Виршеплет из Фиорены (СИ) - Лагунин Иван. Страница 7

– Аска, мерзкий мальчишка! Маман, сегодня он мой! Отпустите его! – раздался где-то рядом нежный голосок какой-то не на шутку взъярившейся особы.

Я обернулся и с удивлением увидел молодую очень красивую девушку, облаченную в едва державшийся на бедрах полупрозрачный отрез эльфийской ткарты. Распавшиеся по груди каштановые волосы не давали разглядеть самое интересное.

Николь? Я не успел даже рассмотреть черт ее лица, как вдруг поднявшийся ветер бросил мне в лицо мои же волосы. В мгновение ока налетевшая буря поглотила мир непонятно откуда взявшейся пылью.

Откуда-то издалека я все еще слышал, как спокойным нудным голосом что-то бубнит Николь.

В глазах потемнело и…

Я проснулся.

Охо-хо-хо… бедная моя головушка. Кто-то немилосердно тряс мою тушку и от этого в голове раскатывался топот атакующей рыцарской конницы.

Сознание медленно просыпалось, вслед за остальными частями тела. Где-то в животе между собой сражались бесы, споря через какое отверстие они покинут мои бренные телеса. А рядом настойчиво заявлял о себе мочевой пузырь.

О Ушедшие, да на кой хрен я вчера так уделался?!

Меня, наконец, перестали трясти.

Если будет суждено мне добраться до сортира, я сложу об этом подвиге поэму!

Продрать веки так же была совсем не тривиальная задача. Но недаром у меня за плечами семь лет обучения в самой уважаемой университории Восточного Схарама! А если университория самая уважаемая, что это значит? А это значит, что она битком набита самыми чванливыми и богатыми разгильдяями всей нашей задницы мира! И вся эта когорта ублюдков обожает веселиться! В общем, к чему это я… К тому, что опыт в пьянках у меня – будь здоров! Нет, мне, конечно, далеко до вершин, что покорял Василивс Три Шара, или Бэзил Длинный… гм… просто Длинный. Эти ребята могли не просыхать месяцами – от сессии до сессии, но и имя Аски Фиорентийского тоже навеки вписано в университорские анналы!

Короче, не прошло и пол минутки, как глаза были продраны! И это был подвиг! И пред моим взором предстала задница. Весьма, надо сказать, красивая и голая, со смачно отпечатанной пятерней. Кажется, эту задницу я драл сегодня ночью…

От сего прекрасного вида было трудно оторваться, но когда я сфокусировал взгляд за этой милой попой, мое настроение быстро начало сдуваться. Ибо у распахнутой двери стоял незнакомый очень недовольный седой господин.

Аска, мать твоя, эльфа! Ну что опять с тобой приключилось?

А господин, кстати, что-то выговаривал заднице… в смысле милой Николь, коей она принадлежала. Правда, я почему-то ничего не слышал.

Тут бесенята в желудке все-таки пришли к консенсусу и постучались наверх, и я, свесившись с кровати, изверг приличную часть ужина на потертый выцветший ковер.

И тут же включился слух.

– …он виршеплет, сир…

– Бу-э-э-э… – сказал я, тем самым прервав лепетание милой Николь.

Седой господин соизволил обратить на меня внимание.

– Вон! – коротко рявкнул он очень недобрым голосом, после чего Николь, даже не забрав тут и там раскиданные вещички, упорхнула, в чем мать родила. А мне, похоже, предстоял еще один не очень приятный разговор… ох…

Проблевавшись, я попытался снова сфокусироваться на господине.

Был он высок, сед и мрачен. Коротко стриженые волосы плавно переходили в короткую бородку, обрамляя благородное лицо. Несколько не морщин, но жестких складок, пролегших по лбу и от крыльев носа, указывали на то, что этот господин привык приказывать и повелевать. Серое сюрко дорогого пошива, высокие походные сапоги, кинжал на поясе. Чем-то он был похож на вчерашнего хрена из кристалла. Да что там похож – их будто отливали в одной плавильне. Оба были каких-то особых породистых, властных кровей. Разве что вчерашний ястребиноносый выглядел на лет сорок, а этот на пятьдесят с хвостиком. Впрочем, возраст ничуть не сказался на его высокой поджарой фигуре.

– Проспался, щенок?! – ласково спросил он, вперив в меня взгляд жестких зеленых глаз. Так сюсюкают с котятами, перед тем, как утопить их в ведре.

О Ушедшие, да у них с давешним хреном в халате даже лексикон одинаков.

– Э-э-э…

«Бац». Я даже не заметил, когда он оказался рядом! Затрещина скинула меня с кровати прямо в… ну в общем в отходы моей жизнедеятельности.

– Где ж ты, балбес, наякшался с темной магией? – заглянул он мне в глаза, присев на корточки возле моего бренного тела.

Таким взглядом рассматривают тлю на подошве сапога.

И тут я что-то прям разозлился! Да с какого это беса этот мудень врывается ко мне в номер и бьет?! Я ему что, прислуга какая-то?!

– Ка-а-акой такой темной магии! Па-а-апрашу… – Я заскользил по вонючей луже, а седой господин поднялся, чтобы не попасть под брызги. – Да, что вы себе позволяете, сир?!

Возмущенно сопя и придерживаясь за драпированную шелковистыми обоями стену, я поднялся и, клянусь яйцами моего папаши, это был подвиг! Я покачивался, стоя на ватных ногах, и мир покачивался вместе со мной. К тому же я заметил, что ни кусочка материи на мне нет. Да ну и что! Мы не из стыдливых! Я гневно взглянул на задумчиво взиравшего на сие зрелище незнакомца.

– Па-а-апрашу оставить мои п-покои! Не то я позову стражу! И, поверьте мне, я не последний человек на этой ойкумене! Чтобы какой-то не пойми кто…

Внезапно седой незнакомец неуловимым движением оказался совсем близко! Я почувствовал, как горло сжало стальными тисками, а мне в глаза впился разъяренный взгляд зеленых глаз. Твою мать, на миг мне показалось, что в его зрачках натурально вспыхнули искорки огня! А-а-а…

– Х-х-х… – только и сумел прохрипеть я вместо крика.

– В Пограничье ты бы уже выл на дыбе, щенок… От тебя смердит темной магией. И я хочу знать почему?

Мысли крысами разбежались из моей дурной головы. Осталось лишь стремление все рассказать этому суровому господину. Что я и не преминул сделать, едва только седовласый ослабил хватку. Захлебываясь от желания вывалить все и сразу, я начал говорить. Незнакомец брезгливо слил меня на кровать и застыл, сложив руки на груди. Клянусь, я рассказал все что знал! О трупе Наследника, трупе твари, кристалле и прочем. У меня не возникло ни единого сомнения, что этого седого невежливого господина интересует то же самое, что и давешнего ястребиноносого из кристалла.

И чем больше я говорил, тем мрачнее становился седовласый незнакомец. Похоже, последние пару дней он был занят перебором девочек маман Стефании и был совершенно не в курсе того, что сотворилось в нашем сонном городке. Едва только я упомянул об ужасной кончине Наследника, как седовласый смертельно побледнел. Я даже было забеспокоился о здоровье длинного ублюдка.

– Как, говоришь, он выглядел? – внешний вид мага из кристалла вызвал у него неподдельный интерес.

– Ну, такой, коротко стриженный… черноволосый… глаза карие… вроде… борода… в халате он был, сир!

Седовласый быстрыми порывистыми шагами прошелся по комнате. Туда. Сюда. Откинул полу шторы, зачем-то бросил взгляд на улицу, потом вновь обратил внимание на меня. Пока он думал думы, я лихорадочно соображал, как свалить от этого неприятного типа.

Дай только добраться до Ксадара! Я с удовольствием погляжу на твою высокомерную рожу в каталажке! Да я…

Аска, твою ж мать! Собери мозги в кучу! Какой, к бесам, Ксадар?! Ты так жаждешь объясняться с сиром Далтоном по поводу свистнутого кристалла?

Наконец, перестав сверлить меня взглядом, от которого мне хотелось провалиться в скверну, и что-то надумав, седовласый неожиданно выглянул в коридор, изрядно напугав стоящих там взволнованных товарок Николь.

– Притащите теплой воды. Быстро! – услышал я его команду.

Спустя несколько минут в комнату впорхнула уже одетая Николь, а из-за двери выглянули любопытный нос и шестой размер маман. Николь притащила большой тазик с теплой водой и полотенце. Напоследок седой незнакомец наградил обеих суровым взглядом, как бы предупреждая о вреде подслушивания у двери в отдельно взятый номер. Женщины понятливо улыбнувшись, исчезли. А я немного успокоился. Если маман Стефания не послала за стражей, значит, уверена, что ничего особо страшного мне не угрожает, а раз так, то можно немного расслабиться. Чуть-чуть.