Что, если это произойдет? (ЛП) - Харлоу Мелани. Страница 34
голоса.
— Нет, малышка. Я не могу сейчас петь.
— Пожалуйста, Максим! Я не смогу уснуть без нее. Это единственное, что мне
поможет.
Удар в самое сердце.
— Мама не может спеть тебе?
— Нет. Она ее не помнит.
Я застонал, и Дерек посмотрел на меня.
— Пожалуйста, Максим. Я так по тебе скучаю.
Я выдохнул, сдаваясь.
— Хорошо.
Затем я закрыл глаза — как будто это могло спасти меня от позорной смерти — и
начал петь в более быстром темпе, чем обычно.
Лилия остановила меня.
— Помедленнее, Максим! Ты поешь слишком быстро!
Я послушно притормозил и спел правильно, мой голос трескался во всех обычных
местах, заставляя ее хихикать. Когда я дошел до последней строки, я посмотрел на
Дерека, чье забавное выражение заставило меня захотеть спрятать лицо в рубашке.
— Теперь нормально? Сможешь уснуть? — спросил я Лилию
— Да, — ответила она. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, малышка. Я тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю. Пока.
Я отключил телефон, положил его на стойку и, вздохнув, посмотрел на Дерека. Он
пил кофе, его глаза лукаво сверкнули над краем чашки.
— Что? — сказал я, чувствуя, как разливается тепло по моему лицу. — Она не могла
уснуть. Это детская песня из старого российского телешоу, которую я иногда пою, чтобы
успокоить ее.
— Нет. Это восхитительно. Я не знал, что ты поешь колыбельные.
— Я не пою колыбельные. Только эту.
— Может быть, и мне споешь как-нибудь, — он старался не хихикать, но никак не
мог сдержаться.
Боже, обожаю заставлять его улыбаться.
— Ха-ха. Продолжай смеяться надо мной. Ты пожалеешь, когда я не поделюсь с
тобой своими сырниками, — я повернулся к нему спиной и открыл пакет с мукой.
Мгновение спустя он прижался к моей спине. Обхватив меня за талию, он стал
целовать мою шею.
— Я шучу. Я на самом деле нахожу очень сексуальным, как ты пел своей сестренке
песню, чтобы помочь ей уснуть.
— Ты уверен? — я посмотрел на него через плечо.
— Да, — Он накрыл мои губы своими, мягко, сладко и нежно, это так сильно
отличалось от огненных поцелуев, которыми мы делились прошлой ночью. Мы не
спешили раздеваться, прикасаться друг к другу или переходить следующую горячую
черту. Мы наслаждались поцелуем.
87
Наслаждались друг другом и этим моментом. Это было так прекрасно.
Глава 25
Дерек
Колыбельная песня.
У меня не укладывалось это в голове. Он пел колыбельную своей младшей сестре,
когда она не могла уснуть. Из всего того, что я знал о Максиме, это мне нравилось больше
всего. И он выглядел таким грустным, когда пел на моей кухне. Его пение было почти
таким же ужасным, как и мое.
Но это было так мило. И я не обманывал, когда сказал, что нахожу это сексуальным.
В Максиме было не так много того, что я не находил сексуальным. Даже в моих старых
джинсах — или, может быть, особенно в моих старых джинсах — и его рабочей рубашке
он выглядел потрясающе. Но внутри он тоже был потрясающим. Умный и веселый,
добрый и искренний.
И я доверял ему. Для меня было удивительно, что после такого короткого периода
времени, я настолько доверял Максиму. Мы встретились всего четыре дня назад, и все же
я чувствовал себя с ним более спокойно, чем с кем-либо за долгое время. Я могу быть
собой рядом с ним, таким, каким не могу быть рядом с другими людьми. Ничего не
скрывая. Я испытывал такое облегчение и был невероятно благодарен за это. Если бы он
даже никогда и не заплатил бы мне ни копейки за одежду, аренду или еще за что-либо, что
я сделал для него, мне было бы все равно. Это чувство стоило того, даже если оно и не
продлится вечно.
— Окей, вот попробуй, — он поставил тарелку передо мной, и я застонал в
предвкушении, чувствуя, как наполняется слюной мой рот. На ней было что-то похожее
на четыре пышных оладьи, обжаренных до золотисто-коричневого цвета, посыпанных
сахарной пудрой и политых медом. Большая ложка чего-то белого — сметана, может
быть? — с одной стороны, и поверх всего этого была разбросана малина.
— Это выглядит восхитительно. Что это такое?
— Сырники. Ты сможешь повторить?
Я сделал попытку, которая, как я думал, была довольно хорошей, но Максим все
равно рассмеялся.
— Вот, твое первое русское слово. Я хочу, чтобы к концу дня ты узнал и запомнил
еще четыре, — он поставил свою тарелку и сел на стул напротив меня. Я заметил, как
легко он запомнил, где находится все необходимое для сервировки стола, от бумажных и
льняных салфеток до посуды, и получал нелепый кайф от того, насколько он знаком с
моей кухней.
— Я постараюсь, — пообещал я. Не в состоянии ждать секунду дольше, я взял вилку
и нож и отрезал маленький кусочек, чтобы распробовать весь аромат блюда. Я положил
его в рот и снова застонал.
Максим ухмыльнулся.
— Право хозяина пробовать первым?
Я медленно пережевывал, оценивая хрустящую легкость снаружи и душистую
мягкость внутри. Немного сладкого, немного соленого, идеальный баланс.
— Как сказать по-русски «вкусно»?
— В данном случае, vkusnо.
— Ну, это чертовски vkusnо.
Он рассмеялся.
88
— Я так рад, что тебе понравилось. Тебе придется позволить мне приготовить ужин
для тебя.
— Ты можешь готовить для меня, когда захочешь, — с набитым ртом пробормотал я
— Это настолько вкусно.
Он улыбнулся, его щеки слегка покраснели.
— Спасибо.
После завтрака я помог Максиму убраться на кухне, и мы пошли в мою спальню,
чтобы отдать ему одежду, которую я купил для него. Он стоял возле дверного проема,
когда я подошел к шкафу и достал пакет, предварительно вытащив чек и засунув его в
карман. Он видел ценники, так что, вероятно, это был глупый жест, но, может быть, я
смогу убедить его, что купил их со скидкой. У меня было ощущение, что он начнет
протестовать, что они слишком дорогие.
Когда я вернулся в комнату, он все еще стоял у двери, любопытно оглядываясь
вокруг.
— Здесь, при свете, все выглядит по-другому, — сказал он застенчиво.
— О. Возможно, — я взглянул на кровать, которую заправил сегодня утром после
смены белья. Вид этого заставил мышцы живота сжиматься. Наверно слишком рано
делать это снова? Может у него все болит? Не думай об этом. — Так. Вот, держи, — я
передал ему пакет. — Ты, если хочешь, можешь примерить прямо здесь. У меня на двери
зеркало в полный рост.
— Окей.
— Я оставлю тебя, — сказал я, направляясь к двери. Я не хотел, чтобы у него
возникли мысли, что я пытаюсь заставить его раздеться передо мной — не то, чтобы я
жаловался. Но он схватил меня за руку.
— Ты можешь остаться, — улыбнулся он. — Я не возражаю.
Черт, каждый раз, когда он на меня так смотрел, было ощущение, что он говорит: я
покажу тебе свой, если ты покажешь мне свой, мне хотелось наброситься на него и
кататься с ним голым.
Я прочистил горло и присел на край кровати.
— Окей.
Он снял с себя одежду, и я мог открыто смотреть на его тело. Иисус. Неудивительно,
что я сошел с ума прошлой ночью. На самом деле, мне было грустно видеть, как его ноги
и задница исчезают в новых джинсах, но рад, что они подходят ему.
— Они отлично выглядят на тебе, — сказал я, немного поерзав, чтобы не попасть в
неловкое положение со своей набухающей эрекцией.
— Спасибо, — он пожал плечами в одной из рубашек, которую я выбрал, и
застегнул ее. — Что думаешь?
Думаю, ты идеальный.
— Не слишком большая? Кажется мешковатой на твоей талии. Хотя, не уверен, что
размер поменьше тебе подойдет в плечах.
Он нахмурился.