Быстрые времена в Риджмонт-Хай (ЛП) - Кроу Кэмерон. Страница 4

Но и это еще не все! Здание и деревья вокруг были сплошь обвешаны туалетной бумагой. Эта бумага, самое коварное из всех хулиганских оружий, свисала деревьев, козырька над входом, веранды и скамеек. Даже не приглядываясь, можно было понять – снять это «украшение» будет весьма нелегко. А на окна она и вовсе была приклеена с помощью смеси сырых яиц и воска, оттереть которую – настоящее мучение.

Разумеется, бумага была зеленой.

А перед зданием, где был кабинет директора и приемная, на лужайке бумагой же было выложено: «Серферы-нацисты из Линкольна». Старшая школа Линкольна, находившаяся чуть дальше, была давним соперником Риджмонт-Хай.

- Я знаю, кто это сделал, - нахмурился семнадцатилетний Брэд Гамильтон, стоявший у регистрационной стойки в ожидании своей карточки для отметки посещений. – Это те мелкие гаденыши. Безмозглые тупицы. Только перевелись из средней школы Пола Ревира и уже портят нам жизнь.

Брэд Гамильтон был Важным Парнем в школе. Всегда окруженный друзьями, сейчас он стоял в компании четверых приятелей. На всех пятерых были одинаковые кепки. Друзья с готовностью закивали в ответ на слова Брэда. Все они работали вместе в «Гамбургере Карла», где Брэд давно завоевал звание «лучшего по картошке», как шутили приятели.

- Надо было утопить их, - проворчал Брэд, - одного за другим.

Каждый год в июне в средней школе Пола Ревира девятиклассники устраивали выпускной парад, проходя колонной по улицам города. А старшеклассники Риджмонт-Хай «топили» их, закидывая пакетами с водой из своих укрытий. Для них выпускной парад школы Пола Ревира был грязной рекой, которая вот-вот готова была затопить город.

Впрочем, бывшие девятиклассники быстро менялись. Едва поступив в старшие классы, они вдруг понимали, что вести себя, как придурок, больше не круто. Перед ними появлялись новые перспективы, а вместе с ними и новая ответственность. Так что самой известной фразой среди бывших девятиклассников школы Пола Ревира были слова: «Я завязал с наркотой в средней школе».

Будучи старшеклассником, можно было сдать на права, а машина требовала денег. Совсем скоро становилось ясно, что родители не будут оплачивать прихоти детей до конца жизни, а потому, если у тебя нет работы, ты – никто. Однако хорошо оплачиваемые работы давно были разобраны, так что приходилось хвататься за все, что найдется. Так, например, поступил Брэд Гамильтон.

- Я работаю с фаст-фудом, - говорил он с гордостью профессионала.

Его жареная картошка была хорошо известна в городке, и, хоть работа повара в кафе была не бог весь какой престижной, Брэда узнавали, хвалили, а менеджер быстро повысил его до шеф-изготовителя картошки.

Как и большинство друзей, Брэд работал шесть дней в неделю. Школа не была для него главным делом в жизни. Она вообще стояла на четвертом месте после Машин, Девушек и Счастья. Школа – не проблема, особенно в этом году. Брэд мог выпуститься еще в прошлом году – он посетил нужное количество часов по всем предметам – но зачем? Спустя два года в Риджмонт-Хай Брэд знал всех, а его все любили. Самое лучшее в школе – возможность видеться с друзьями каждый день, так зачем заканчивать это аж на целый год раньше.

Этот год будет интересным. Брэд взял всего четыре курса: ремесло, физкультуру, урок здоровья и публичное выступление. Ему хотелось, чтобы этот год был неспешным и легким.

- Привет, Брэдли! – это его сестра, Стейси, десятиклассница.

- Ты чего такая довольная?

- Ах, извините, пожалуйста.

- Кто у тебя первым уроком?

Стейси заглянула в расписание.

- История США. Мистер Хэнд.

- О-о-о… - протянул Брэд.

- У-у-у, - подхватили его друзья.

- Не пропускай, - посоветовал парень сестре. – Самое интересное начинается после третьего звонка.

Когда Стейси ушла, один из друзей Брэда повернулся к нему.

- А твоя сестричка стала красоткой.

- Это ты ее просто утром сегодня не видел, - откликнулся Брэд.

Мистер Хэнд

Стейси Гамильтон села за парту. Прозвенел третий и последний звонок.

Учитель вошел в класс уверенной походкой, затем дважды постучал по доске, призывая к тишине. Он закрыл дверь одним движением и запер замок-задвижку. Стекла в окнах слегка задрожали. Этот человек знал, как вести себя в классе.

- Алоха, - произнес он. – Я – мистер Хэнд.

Никто не произнес ни слова. Он написал имя на доске. Мел крошился при каждой выведенной линии.

- У к вам лишь один вопрос, - продолжил учитель. – Вы можете посещать мои занятия?

Он обвел глазами класс, полный десятиклассников, на лицах которых было написано «Лето продолжается!».

- Пакало? На гавайском это означает: «Вы меня понимаете»?

Ученики с любопытством оглядели мистера Хэнда. Его квадратное лицо хранило вопросительное выражение. Черные волосы были зачесаны назад, обнажая покатый лоб. Он чем-то напоминал ведущего новостей, на нем был строгий костюм и желтая рубашка.

Он определенно не был гавайцем.

Мистер Хэнд, как и некоторые другие учителя достался Стейси «в наследство» от Брэда. Арнольд Хэнд преподавал в Риджмонт-Хай уже долгие годы, борясь с тем, что он считал наибольшей угрозой для молодого поколения – с незнанием истории.

По словам Брэда, таких учителей, как мистер Хэнд, следовало уважать. Он был Учителем учителей, как назвал его брат Стейси. Большая часть преподавателей работала по так называемой контрактной системе. Учитель и ученик заключали некий негласный договор, по которому учитель озвучивал ученикам свои требования и план на предстоящий учебный год, а ученики выполняли задания. Оценки выставлялись в зависимости от того, какая часть запланированного в начале года была выполнена к его концу. Посещения же не имели никакого значения.

Мистер Хэнд презирал эту систему. Он любил повторять, что хуже ленивого ученика может быть только ленивый учитель, и с ним нельзя было не согласиться, потому что иначе он начинал выискивать недостатки в работе других учителей – и неизменно находил их. Своим коллегам он казался тем чудом сохранившимся преподавателем, которому по какой-то загадочной причине не наплевать на знания учеников. Он проводил незапланированные проверочные работы и строго следил за посещаемостью. Так Брэд рассказывал Стейси.

Другим важным моментом были звонки. Первый звонок был коротким, он предупреждал о том, что урок закончится через три минуты. Второй был громче и длиннее, он заканчивал урок. Третий звонок раздавался через семь минут и обозначал начало следующего урока. Мистер Хэнд считал, что, если ты не в состоянии планировать свое время так, чтобы укладываться во время, предоставленное тремя звонками, в жизни тебе настанет крышка, потому что ты просто-напросто не выживешь.

- А выживание, - строго сказал он в то утро, - одна из важнейших целей образования.

В пятьдесят восемь лет мистер Хэнд не видел причин покидать Риджмонт-Хай. Да и зачем, если в последние десять лет жизнь только началась? Он нашел человека, который мог бы быть достойным примером для подражания, который выживал в джунглях. Мистеру Хэнду было совершенно неважно, что его кумир был ни кем иным, как Стивом МакГарретом, детективом из телесериала «Гавайи 5.0».

Ученики каким-то образом узнали об этом и иногда пользовались слабостью преподавателя, вкрадчиво спрашивая:

- Мистер Хэнд, почему вы ведете себя, как тот парень из «Гавайев 5.0»?

- Понятия не имею, о чем вы, - следовал неизменный сухой ответ.

Разумеется, мистер Хэнд был слишком горд, чтобы признать свою привязанность к сериалу. Вот только это не мешало ему временами преследовать своих учеников так же, как МакГаррет преследовал преступников: расчетливо, без лишних эмоций и громких слов.

- История, - серьезно произнес он, - история США или любая другая, доказывает нам одну вещь. Люди не делают ничего, от чего им не будет пользы. Вам не будет пользы от прогулов на моих занятиях. А если вы не сможете посещать их… Я смогу вас заставить.