Виршеплет из Фиорены (СИ) - Лагунин Иван. Страница 22

Интересно, Сервиндейлу он присоединиться не предложил. Не доверяет?

Седой маг каменным столпом застыл в центре поля битвы. Судя по тонким, почти незаметным, голубым нитям, что порхали перед ним – колдовал. Но интереснее было понаблюдать за двумя очень дюжими молодцами, что неотрывно следили за каждым его движением. И только сейчас я заметил, что каждый из графских солдат просто увешан амулетами! Не все так просто, оказывается. Я, конечно, далеко не специалист в подобных вопросах, но и дашаку понятно, зачем ими обвешиваются! Когда хотят, чтобы солдаты были чем-то большим, чем кусками мяса для отработки заклинаний. Правда, что-то мне и подсказывало, что для седого хрена и тонна амулетов не помеха. Зато это проливало немного света на его статус.

Хотя, какая мне, к бесам, разница? Главное, может быть обо мне, наконец, забыли? Графские солдаты сновали туда-сюда: таскали воду из близлежащего ручья, рубили кусты на носилки. И, к счастью, не обращали на меня внимания. Еще бы. На фоне подпаленных тушек стражников один зеленого цвета виршеплет не казался столь уж нуждающимся в помощи.

А я нуждался! Как минимум в помощи чего-нить забористого! Башка гудела, словно в ней затеяла вечеринку когорта студиозусов. Короткий сон явно не пошел мне на пользу. Но пора задуматься о том, как добраться до города. Какого? Гм… Базел и Сантан, Сантан и Базел… Я огляделся, словно в сгущающихся сумерках мог разглядеть, который из них ближе... Городки, естественно, за холмами я не разглядел, но заметил другое.

С трудом, поименно матеря всех Ушедших, я встал, потряс головой и поковылял к лежащему неподалеку массивному трупу.

Толстяк Джо. Джо Бафар. Эх, бедолага. Какой-то треклятый последок молодецким ударом раскроил ему пузо вместе с кирасой. Металл был порван и вдавлен в живот сержанта, откуда высыпались сизые кишки и огромный шматок желтого сала. Твою мать, еще неделю назад подобное зрелище бросило бы меня в жар! Но сегодня здесь валяется столько пришибленных бедняг… некоторые из которых больше похожи на праздничные тушки телят, чем на еще час назад живых людей. Гребаные последки!

Дрыхни с миром, сержант, ты был неплохим парнем… Не знаю, уж куда там сейчас попадают души смертных в нашем проклятом мире. Гаснут в небытии? Остаются вечно блуждать среди живых? Раньше, пока Боги восседали у себя в Небесных Чертогах, все было просто и понятно, а сейчас кто-то верит в Удачу и Провиденье, а кто-то придумывает себе все новых ложных богов. Эх, Аска, не твоего ума это дело. Тебе бы только мять мягких девок, да заливать в себя горькую... Потому – дрыхни с миром сержант Бафар, ты был неплохим…

Твою мать, бараний рог мне под зад! Нет, сержант, ты был отличным парнем! Ты был самым лучшем парнем во всем нашем долбанном мире!

Я наклонился и дрожащей рукой вытащил небольшую посеребренную фляжечку из-за отворота сапога бедняги Джо.

О Ушедшие, Провиденье или еще какая хрень, коей сейчас молятся всякие остолопы! Благодарю вас всех вместе взятых!

Срывая ногти, я скрутил крышку и глотнул самого лучшего пойла, какое я только пробовал за свою двадцатитрехлетнюю жизнь!

Бла-женст-во…

Лихорадочно огляделся, никто ли не положил глаз на мою драгоценнейшую драгоценность? И быстро ретировал в кусты, к полюбившемуся вязу.

Бараний рог тебе под зад, сержант, где ты раздобыл эту хрень? Не прошло и нескольких минут, как я опять провалился в небытие…

Но продремал я недолго.

– И почему я не удивлен, видя тебя здесь, виршеплет?

От неожиданности я чуть было не выронил драгоценную флягу. С трудом задрав ватную голову, в неровном свете факелов, я увидел стоящего надо мной Сервиндейла.

Факелов? Я изумленно огляделся, похоже, я продрых больше, чем мне показалось. Вечерние сумерки сменились тьмой, графские солдаты запалили огонь и их, будто бы, стало поболе…

– З-здрасте… – Ядрена вошь, почему-то даже в окружении увешанных оружием и амулетами воинов меня пробирает дрожь от треклятого мессира.

– Я даже не стану тебя спрашивать, почему ты не в самой далекой пещере в самом глухом боре этой ойкумены, – саркастически пробормотал Сервиндейл, оглядываясь по сторонам. И не зря. В метрах десяти от нас все также высились те самые два амбала. Он хотел еще что-то спросить, но тут пред нами возник молодцеватый капитан. Кажется, это его сир Далтон оставил за главного в этой кутерьме.

– Мессир Сервиндейл, месье?.. Э-э-э сир?

– Сир Аска из Фиорены, виршеплет, – подсказал я капитану. И важно напялил невесть как оказавшийся у меня в руках берет. В упор не помню, где и когда я успел его подобрать. А капитан, видимо, был из новеньких, я его не знал.

– Мессир Сервиндейл и сир Аска. Сир Далтон приказал мне, как только мы поможем раненным, незамедлительно сопроводить вас в графский замок.

Ну вот и приплыли.

Маг угрюмо кивнул, и признаться, я был также, мягко говоря, не вдохновлен предстоящим «разбором». Старый пердун, похоже, наконец, сам решил разобраться, что за хрень творится в его владениях. Давно пора! Единственно, одному невезучему виршеплету лучше бы не соваться в Рома-Сатор. Башку, конечно, не открутят, но ничего хорошего от посещения замка я не ждал.

Хотя, чего такого ужасного мне там сделают? Я кто? Да почти никто! Как минимум в палатах треклятого старого пердуна уж всяко безопасней, чем наедине с гребанными последками!

И все было вполне неплохо, пока мне не подвели треклятую лошадь. О кишки дашака! Ну конечно, мог бы и раньше догадаться. Не попремся же мы до замка пешком!

Пегая, в черных яблоках, тварюга в мерцающем свете факелов выглядела особенно свирепо. Косила глазом и скалила зубы.

– Сир, вы умеете ездить верхом? – спросил солдат, у которого, видимо, отобрали сию животинку, – не беспокойтесь, она смирная кобылка…

– Да-да, умею, конечно… – умею, но видят Ушедшие, это мне не доставляет никакого удовольствия! Мой зад горит как на яву, едва только я вспомню треклятого сира Пордоса: «Аска, твою мать, в седле ты держишься, как мешок с навозом. Ну-ка еще кружок вокруг Пострижа!»

Я с проклятиями взобрался на лошадину. К счастью, на ней было рыцарское седло с высокой лукой, и шанс свалиться был минимален.

Вскоре мы двинулись в путь.

ДЕНЬ ПЯТЫЙ.

Бафар, старый добрый сержант Бафар – мир твоему праху!

Я вновь украдкой прихлебнул из заветной фляжки. Увы, это был последний глоток. Огненное пойло приказало долго жить.

В сосуде богов оказалась дешевая деревенская бормотуха, но, о Ушедшие… я не представляю, как я бы выдержал без оной эти несчастные несколько километров до замка графа.

Моя пегая кобыла то и дело зло косила глазом, словно это я был виноват, что ее отвлекли от каких-то ее лошадиных дел и заставили покинуть теплое уютное стойло. Было темно, хоть выколи глаз. Наша кавалькада, освящая путь факелами, неспешно трусила к Рома-Сатор. Солдаты графа озабоченно перешептывались, поглядывая назад, наверно ожидали увидеть фейерверк, что несколько магов должны были устроить в Сантане. Но там было тихо. Иногда, когда дорога забиралась на очередной холм, вдалеке на юге мелькали огни, но вселенской битвы не наблюдалось. То ли она не состоялась, то ли маги решили ограничиться менее эффектными заклинаниями.

Быстро промелькнули пустынные улочки Базела, и я опять заклевал носом.

Темная громада замка выросла неожиданно. Только тут я очнулся от блаженной дремы. Светила луна, подвывал прохладный ветерок. Эх, такой шикарный вечер! Сейчас бы костерок с жареным мясом на краю ойкумены, бокал вина да мягкую деваху под бок… Я читал бы ей свои сонеты, а она восхищенно хлопала ресницами и круглила пухлые губки… М-м-м… Сам не знаю с чего мне как на яву привиделась сия картина…

Но реальность, увы, была далека от подобных прелестностей… Я задницей чувствовал, что реальность уже занесла ремень с тяжелой литой пряжкой, чтобы от души хлестануть по этой самой пятой точке одного непутевого виршеплета.

Поправив берет, я огляделся. У замковых ворот было людно – суетились графские слуги, ржали лошади, звеня железом, спешивались солдаты. Я смутно помнил, что, кажется, где-то уже после выезда из Базела нас нагнали еще всадники.