Маленькие люди - Рой Олег. Страница 6

Я машинально кивнул, задумавшись над ее словами. Неуютно… А мне, когда я еще был нормального роста, было ли уютно в большом мире? Может, дело тут вовсе не в размерах? Если да, тогда Хоулленд, должно быть, удивительно приятное местечко.

Словно прочитав мои мысли, она продолжила:

– В Хоулленде все по-другому. Конечно, мы живем небогато, но как-то…

– Уютно? – подсказал я.

Ответить она не успела.

Поезд резко дернулся и остановился. Настолько резко, что моя чашка едва не опрокинулась – хорошо хоть, что чай я уже выпил. Я раньше не бывал в подобных передрягах и не знал, нормально это или нет, когда поезд вот так дергается и останавливается. Потому паниковать не стал, но внутренне все же напрягся. А у окружающих на лицах явно отражался испуг. Значит, все-таки это ненормально.

Я увидел, что Ариэль тоже испугалась, и сказал, пытаясь говорить спокойно:

– И часто случаются такие внезапные остановки?

– Н… нет, – ответила она с дрожью в голосе. – Не знаю. Я не часто езжу на поезде. Говорят, что у «Энтерпрайза» такое случается.

Первая половина ее фразы противоречила второй, к тому же девушка была напугана, и я не знал, как ее успокоить.

– Странно, вроде новый поезд… Что бы это могло быть?

– Лучше не спрашивайте, – почему-то шепотом ответила она.

– Почему? – удивился я.

– Этот поезд идет в Ольстер, – ответила Ариэль.

– Ну и что?

– Вы, наверно, думаете, что ИРА – это уже часть истории? – спросила она. – А другие так не думают. В общем, на этой линии такие инциденты не раз уже случались, а после шотландского референдума, говорят, еще и участились…

Теперь и мне стало страшно, особенно с учетом того, что как раз в это время из задней двери вагона появилась пара бобби [2] в форме, ведущих на шлейке припадающего на заднюю лапу старого добермана.

Вот удача, попасть на теракт!

– Дамы и господа, экипаж поезда просит вас сохранять спокойствие, – заявил голос, дублирующий информационное табло, на котором до этого крутили какой-то винтажный фильм, кажется, «Ночного портье». – Остановка вызвана техническими причинами, никакой опасности нет…

– Ага, – громогласно заявил пожилой краснолицый джентльмен, сидевший в нескольких рядах впереди нас. – Примерно то же говорили на «Титанике».

На него возмущенно зашикали.

– Да ну, я не верю, – я постарался придать своему голосу полнейшую уверенность в том, что ничего особенного не происходит. И, кажется, это мне удалось. На Ариэль мое спокойствие, по крайней мере, подействовало, а большего мне и не надо было. Успокаивать всех краснолицых джентльменов в вагоне в мои планы не входило.

– Ух, – сказала она. – Если честно, я перепугалась.

«Если честно, я тоже…» – подумал я, но вслух говорить об этом не стал.

– Мааам, а когда мы поедем? – захныкал Дейл. Чип сидел тихо, но вид у него был напуганный.

– Расскажите мне еще про Хоулленд, – сказал я, стараясь отвлечь Ариэль. – А когда придет стюард, я закажу нам чаю с круассанами. Как вам мой план?

Вообще-то, мне чертовски хотелось покурить, но я не решался оставлять ее одну.

Она хотела было рассказать мне что-то, но затем отрицательно покачала головой и тихо сказала:

– Вряд ли у меня сейчас получится… Лучше вы расскажите мне что-нибудь – про свою работу, например.

Я на миг задумался – не будет ли ей скучно? А потом действительно принялся рассказывать, благо слушала она меня очень внимательно, как Чип с Дейлом наверняка слушают мамину сказку. Я увлекся и рассказал ей о пульсарах, о спектрографии звезд, о том, как мы работали с данными японского кометного зонда «Хаябуса-2», о маленьком переводчике Ясукиро Тамадаме, который переводил для нас всякую мудреную документацию, и о том, что он, несмотря на довольно почтенный возраст, фанател от японского мультика «Утена».

– Это называется «аниме», – поправила меня Ариэль, – я тоже смотрела «Утену».

– И как этот фильм вам? – спросил я как раз в тот момент, когда в салоне появились все те же бобби с еще более меланхоличной и еще сильнее подволакивающей лапу собакой.

Ариэль скорчила скучающую рожицу и махнула рукой:

– Никак. Хотя моя подруга от него тоже фанатела.

Низко заурчали двигатели, вагон дрогнул, нервно завибрировал – похоже, поезд собирался тронуться. Народ вокруг постепенно успокаивался.

– Мааам, а почему собачка такая грустная? – спросил Дейл и, не дождавшись ответа, добавил: – А мы скоро поедем?

– Скоро, скоро… Сейчас и поедем, – успокоила сынишку мать, и словно в подтверждение ее слов, поезд легонько вздрогнул, и пейзаж за окном медленно, словно с неохотой, пополз нам навстречу.

– Я вас покину на несколько минут, – сказал я, убедившись, что поезд уверенно набирает ход. Спокойный голос из динамиков сообщил, что остановка была вызвана «подозрением на недолжное техническое состояние пути», так что, если верить информатору, бобби заодно подрабатывали путевыми обходчиками, а собаку, вероятно, использовали в качестве нивелира. – Пойду покурю и тут же вернусь, хорошо?

У нее даже зрачки расширились.

– А могу я… с вами? – тихо спросила она.

– Вы курите? – удивился я.

– Нет, не курю, разумеется… Но… – она на миг опустила взгляд, а потом вновь посмотрела мне в глаза, на этот раз с уверенностью. – Не хочу оставаться одна. И… мне интересно с вами.

– Вообще-то говорят, что пассивное курение вредит здоровью больше, чем активное, – сказал я, подавая ей руку и помогая встать. Это только кажется, что маленьким людям тоже просто в большом мире, но поверьте, даже встать с сиденья для нас не так легко, как казалось бы.

– Вы так увлекательно рассказываете про пульсары, – сказала она, смущаясь, – и я все никак не пойму, кто же вы по-настоящему – физик, биолог, астроном?

– Я же говорю – человек эпохи Возрождения, – сказал я наполовину в шутку, наполовину всерьез. – Последний энциклопедист, видите ли…

– Это как? – спросила она, когда мы вышли в курительный тамбур.

– Читаю все подряд, что только под руку попадается, с самого детства, – признался я, почему-то смутившись. – Кое в чем неплохо разбираюсь.

– И что же в этом плохого? – с неожиданным воодушевлением спросила она. – Я поступаю почти так же, интересуюсь многим, только в точных науках ничего не смыслю. Но зато какое удовольствие…

Она неожиданно ловко вскарабкалась на узенький парапет, идущий под окном тамбура. На этот парапет нельзя было поставить даже чашку, но, казалось, мою спутницу это нисколько не беспокоило.

– Между прочим, мне почему-то кажется, что даже такую серьезную вещь, как «Илиада», современники вряд ли воспринимали с бо́льшим пиететом, чем мы относимся к книгам Яна Флеминга или Алистера Маклина.

– Обожаю Маклина, – вскользь заметил я. – У него всегда такие сюжеты… К тому же он знает, о чем пишет.

У нее даже глаза загорелись.

– Ой, мне он тоже нравится! А вот Тома Клэнси я не люблю.

– Вы просто читаете мои мысли…

Продолжая обсуждать наши литературные пристрастия, я докурил сигарету, и мы вернулись в салон. Чай стюарду я так и не заказал – через три четверти часа поезд уже подошел к перрону Дандолка.

Глава 2

Маленькая страна

Дандолк оказался прелестным маленьким городком, тихим и уже по-весеннему зеленым. Его вокзал больше напоминал остановку электрички – двойной перрон, с одной стороны, за путями, ряды симпатичных маленьких коттеджей, с другой – здание, больше похожее на офисный центр или фабрику, чем собственно на вокзал.

Нам с Ариэль определенно сопутствовала удача: прокат автомобилей, как я и думал, обнаружился прямо рядом с вокзалом, неподалеку от симпатичного небольшого скверика на Мак-Енти-авеню. Тут же рядышком было и небольшое кафе-мороженое. Я хотел было попросить Ариэль подождать меня в этом кафе, но она наотрез отказалась, и мы пошли выбирать машину вместе.