Мострал: место действия Постон (СИ) - Шилкова Анна. Страница 27

Прекрасные волосы девушки попали в руки к фее и зооморфу, а над лицом колдовала главная.

Еще каких-то три часа и девушки открывают двери своим кавалерам и соратникам по команде, чтобы те сопроводили их на бал. Правда, кавалеры были в меньшинстве, но это никого не смущало: шли студенты цепочкой, пока у них еще была возможность игнорировать этикет.

Золотек и Отерит были в похожих черных фраках, только у Золотека была синяя отделка, а у Отерита серебряная.

Отерит поразительно гармонировал с Бирасой. Стоило ему увидеть девушку в проеме, он замер пораженно глядя на нее: струящееся платье белое с тонкой серебряной отделкой по лифу, в серебристых туфельках, чьи носики едва показывались из под юбки, в белых шелковых митенках, да с таким макияжем и окончательно уложенными в объемную прическу огненно-рыжими локонами, Бираса производила неизгладимое впечатление. Отерит и впечатлился. Как только они встали рядом, все обменялись понимающими взглядами: Отерит позаботился о том, чтобы составить со своей дамой блистательную пару.

Золотек улыбнулся девушкам и предложил Шарате и Ласель обе руки. Девушки изобразили реверанс и проследовали к винтовой лестнице.

Ласель аккуратно придерживала тяжелую юбку своего платья. Материал Шарата не опознала, но ей очень нравился цвет: от темно-синего, почти черного на подоле, до бледно-голубого, сливающегося с белой кожей лифе. Рукавов не было, зато была невесомая белая шаль, украшенная мелкими слезами бриллиантов. Такая же россыпь была в высокой строгой прическе и на коротких темно-синих перчатках девушки. Несмотря на теплые цвета платья и макияж в теплых тонах выглядела девушка холодно и отстраненно, как и положено аристократке.

Сама же Шарата не уставала любоваться пышной, но легкой, будто из рваных лоскутов, нежно-персиковой юбке, при ходьбе напоминавшей море на закате, с которым она познакомилась буквально пол года назад. Золотой лиф, в тон волосам, оттенял нежную кожу. Кто бы мог связать такие сочетания с морем? Однако, Золотек сразу нарек Шарату морской девой. Сперва та испугалась, что как-то выдала себя, но потом поняла, что точнее определения для ее образа и не придумать.

Внизу студентов ждал экипаж, украшенный родовыми гербами Ласель. Она долго пыталась объяснить Шарате, что как аристократ старшей ветви именно она будет «сопровождать» остальных на предстоящее мероприятие, но Шарате это было не интересно, и она особо в тонкости распределения обязанностей между аристократами не вникала. Она боролась с чувством, что что-то забыла.

 Трудно поверить в то, что сборы заняли столько времени, однако, к парадному входу в королевский дворец они прибыли уже в темноте. Конечно, зимой рано темнеет, но все понимали, что это девушки так долго собирались.

Дворец был похож на дворец больше, чем когда Шарата видела его в последний раз. Стены магически сделали белыми, ярко подсветили и добавили искусственного снега, мягкими хлопьями падающего на плечи собирающимся гостям вечера.

Студентов пригласили в комнату, где уже собрались такие же как и они: лучшие студенты своих курсов разных Академий Постона.

Шепоток встретил вновь прибывших. Под предводительством Ласель студенты заняли диванчик недалеко от входа. Народу тут уже было очень даже прилично и Ласель понадеялась, что долго их держать в этом «отстойнике» не будут.

Шарата рассеянно смотрела по сторонам, пытаясь понять, что же именно она забыла.

И действительно, довольно быстро появился молодой поджарый мужчина.

- Студиозы, начиная с первого курса, будут двигаться по лестнице, в том порядке Академий, который я назову. - Он прокашлялся. - Магическая Академия Матура. - Тут же поднялись тридцать студентов, лица которых были знакомы по первенству. - Бортовая Академия. Академия прикладной артефактики. Академия лекарского искусства.

Мужчина продолжал перечислять, а в комнате происходили перемещения - все старались прибиться поближе к своим.

Лучшие студенты первого курса Магической Академии Матура приготовились представлять свое учебное заведение. Все, кроме Бирасы, имели опыт преодоления крутых лестниц, не глядя под ноги. Правда, Шарату Ласель тренировала на их винтовой лестнице, но, в отличие от остальных присутствующих, растерянных в их группе не было.

Двери распахнулись, под окончание представления: «... Первый курс».

Глядя строго в зал все пятеро ровным рядом, четко поместившись на лестничном пролете, шествовали вниз в зал. Зал аплодировал. Многие мужчины плотоядно смотрели на Шарату и Ласель, а женщины на Золотека. Вот на Бирасу и Отерита все смотрели с умилением, словно уже понимали, что вмешаться в хрупкий мирок юной влюбленности никому не удастся.

- Второй курс. - Провозгласил конферансье.

Второй курс шел менее уверенно, но все также смотрели в зал, в основном на своих же первокурсников, чтобы не теряться, когда окончат схождение. Одежды у второго, да и всех остальных курсов, смотрелись хуже. Были дешевле, были дороже, но ни у кого не нашлось настолько изумительных нарядов.

Бал не начнется, пока не выйдут все студенты и вот тут-то все и осознали просчет: Академий в Постоне много. Тут представлены все.

В общем, парад малолеток закончился только через три с половиной часа: время двигалось к Излому, и все одаренные чувствовали особое скопление Магии, свойственное этим минутам: последним этого года и первым нового.

 На эти мгновенья свет в зале погас и стали видны феи, чья Магия концентрировалась вокруг них и излучала слабое свечение. Присутствующие эльфы затянули традиционную (конечно, прекрасную), песнь, а зооморфы приняли свой второй, близкий к природе, облик. Краем глаза Ласель заметила, что большинство потратились на одежду, созданную по технологии Карцера: она рассеялась легкой дымкой при принятии второй ипостаси и такой же легкой дымкой вернется обратно, когда придет время. Гномы припали на одно колено, опираясь на свое церемониальное оружие, такое же монументальное, как и они сами, а люди просто прикрыли глаза, наслаждаясь самыми волшебными мгновениями в году.

Иногда Отериту казалось, что на эти самые минуты, когда старый год сменяется новым, замирает весь мир, прислушиваясь к тишине, в надежде услышать что-то такое, что изменит их жизнь. Это были короткие мгновения, когда никто его не ненавидел, не пытался заставить забыть собственное естество и не следил, чтобы он не покинул пределы поместья. Момент свободы и абсолютного счастья, дарованного ему лишь однажды в год.

Стоило свершиться Излому Года, а оркестру возобновить исполнение, произошло сразу несколько вещей. Во-первых, грохнул вальс-марш, традиционно первый танец в начале каждого года. Соответственно, знакомые с порядком действий гости вечера встали в пары. Во-вторых, с очаровательных первокурсниц всех Академий Постона слетели их прекрасные бальные платья.

Для Ласель время будто застыло. Она метнулась к Золотеку, но не успела ничего сделать: ее наготу прикрыли струи воды, а мягкая магия подняла ее в воздух. Вода текла, облегая фигуру, не трогая прическу и даже не затрагивая припудренное декольте. Уже оказавшись над головами замерших гостей, она обратила внимание, что все сконфуженные первокурсницы парят над гостями, одетые в платья из воды. В центе, чуть выше остальных, парила Шарата. На лице ее застыла ровная улыбка, а пальцы быстро перебирали воздух.

Девушки, сначала затравлено оглядывались, но быстро нашли спокойных Шарату и Ласель, и тоже как-то успокоились и перестали так явно бояться. Ласель сделала единственное, что пришло ей в голову: она дала оркестру знак и начала танцевать, заигрывая со стихией.

Шарата эту игру охотно поддерживала, помогая ей потоками, кружа воду вокруг себя.

Первым пришел в себя Золотек: он быстро переместился так, чтобы оказаться под Шаратой и принял у нее эстафету, создав плотные, осязаемые воздушные потоки, он кружил девушек, прикрывая их наготу скорее не подобием одежды, а просто делая воздух вокруг них слишком плотным, чтобы что-то разглядеть.