Чужой жених (СИ) - Пегас Наталия. Страница 23

- О каких ещё отношениях? Что ты городишь?

- Я знаю, что вы любовники.

- Боже мой! - няня закрыла лицо руками.

- Ну-ну, не стоит так пугаться. И разыгрывать здесь мелодраму.

- Послушай, Эви, - свирепея, проговорил Эбинейзер. - Ты не имеешь права делать подобные заявления.

- Да? Интересно, почему? Все эти годы ты издевался надо мной, унижал, распускал руки, и всё потому что...

- Потому что ты дешёвка! Потаскуха! Дрянь!

- Пусть так, - рассмеялась Эвелин, сложив руки на груди. - Я ошиблась. Один раз. Но хотела исправиться, стать другой. Ты же не дал мне шанса. Ты был слишком горд, чтобы простить измену. Нанял частного детектива, намереваясь застукать меня с любовником, вот только, обманщиком оказался именно ты.

- Замолчи!

- Теперь, я не буду молчать. И раз уж начала, то скажу всё до конца. Если ты встретил другую женщину, то мог бы просто попросить развод, и всё бы благополучно разрешилось. Но нет, ты захотел вести грязную игру.

- Не нужно строить из себя оскорблённую невинность, - сказала миссис Хант, гордо вскинув голову.

- О! Наша уважаемая няня заговорила. Начнём с того, что ты здесь не хозяйка, а значит, не имеешь право голоса.

- Неужели?

- Энни, не вмешивайся, - прикрикнул Эбинейзер.

- Правильно, Энни. Не влезай, а то и тебе достанется.

Эвелин резко развернулась, и открыла дверь. Миссис Хант не знала уйти ей, или всё-таки остаться. Мистер Дэвидсон стоял к ней спиной, так что миссис Хант пришлось действовать интуитивно. Она смерила свою соперницу надменным взглядом, громко хмыкнула и вышла в коридор.

- Если ты намерена покинуть этот дом, то я хочу тебя предупредить.

- Ого! - рассмеялась Эви. - Предупредить? Это уже интересно.

- Ты уйдёшь отсюда, как и пришла, без денег, без дорогих побрякушек.

- Зато я стану свободной.

- Не могу понять причину твоей излишней смелости, - прошипел миллионер.

- Я просто счастлива, что могу освободиться от тебя. Наконец-то! Господи, какой же глупой я была, какой запуганной.

- И тогда, ты нравилась мне гораздо больше. Ведь я всегда любил тебя.

- Неправда. Если бы ты любил, хоть немного, то никогда бы не поступил со мной так жестоко.

- Ты это заслужила. Ты изменяла мне на каждом шагу!

- Моя ошибка стоила мне слишком дорого, - сказала Эвелин, направляясь к выходу. - Прощай.

- Ты куда?

- Теперь, ты можешь быть спокоен, я навсегда исчезну из твоей жизни.

- Я запрещаю тебе! Слышишь?

Эбинейзер угрожающе навис над ней. Эви не дрогнула. Более того, её лицо оставалось невозмутимым.

- Надеюсь, ты будешь счастлив со своей танцовщицей. Быть может, именно она даст тебе то, что ты заслуживаешь.

Мистер Дэвидсон схватил её за руку, намереваясь задержать непокорную женщину. Она лишь улыбалась. Завязалась небольшая потасовка. Миллионер схватил жену за волосы, и тут же наградил двумя пощёчинами. Эвелин неожиданно вырвалась, и со всей силы оттолкнула своего обидчика. Тот, потеряв равновесие, с грохотом повалился на ковёр. В полной тишине она перешагнула через него, и поспешила наверх, чтобы забрать чемоданы. Там, уже ждал её Колин, который уже был в курсе предстоящей поездки.

- Как скоро мы вернёмся, мама? - спросил мальчик, сжав её руку.

- Там видно будет, сынок.

Они стремительно спустились по лестнице, миновали большой холл, и наконец, вышли на улицу. На небе собирались серые тучи, но Эви этого даже не заметила. Такси ждало их в нескольких метрах от дома. Едва они сели в машину, как на дорожке показался Эбинейзер, а за ним встревоженная миссис Хант. Они оба что-то кричали, вот только Эвелин даже не повернулась в их сторону, с улыбкой прижимая к груди сына. Она свободна! Она смогла преодолеть свой страх! Разумеется, у родителей они не могли остановиться. Во-первых, потому что Эбинейзер будет искать их именно там, а во-вторых, не хотелось снова ссориться с отцом. Сбережений было не очень много, и всё же, ей удалось снять уютную квартирку на окраине Лондона, где они и поселились с Колином. Мальчик был в восторге. Теперь он постоянно был рядом с матерью, она готовила ему завтраки, вместе они рисовали и занимались уборкой. Эви понимала, что ей нужно работать, поэтому приобрела швейную машинку, и начала притворять в жизнь собственные идеи. Мистер Тайвис поддержал её в это трудно время. Он прислал ей толковую помощницу Гвен, помог устроить сына в хорошую школу, и часто привозил что-нибудь к чаю. Это мог быть вкусный пирог, целый пакет фруктов или засахаренные сливы.

- Я даже не знаю, как тебя благодарить, - всякий раз говорила Эвелин.

- Просто позволь мне о вас позаботиться.

- Но ведь это не входит в твои обязанности.

- Не входит, - согласился Артур. - И всё же, мне приятно всякий раз возвращаться сюда.

Они всё реже говорили о предстоящем конкурсе молодых дизайнеров, и всё чаще Эви замечала на себе заинтересованный взгляд. Нет, совсем не этого она хотела. В новом жилище её навещал так же Декстер. Вот кому она действительно была безумно рада. Колин смог подружиться с маминым другом, и прекрасно относился к мистеру Тайвису. Как-то раз, Артур отослал Гвен по важному делу, а мальчик уже заснул после насыщенного дня, и они смогли спокойно поговорить.

- Послушай, я бы хотел, чтобы наши отношения перешли в другую фазу.

- В другую? - переспросила Эвелин.

- Да. Ты мне очень нравишься. Я постоянно думаю о тебе.

- Артур, не надо.

Мистер Тайвис дотронулся до её щеки.

- Почему? Что тебя смущает?

- Мне нужно время. Я должна разобраться в себе. Не хочу спешить. Понимаешь?

- Конечно. Тебе предстоит развод. Это сложно.

Он наклонился и нежно поцеловал её в губы. Такой внимательный, галантный кавалер. Ну как тут устоять? Когда он уехал, Эви не спала всю ночь. В душе бушевала настоящая буря. Она металась между любовью и выгодой. В который раз. Любящий и верный Декстер, а рядом успешный и богатый Артур. Кого же выбрать? Уснула она лишь под утро, и видела странный сон. Перед ней было чистое озеро с простой деревянной лодкой, а рядом сверкающий водопад, окружённый яркими цветами и мощными скалами.

Глава двадцать третья

Эвелин проснулась утром, и поняла, что ей необходимо подумать, прежде чем принимать какое-либо решение. За завтраком Колин пел веселую песенку, которую она расслышала далеко не сразу, погружённая в глубокие раздумья.