую невесту.

— Но вы ее найдете?

— Абсолютно точно. Она же не опытный шпион, чтобы скрываться. Не волнуйся, — вдруг мягко добавил он, — Ирен убегает не первый раз, просто, кажется, у ее отца лопнуло терпение. Да и у брата тоже.

— Ну… она бы не убегала без причины. Она не хочет за тебя замуж?