Приключения маленькой птички (СИ) - Осетина Эльвира. Страница 1

Осетина Эльвира

Приключения маленькой птички

1 глава

Ирлинг придавил меня своими крыльями к скале и прижался всем телом, обхватив руками. Я пыталась вырываться кричать, ругаться биться и даже пинаться, но он молчал, а его руки на талии сдавливали меня все сильнее и сильнее, словно стальные канаты дерева Охта. Когда-то в далеком детстве я чуть не попалась этому хищнику-дереву на обед. Благо Сторан — старший брат был рядом и услышал мои крики, но где он сейчас, когда так нужен?

Я все продолжала биться, но понимала, что все мои усилия тщетны. И мужчина уже зацепил одно мое крыло своим, вбив коготь в одну из расщелин в камне, и принялся за второе.

И тут до меня стало доходить, что он собирается делать! И сознание затопило паникой. Я забилась еще сильнее, но все мои усилия были тщетны. И когда я поняла, что уже не в состоянии с ним бороться, решила попытаться с ним поговорить:

— Пожалуйста, не делайте этого, я здесь случайно, у меня же еще период фертильности не наступил, ну неужели вы не чувствуете? Мне же всего пятьдесят лет, пожалуйста, умоляю.

Я уже выдохлась и сил на сопротивление не хватало.

— Тише детка, сейчас и проверим.

Во мне затеплилась надежда.

— Вы проверите и отпустите, да?

Он издал какой-то странный смешок.

— Нет, милая, отпускать я уже тебя в любом случае не намерен.

Он вбил мой коготь на втором крыле в еще одну расщелину, и я в прямом смысле этого слова была распята на скале, а сзади меня прижимал здоровенный ирлинг. Он и правда был какой-то огромный, даже выше и больше моего отца. А он считается самым сильным и большим в нашем гроте. О, великий Цирбис! Как я буду отцепляться?

— Зачем вы прицепили меня?

— Солнышко, ты и правда не понимаешь или дурочкой прикидываешься?

Я сглотнула.

— Я же вам сказала, что мне еще пятьдесят лет расти, пока я буду готова к спариванию. Вы ошиблись, отпустите меня, а…

— Упрись коленками в стену, и держись покрепче руками.

Я осторожно, подтянулась и уперлась коленками в мягкий мох на скале. Руками ми же продолжала цепляться за камни, на одних крыльях будет очень больно держаться. Хоть он и прижимал меня сзади, однако вниз не тянул, посмотрела вверх, а он оказывается поверх моих крыльев и сам зацепился за камни своими когтями. Ощущения были странными. Нет, мы в детстве с сестрой касались крыльями друг друга, но было скорее щекотно, сейчас же я ощущала тепло и что-то не понятное, даже сложно было назвать это чувство. Почему-то внизу живота, что-то затрепетало.

— Вот умничка, а теперь расслабься.

И он начал стягивать с меня шорты.

— Что? Что вы делаете?

Я тут же запаниковала и одной рукой попыталась придержать их.

— Эй, малышка, ты что хочешь, чтобы мы оборвали крылья, упали и разбились? А ну держись!

И мне пришлось вернуть руку на место. О Цирбис, ну когда же это закончится? Зачем я полетела за сестрой? Мое проклятое любопытство увенчалось успехом? Теперь я похоже на себе прочувствую, что это такое — спаривание? А хотела просто подсмотреть…

Пока я занималась самобичеванием, он полностью снял мои шорты, и положил их в углубление в скале, а я осталась в одной майке. И тут же почувствовала его пальцы на своих потаённых местечках. Я задрожала от этих ощущений.

— Пожалуйста…

— Тсс… тише, я не сделаю тебе больно, успокойся, — прошептал он мне в ушко и лизнул его.

От чего у меня по спине поползли мурашки.

Я ощутила его пальцы на моих складочках. И низ живота начал наливаться странной тяжестью.

Меня бросило в жар.

— Ну-ну все хорошо, малышка, ты такая нежная, и уже вся течешь, какая чувственная, а говоришь маленькая…

Зашептал он мне на ушко, а сам трогал меня, а второй рукой, начал задирать мою майку.

— Нет!

Я опять отцепила руку, и попыталась его остановить.

— Малыш, руку верни на место!

В его голосе я услышала такие властные нотки, что мне мгновенно захотелось, поджать хвостик и исполнять все его приказы.

О Цирбис! А где мой хвост? Я ощутила, как мой предатель хвост, зачем-то обвил его ногу. И начала осторожно его убирать.

— Солнышко, что же ты творишь, я же тебя сейчас съем….

Зашептал он мне в шею и начал выводить на ней языком безумные узоры. Я забыла о своем предателе-хвосте и застонала.

Его руки, были везде — на моей груди, сосках! Боже он добрался до них, и начал один сосок осторожно пальцами крутить и сжимать. Мне показалось, что я сейчас описаюсь, низ живота потеплел, и я сжала ноги.

— Ноги разжала!

Опять приказ властным тоном, которого боишься ослушаться. И я послушно раздвигаю ноги. А в голове уже пустота, и только и хочется слушать его приказы. Ощущать его прикосновения.

Его пальцы осторожно скользнули внутрь. Я задохнулась от ощущений.

— Да… и правда, еще маленькая…. но такая сладкая….

Он повернул мою голову и посмотрел мне в глаза.

— Как твое имя птичка.

— Олирания Сепфия, — с готовностью ответила я, рассматривая грубые черты его лица, и фиолетовые глаза, а ведь это что-то значит?

В голове щелкнуло, о, Цирбис, если его глаза фиолетовые, то он, он…

— Что-то ни так, Оли?

Он сократил мое имя? Это же значит, значит… он

— Оли? — опять властный голос, ослушаться которого невозможно.

— У в-вас фиолетовые глаза.

И я прикрыла свои, потому как его пальцы опять запорхали по моей нежной плоти, не давая мне сосредоточиться.

— И что, это плохо?

Во рту все пересохло, его пальцы… О, Цирбис! Что он делал со мной? Внутри моего живота бушевало торнадо. Я дрожала, и не могла понять и даже вспомнить, о чем мы сейчас говорили.

— Оли… ты просто чудо…

Опять я услышала его голос, и он впился в мои губы с поцелуем. Я приоткрыла свои губы и ощутила его язык, который ворвался в меня и начал исследовать, даже не так завоевывать все пространство. Он держал меня за волосы, стягивая их почти до боли, и я не могла отвернуться.

А его хвост уже скользил по моим бедрам, раздвигая их все сильнее и сильнее.

Я держалась за камни из последних сил. Воздуха уже стало не хватать, и он отпустил мои истерзанные губы.

— Ты моя, Оли, только моя… Я сделал свой выбор.

Зашептал он мне в затылок и укусил.

Я вскрикнула от легкой боли и почувствовала, как его пальцы перешли на мою вторую дырочку.

Мои глаза расширились от удивления.

— Нет! — вырвалось у меня, когда я поняла, что он уже размазывает смазку, по-моему анусу.

— Оли, не шевелись, я возьму тебя, чего бы это ни стоило. Твоя девственная плева, еще слишком толстая, надрезать ножом я ее не буду, я не собираюсь причинять тебе такую боль, так что расслабься, тебе понравится.

Из моих глаз потекли слезы, мне стало холодно и страшно, о Цирбис, если он сделает то, что говорит…

— Пожалуйста, не надо, умоляю вас, мне еще пятьдесят лет ждать дня выбора, мои родители откажутся от меня, если вы сделаете это…

— Тшш, все хорошо, они в любом случае от тебя уже откажутся, потому что ты теперь ровайя, моя…

Я не ослышалась?

— В-вы хотите сказать, что вы…

— Да детка, я древний сурд.

— Но я не видела вас в нашем гроте?

— Я с южного склона. Я два тысячелетия искал свою ровайя, и я не собираюсь тебя отпускать, чтобы дожидаться твоего фертильного периода.

— Но мои родители они не сурды, они коваки… и они не позволят…

— Глупая, твои родители получат большой откуп, и у них не будет выбора, иначе я заберу тебя силой, а ваш грот прикажу уничтожить. Ты этого хочешь?

Я зажмурилась и представила, что все мои знакомые и близкие родные могут погибнуть из-за меня, и мне стало страшно.

— Н-нет, конечно нет…

— Тогда молчи и подчиняйся!

И опять его властный тон, который что-то делает со мной, что мне хочется его слушать и больше ни о чем не думать.

И я расслабилась, он переместил вторую руку и положил пальцы на мои складочки, а другой рукой продолжал исследовать мою вторую дырочку, нежными движениями. А его язык все танцевал на моем позвоночнике, иногда сменяясь его клыками, царапающими кожу.