Лепестки на волнах (СИ) - "Anna". Страница 79

Ее размышление были прерваны плачем проголодавшегося Диего. Мерседес принесла к ней младенца, и тот требовательно обхватил губами сосок. Муж с непривычно ласковым выражением на лице смотрел, как насыщается их сын.

– Он вырастет сильным и смелым мужчиной, ведь ему еще при рождении выпали непростые испытания, – де Эспиноса обвил плечи жены рукой и уткнулся лицом в ее волосы: – Я сожалею о твоих муках, Беатрис. И – спасибо за то, что подарила мне эту радость...

Она не ответила, лишь со вздохом склонила к нему голову. Диего вновь уже посапывал в колыбели, а они так и сидели вместе. На губах Беатрис играла слабая улыбка, она наслаждалась близостью мужа, чувствуя, как страшная усталость начинает понемногу уходить из ее тела. В дверь постучали, и Мигель недовольно спросил:

– Что такое?

– Дон Мигель, я должен проведать вашу супругу, — раздался голов Блада.

– Входите.

Похоже, муж не очень-то сильно обрадовался очередному визиту врача, и Беатрис вновь насторожилась. Дон Мигель встретил Блада, стоя посреди каюты и загораживая кровать, на которой в подушках полулежала молодая женщина. Блад приподнял бровь, выжидающе и иронично глянув на него, ион неохотно посторонился.

– Пожалуйста, дон Педро, – буркнул он.

– Как вы себя чувствуете, донья Беатрис?

– Лучше, гораздо лучше!

Дон Мигель придирчиво наблюдал, как Блад берет руку его жены, нащупывая пульс.

– Жар спал немного, но еще держится. Это уже хорошо, значит причину воспаления удалось устранить. Не забудьте выпить лекарство, которое я оставил вам. Дон Мигель, – Блад обернулся к испанцу, – можно считать, что ваша супруга вне опасности. Завтра я еще раз навещу вас, чтобы убедиться в этом окончательно.

– Надеюсь, что так, – де Эспиноса церемонно наклонил голову, будто находясь на королевском приеме. – Благодарю вас, дон Педро.

Ответный поклон Блада не уступал в изящности, но Беатрис заметила, что в его глазах вспыхнули искры веселья: дон Педро явно забавлялся. Потом она подумала, что слова мужа прозвучали двусмысленно — как будто он надеялся, что их вынужденное общение с англичанином прекратится, и это развеселило ее. Дверь за врачом закрылась, и Беатрис хихикнула.

– Я давно не слышал как ты смеешься.

Муж, конечно же, не догадывался о причинах, и Беатрис ощутила легкое раскаяние.

– Побудь со мной еще немного, мне так не хватает тебя... – попросила она.

– С радостью, – де Эспиноса сел на кровать рядом с ней и осторожно обнял ее, привлекая к себе.

***

– Я вижу, что вы поправляетесь, донья Беатрис, – синие глаза Блада улыбались, хотя вид он сохранял сосредоточенный и серьезный.

– Благодаря вам, мистер Блад,– Беатрис своей улыбки не прятала: лихорадка отступала, и жизнь налаживалась.

– Без вашей силы и стойкости и я ничего бы не смог сделать, – возразил ей Питер. – Я знаю, что многие доктора укладывают рожениц на длительное время в постель, но по моим наблюдением, женщины из простонародья, вынужденные почти сразу после родов трудиться, оправляются быстрее. Вы можете пробовать вставать, – соблюдая осторожность, конечно. Надеюсь, что вскоре вы позабудете о ваших страданиях, как о ночном кошмаре.

– Что бы вы ни говорили о своем долге, мистер Блад, – неожиданно для себя выпалила Беатрис, – вы спасли мне и моему сыну жизнь. И я глубоко благодарна вам. И я не позабуду ни вас, ни того, что вы для меня сделали.

С минуту Блад молчал, о чем-то задумавшись, затем со вздохом сказал:

– Людская память разборчива, иначе нас всех бы отягощал слишком мрачный груз, – На его губах мелькнула едва приметная улыбка: – Ну что же, необходимости в дальнейших визитах нет. Всего вам доброго, донья Беатрис.

Беатрис смотрела на закрывшеюся дверь. Почему так бьется сердце? Причин для волнения нет... Прерывисто вздохнув, она села в кровати. Голова немедленно закружилась.

– Беатрис, сердечко мое, что с тобой?

Появившийся в эту минуту на пороге каюты де Эспиноса быстро подошел к ней.

– Все хорошо, Мигель, – она улыбнулась, чувствуя облегчение: его весьма своевременный приход помог ей преодолеть душевное смятение. – Я хочу встать.

– Это было бы очень неосмотрительно, откуда такая странная идея?

– Доктор... мистер Блад, считает, что движение пойдет мне только во благо.

Де Эспиноса свел брови, и Беатрис в очередной раз убедилась, что вынужденный принять помощь от своего врага, тем не менее, он не был особо расположен доверять англичанину.

Чтобы не спорить, она решительно спустила ноги с кровати и медленно встала. Она и не представляла, что настолько ослабела за эти дни, ноги дрожали, и пол куда-то проваливался, словно «Сантиссима Тринидад» угодила в шторм. Муж левой рукой обхватил Беатрис за талию, она выпрямилась, прижимаясь к нему, черпая в его надежных объятиях уверенность, и сделала шаг к приоткрытому окну.

– Ты совершенно не оправилась, – муж продолжал с беспокойством смотреть на нее.

– Нет, нет, я как раз слишком долго лежала, доктор прав.

Де Эспиноса с сомнением покачал головой:

– Пожалуй, теперь я должен оберегать тебя, чтобы ты не навредила себе. Пообещай, что не будешь вставать без меня.

– Да, Мигель, – она легко коснулась губами его щеки.

Они подошли к окну, и молодая женщина с наслаждениемвдохнуласвежий воздух.

«Это плавание никогда не закончится! Скорей бы Севилья! Тогда я обрету покой, ведь я там выросла...»

Смутное беспокойство тонкой струной звенело в ней, и она пыталась заглушить его, предпочитая думать о конечной цели их путешествия и ожидая встречи с городом, где прошли ее детство и юность, как ждут встречи со старым другом.

***

Прошла неделя, и караван достиг Азорских островов. Было принято решение сделать остановку на Терсейре, в гавани Ангры-ду-Эроишму.

Беатрис за эти дни окрепла достаточно, чтобы выйти на палубу. Она хотела попрощаться с англичанами. Хотя нельзя было сказать, что ей доставляло необычайную радость видеть донью Арабеллу, было бы вопиющей неблагодарностью избегать ту, которая, как позже признался ей Мигель, пришла предложить ей помощь своего мужа — и как оказалось – спасение.

К борту «Сантиссима Тринидад» уже подошли шлюпки чтобы отвезти пассажиров на берег. Беатрис увидела мистера Блада и его супругу. Дон Педро учтиво поклонился им, а донья Арабелла тепло улыбнулась. Беатрис улыбнулась в ответ и внимательно взглянула на мужа. Тот смотрел... странно, словно не знал, надо ли вообще замечать стоящего на палубе врага или шагнуть к нему, протягивая руку. И все же он склонил голову, а Беатрис опять почудились искры иронии в глазах дона Педро. Англичане спустились в шлюпку, и молодой женщине показалось, что дон Мигель вздохнул с облегчением. Весь день он выглядел задумчивым, но как будто бы невероятно тяжкий груз наконец-то свалился с его плеч.