Подчинение миллиардеру (ЛП) - Ле Карр Джорджия. Страница 48

Я засовываю его член в его открытый, пытающийся произнести хоть звук, рот.

— Вот, отсоси свой член, — говорю я, совершенно без эмоций наблюдая за ним. Я закончил свою работу, которую начал два года назад.

Говорят, ты становишься тем, с кем сражаешься. Если долго смотреть в лицо своего врага, то становишься им. И в этот момент я становлюсь им. Убийцей. Я вижу, как его жизнь уходит из глаз, и от этого будто становлюсь сильнее.

В туалете для персонала всегда есть горячая вода, поэтому я быстро умываюсь, мою руки и переодеваюсь в одежду, которую принес в своей сумке. Затем, даже не оглянувшись на человека, лежащего в луже собственной крови, я выхожу в коридор.

Я спокойно, совершенно невозмутимо сижу на уроке, когда весь ад вырывается на свободу. Охранники, учителя, уборщицы, землекопы — все начинают метаться, как безголовые цыплята.

Кто-то наконец выключает сигнализацию.

Когда включается сигнализация, все дети должны отправится в актовый зал. Поэтому все встают и быстро двигаются в ту сторону. Я же быстро иду в противоположном направлении. Я надеваю специальные перчатки, которые сам сделал из кусков металла, как только начинаю карабкаться по стене. Разбитое стекло распарывает одежду и кожу, но я знаю, что смогу совершить побег, как только мои перчатки хватаются за колючую проволоку сверху, потом я осторожно спускаюсь вниз с противоположной стороны.

Я с такой скоростью несусь от стен этой тюрьмы, насколько вообще способны мои ноги нестись с скоростью, и только останавливаюсь, когда забор детского дома едва виден издалека. На улице холодно, но я не чувствую холода. Я внутри весь онемел. Я никогда не чувствовал себя так. Я пребываю в полной ярости на этот жестокий мир. Мир, который забрал у меня настолько невинного брата. Пусть к черту катятся все! Будь проклят этот мир. Я выживу. Я стану сильным, обладающим властью и богатым. Но я по-прежнему ничего не чувствую внутри. Я больше никогда ничего не почувствую, полностью лишившись чувств, больше никогда.

Я сделал все сам. Я протягиваю руку, и подношу словно холодный воздух в ладонях к губам, целуя его, словно своего брата. Когда-нибудь я вернусь в это место и заберу его отсюда.

Я обещаю ему это.

ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ

Стар

— Роза, могу я тебе сейчас вернуть платье? — Спрашиваю я, как только Роза отвечает на мой звонок.

Пару секунд она молчит, потом интересуется:

— Прямо сейчас?

Я всхлипываю.

— Да.

Она тут же говорит:

— Конечно. К счастью, я всего лишь валяюсь перед телевизором с огромным ведром мороженого и целой коробкой бумажных носовых платков.

— Спасибо.

Когда мы добираемся до дома Розы, я благодарю Андрея и говорю ему, что больше он мне не понадобится. Он настоящий джентльмен, поэтому молча стоит, пока я вхожу в подъезд, только потом садится в машину.

Я, плача и всхлипывая, вхожу в лифт. К тому времени, как двери лифта открываются, я рыдаю уже навзрыд. Роза открывает дверь, и я попадаю в ее объятия.

— Я была такой дурой, — постоянно повторяю я.

Она помогает мне снять платье и дает удобные спортивные штаны и майку. Я продолжаю рыдать, у меня текут сопли.

Мы садимся на диван. Она наливает мне огромный бокал вина. Я беру его и начинаю заглатывать, как воду.

— Эй. Помедленней. Это твои доза на вечер.

— Я была такой дурой.

— Ты уже говорила. Ты не хочешь рассказать мне, что случилось, а?

И я рассказываю. О Найджеле и Николае, как он признался, что специально все подстроил. Как я защищала Найджела все время перед Николаем, как разозлилась и как обнаружила у себя в доме форму, пропахшую чужими духами другой женщины. И закончила я свой рассказ тем, что Николай сообщил мне, что больше меня не хочет и предпочитает поехать домой с Анастасией.

— И она бывшая модель. И они, скорее всего, именно в эту минуту лежат уже в постели, — рыдаю я.

К моему ужасу Роза пытается скрыть свою улыбку.

— Почему ты улыбаешься? — вхлипывая спрашиваю я.

— Прости. Ничего не могу с собой поделать.

— Что смешного?

— Ты. Ты такая наивная. Ты веришь всему, что тебе говорят.

— Что ты имеешь в виду?

— Сама подумай. Эта женщина работает на него. Если бы он хотел ее затащить к себе в постель, он давно бы это уже сделал, может, когда-то так и было.

Я во все глаза пялюсь на нее.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что он специально сказал тебе, что собирается поехать с ней к себе домой. Бьюсь об заклад, он вызвал ее к себе, как только узнал, что ты вернулась, о чем ему сообщила девушка на стойке регистрации, и именно поэтому она выглядела такой смущенной. Бедняжка не понимала, что, черт возьми, происходит между вами.

— Ты действительно так думаешь?

— Абсолютно. Никто не пойдет на такое количество проблем, на которые рискнул пойти Николай, чтобы заполучить тебя, чтобы тут же при первой размолвке вот так просто сдаться. То, что ты рассказываешь мне, звучит как финальная сцена, вырванная прямо из «Унесенные ветром». — Она старается произнести, копируя мужской баритон: — «Честно говоря, моя дорогая, мне наплевать».

— Но он, на самом деле, выгнал меня.

— Да, выгнал. И, честно говоря, я бы сделала то же самое. Очень бесит, когда ты пытаешься достучаться до кого-то, а он твердит одно и тоже, как упертый баран, совершенно не замечая очевидного. Я понимаю почему он так поступил, все семь лет я только и делаю, что сталкиваюсь с нечто подобным.

— Странно, но я немного успокоилась, спасибо, — говорю я, потянувшись к бокалу вина.

— Ну, во всей этой истории есть один огромный плюс — наконец-то ты поняла, что представляет из себя на самом деле Найджел. Даже если это уже не важно. Для меня, по крайней мере, вся твоя тоскливая сцена с Николаем, является ошеломляющей, успешной, что у тебя наконец-то раскрылись глаза на своего мужа.

— Я влюблена в Николая.

— У меня такое чувство, что ваш роман еще не закончился. Посмотрим, что принесет нам завтрашний день.

— Я боюсь, Роза. Николай может быть холодным и твердым, как камень. Ты бы видела его лицо сегодня вечером. Он смотрел на меня, как будто я совершенно для него незнакомый человек. Как будто я … донимаю и преследую его, наскучив ему.

— Не могу сказать, как с ним все работает. Он миллиардер, а они, как правило, несколько отличаются от обычных смертных. Ты должна подготовиться к тому, что он может стать психопатом, потому что ты нажала на его кнопку, но мне все же кажется, что тебе не стоит терять надежды. Я четко уверена, что это еще не конец.

— Он никогда мне ничего о себе не рассказывал. Он все время вел себя очень осторожно. Он ясно давал понять, что кроме физического притяжения между нами ничего нет. Поэтому не думаю, что когда-нибудь увижу его снова, Роза.

— Давай предоставим ему несколько дней и посмотрим, как будут развиваться события. Мужчина, который хотел бы с тобой только секса, не вел бы себя подобным образом. Он бы трахался с тобой, пока ты ему не наскучила. Ему было бы все равно, предана ты Найджелу или нет.

Я выпиваю остатки вина и чувствую себя опьяневшей и несчастной.

— Мне хочется ему позвонить, — тихо произношу я.

Глаза Розы округлились.

— Нет, детка. Не сегодня. Может завтра, если у тебя по-прежнему будет желание.

— Какая разница сегодня или завтра?

— Это две большие разницы. Сейчас ты пьяна, и что бы ты не сделала сегодня, завтра ты об этом пожалеешь. Кроме того, мне кажется хорошая идея, дать ему возможность поскучать по тебе.

Я согласно киваю. Я уже скучаю по нему, мне даже хочется закричать, насколько я тоскую по нему. Сегодня вечером мы должны были праздновать грандиозное событие, которое произошло в моей жизни — мою серию книг собираются издать.

— А что насчет Найджела? Что ты собираешься делать?