Рождение тьмы (СИ) - Андреева Марина Анатольевна. Страница 31

Как-то не по себе стало, аж мурашки по телу пробежались. А может виной тому был на удивление холодный, пронизывающий едва ли не самых костей ветер?

— Бр-р-р… — я попыталась стряхнуть неприятные ощущения.

Легче не стало. Делать нечего. Сосредоточилась и… вполне удачно перенеслась прямо ко входу во дворец. Надо же, всё же новообретённая сила даёт о себе знать. Пусть не всё и разом, но постепенно удаётся делать то, чего прежде не удавалось. Наверное, со временем я сумею в полной мере ею овладеть и тогда…

— С добрым утром, — послышался из-за спины смутно знакомый мужской голос.

— Э-э-э… — только и смогла выдохнуть я, оборачиваясь.

— Погода к сожалению, не располагает к прогулкам, — заметил стоящий на ступенях императорского дворца… Редерик?

Не-е-ет… Этого не может быть!

— Что ты здесь делаешь?! — воззрилась я на принца.

— М-да уж, — со вздохом произнёс он. — Я-то надеялся ты для начала меня внутрь пригласишь, — будто бы и не заметив моего вопроса, произнёс он.

— А самому не судьба? — поёживаясь от холода, фыркнула я.

— Увы, — отозвался он. — Там такая же защита, как и на твоём замке. Только хозяин и члены правящей семьи могут войти.

Эти слова напомнили о нашем последнем разговоре с принцем и лишь закрепили моё мнение о том, кто передо мной. Вот только что он тут делает?

— Входи, — произношу. — И всё же хотелось бы знать — что ты тут делаешь?

— А ты сама-то на аналогичный вопрос ответить сможешь? — парировал он.

— Допустим, решила наведаться на родину своих предков, — уклончиво отвечаю.

— О, да! — как-то неожиданно эмоционально воскликнул он. — И сделала это в компании опального императора и его прихвостней? Тебя ж как овцу на жертвенный алтарь вели, и ты послушно шла.

— Вам было известно кем является Рени? — удивилась я, решив проигнорировать его насмешку.

— Думаешь, королевская служба безопасности даром хлеб ест? — не остался в долгу он.

Вот и поговорили, называется.

— Итак, — присаживаясь в одно из кресел, располагавшихся в холле, произношу. — Теперь ты ответишь — зачем оказался тут?

— Если скажу, что мне не безразлична судьба одной глупой девчонки, ты мне конечно же не поверишь? — он внимательно смотрел на меня, явно ожидая какой-то реакции.

Ну что тут скажешь? Услышь я подобные речи до встречи с Лейроном, наверняка бы растаяла и безоговорочно поверила, что я небезразлична стоящему неподалёку от меня красавцу. Но усвоенный жизненный урок заставил меня стать менее доверчивой и более циничной.

— О да, ещё скажи, что влюблён и жить без меня не можешь, — усмехнулась я, с удовольствием наблюдая за его реакцией.

— Э-эм… — собеседник явно опешил от моей прямоты.

— Что? — я насмешливо приподняла бровь, сама себе поражаясь — с каких это пор овладела искусством придворного лицемерия?

— Вообще-то речь шла не о тебе, — несколько смущённо признал он и пришла моя очередь опуститься с небес на грешную землю.

— Что? — выдохнула я.

Он о чём? Тут что есть ещё одна девчонка? Да нет! Это он шутит… Или нет?

— Кто она? — недолго думая, уточняю.

— Милания, — слышу в ответ и ощущаю, как сердце сжимается.

Неужели она бросилась за мной следом? Но как она могла незамеченной проникнуть на судно? Ведь мы переносились порталом и там были только свои… Хотя… Я-то как раз не знаю свои ли? Да и станется за ней под иллюзией пробраться на корабль. А может и вовсе в невидимости? Или люди Рени заметив её, схватили и…

— Но где она? — я растерянно воззрилась на… — Стоп. Ты не Редерик.

— Наконец-то догадалась, — отозвался собеседник. — Она там, где ты её оставила, но это отнюдь не самое безопасное место.

— Франц… — озвучила я догадку, и парень лишь кивнул, подтверждая её правильность. — И ты, смеешь мне говорить о том, что она тебе небезразлична? Или осуждать Рени за то, что вёл меня как овцу на жертвенный алтарь? Чем ты лучше? Ты…

Поток слов лился и лился, я высказала всё что некогда накипело. И о игре на чувствах подруги, и о явно магическом влиянии на неё и её семью, и о по сути, похищении…

— Ну, допустим, если уж кто-то её и похищал, так это была ты. За мной она шла по собственной воле, — совершенно невозмутимо парировал Франц, а у меня аж кончики пальцев зачесались, так и тянуло вцепиться ему в лицо и содрать маску самодовольства, с криком: «А со мной она ушла против воли?!» Но я ничего сказать ни успела, он как ни в чём не бывало продолжил: — Нет, я однозначно тебе благодарен, несмотря на то, что на тот момент, ты немного сорвала мои планы и заставила основательно понервничать.

— Ничего не понимаю, — пробормотала я, ощущая, что злость отступает, и меня начинает морозить от внезапно нахлынувшей волны какого-то необъяснимого иррационального страха.

— Догадываюсь, что не понимаешь, — по-прежнему совершенно спокойно, ответил он. — Потому-то и пытаюсь объяснить. Только не перебивай.

— Слушаю, — сдалась я.

— Не знаю, что тебе известно о том месте, где волей судеб я вынужден влачить существование… — начал он, а я глаза к потолку закатила — эка загибает, заслушаться можно, прям агнец божий на заклании. — Ты обещала выслушать, — напомнил Франц, заметив мою реакцию.

— А я и не перебивала, — фыркнула я, ощутив, что мгновение назад обуявший меня страх отступил, а его место заняло раздражение: «Он что за дуру меня держит?!»

— Так вот, — он со вздохом опустился в ближайшее кресло. — Повторюсь, не знаю, что тебе известно, НО… думаешь я счастлив тому, что от роду не имею никаких прав?

— Что?! — воскликнула я. — Ты принц!

— О, да! — невесело усмехнулся Франц. — Знаешь ли, я с детства задавался вопросом, что это такое, — он закатал рукав, показав мне татуировку в виде свившегося в кольцо дракона, — и почему точно такого же знака нет у моего братца. — А ведь я его любил.

— Его? — абсолютно сбитая с толку, я растеряно взирала на изображение.

— Брата, — скривился от моей недогадливости, собеседник. — И вот однажды я внезапно заболел. Тяжело. Я действительно был на грани миров и это отнюдь не самое приятное ощущение, стоит заметить. Мне сказали, что отправляют на лечение в некий удалённый монастырь, и я даже ни на миг не заподозрил подвоха.

— Хочешь сказать, что болезнь была насланной, и тебя от роду пометили, чтобы сослать? — так и не понимая до конца, уточнила я.

— Именно! — кивнул Франц. — Но узнал я об этом уже в стенах монастыря. Ты не представляешь каково осознать, что твои близкие, те кого ты любил, не просто предали, они всю твою прежнюю жизнь ждали этого момента, только ради того, чтобы возвысить первенца! А в чём моя вина? Лишь в том, что так заведено испокон веков и я вторым появился на свет?

— Не ты один страдаешь от предательства близких, — молвила я, и тут же осознала насколько же мелочны мои личные обиды, ведь меня всего-навсего хотели выдать замуж.

— Да, тут ты права, — согласился мой собеседник. — Рождённым в стенах монастыря гораздо хуже приходится. Они этого не осознают, потому что их сознание от роду изуродовано. Ведь они никогда не знали иной жизни. Не знали любви. Да, у них есть всё для жизни, но без свободы, там царит ненависть.

Меня передёрнуло. Зачем он всё это рассказывает мне. Почему оказался здесь? Ведь очевидно же, что где-то подвох, но вот в чём именно? Может он вообще сейчас врёт напропалую? Но для этого нужен смысл, ибо зачем врать ради вранья?

— Я нашёл лазейку. Сумел добиться того, чтобы пусть и ненадолго оказываться за пределами осточертевших стен. Милания… — он вздохнул и по лицу заблуждала мечтательная улыбка. — Она была лучиком света в том царстве мрака. Моим смыслом жизни, если хочешь.

— И потому ты отдал её на заклание, — фыркнула я.

— Нет! — встрепенулся Франц. — Не я… — опустив взгляд, выдохнул он. — Они узнали. Не знаю как. Может это их магия, а может просто моя неосторожность к тому привела, но они выяснили что я покидаю монастырь, и что существует она. В очередной раз очутившись в замке Милании, я оказался в замешательстве, когда меня ошарашили вопросом: «Как там наша девочка? Ты принёс от неё весточку?»…