Незваный гость (СИ) - Джейн Анна. Страница 15

Я уже воспринимала Кирилла не как звезду, а как простого друга Дэна, а потому так наорала на него, что потом самой стыдно стало, а он только смеялся и говорил, что я сделала его день, и через несколько минут хохотать стала и я, и даже тот самый бугай.

Да, Кирилл любил шуточки и веселье вкупе со странными розыгрышами. А еще он был лишен чувства самосохранения и вел себя порою, как ребенок. За время нашего общения он успел множества раз повеселиться: то садился с незнакомцем на одну скамейку и, положив рядом с ним фото в конверте, шептал: «Нужно, чтобы все выглядело как несчастный случай», а после с невозмутимым видом уходил; то вклинивался в чье-то селфи, накинув на голову капюшон; то гулял по парку с топором; то встревал в какую-то драку за честь девушки; то знакомился с этими же девушками, надев непонятно откуда взявшуюся маску Чебурашки, в этой же маске он пошёл со мной и Дэном в кафе, мотивируя свой поступок тем, что боится, что его рассекретят. Однажды на нашем подъезде появилось сухое чинное объявление о том, что в доме две недели не будет холодной воды, и ею нужно запасаться. Взбешенные жители дома долго названивали в управляющую компанию, хотя воду так и не отключили.

Да, Кирилл был похож на малого ребенка и даже игрушки обожал. В один из вечеров мы втроем ходили в магазин за продуктами, и случайно оказались в гипермаркете детских товаров, где были всевозможные игрушки. Кирилл ходил от стенда к стенду, от полки к полке и то и дело тыкал пальцем в разные игрушки, уморительным тоном прося их ему купить. Нас с умирающим со смеху Дэном он при этом называл мамой и папой. Весь магазин смотрел на нас крайне странно. А когда Кирилл обратился к молоденькой продавщице со словами: «Тетя, сколько это стоит?», многие вокруг засмеялись. Правда, как только Денис подошел к гостю, взял за руку и сказал, что не надо лезть к тете, а Кирилл послушно закивал головой, все как-то затихли и стали жалобно поглядывать на нас.

— Я теперь поняла, откуда у тебя страсть к глупостям и розыгрышам, — сказала я тем вечером своему Смерчу, вспомнив, как несколько лет назад в парке он выставил меня перед всеми беременной. — Вы вдвоем с этим психом так развлекались, да?

— Было дело, — согласился тот, целуя меня. Мы находились в гостиной. Я сидела на подоконнике, зевая, а Дэн что-то искал в шкафу.

— А как вы развлекались? — спросила я, засмотревшись на его плечи.

— Давай мы не будем сейчас говорить, — подошел вдруг ко мне Смерчик и обнял, неотрывно глядя в глаза. Взгляд у него был теплый-теплый, и моя душа буквально таяла в нем. Сразу же захотелось улыбаться, неотрывно глядя в любимое лицо, и сердце захлестнула нежность, а в руках появилась приятная слабость. Иногда мне казалось, что когда Денис рядом, я падаю — даже если он меня держит. Падаю в сияющую бесконечность, спиной вниз, раскинув руки и не отпуская пальцев Дениса.

— Я так по тебе соскучился, моя девочка, — прошептал Смерч, и я прильнула к нему, чтобы первой поцеловать. Легкость и нежность прикосновений спешно переросли в бурю эмоций и чувств, затмевающих рассудок.

Я не помню, как мы оказались в своей спальне, как рухнули на кровать, что шептали друг другу. Я слышала лишь наше дыхание и удары сердца, которые стали подобны ударам колокола.

— Я тебя люблю, — сказал мне Денис хрипло, нависнув надо мной, и…

И в эту минуту открылась дверь. Я чуть не позеленела от злости. Дэн резко поднялся, а я поплотнее закуталась в простыню.

Включился свет.

— Что делаете, ребята? Заняты? — невинно спросил Кезон. — А, простите. Вы заняты. Просто я тут шел на кухню и нашел… — Он с милой улыбкой продемонстрировал вполне себе интимную деталь женского нижнего белья — белый лифчик. — Это, наверное, твой.

Я заскрипела зубами. Боже! Подумаешь, так вышло, что некоторые части нашего нехитрого гардероба остались за пределами комнаты! Зачем поднимать-то?!

— О, Кир, это наверное твой, — сказал Дэн каким-то нехорошим голосом, — у нас ни у кого нет груди!

Этого я выдержать не могла. Вновь по больному прошелся!

— Скотина! — заорала я. — Ну ты зарядил, как нокиа! Опять начинаешь! Только попробуй мне про капусту что-то сказать!

— Маша, — выдохнул Дэн. — Я не тебя имел в виду. Это был сарказм.

Но я уже загорелась аки спичка. Вся страсть, которую Смерчинский только что во мне старательно разжигал превратилась в злость. Ну, вообще уже!

— Опять намекаешь, что у меня нет груди? — вопила я. — А вот и есть! Можете посмотреть!

Я даже попыталась распахнуть простыню, в которую куталась, но Дэн не дал мен этого сделать — конечно, он же в пять раз меня сильнее.

— Кир, просто уйти, — сказал он беспечно смеющемуся другу. — Поверь, мне сейчас будет нелегко. Да, Бурундучок? — склонился он к трепыхающейся мне, а дыхание у меня было прерывистое, как после истерики. — Да пойми ты, я ни на что на намекал. Просто у тебя комплекс.

Кирилл ушел, аккуратно повесив свою находку на стул.

— А от комплексов нужно избавляться. Я буду твоим психотерапевтом, — прошептал мне Смерч, явно придумав какую-то игру.

В отместку я ему исцарапала спину.

И сломала два ногтя. Нечаянно. Не об спину, а об дверь, уже утром. Карма, однако.

4

В один из вечеров нашего неожиданного знакомства получилось так, что мы оба с ноутами на коленях и чашками чая на журнальном столике восседали в гостиной. Я на диване, Кирилл — на полу. Я переписывалась с друзьями, пересылала девчонкам тайно сделанные фотки звездного гостя, которые до сих пор думали, что я разыгрываю их, слушала музыку, а он играл в какую-то онлайн игрушку и сидел на форумах. Дэна, к сожалению, дома не было, ибо его помощь вновь потребовалась отцу.

За окном шел дождь — внезапный, как появление Кезона в нашем доме, бьющий косыми каплями по стеклу и пузырящийся в лужах. Несмотря на то, что на улице похолодало, а небо стало графитно-серым, давящим, в квартире было уютно. То ли от того, что мы пили ароматный чай с бергамотом, лакомясь каким-то совершенно невероятным шоколадом, который привез Кирилл, знающий, что Дэн уважает сладкое, то ли от того, что в гостиной горел камин — ненастоящий, конечно, а электрический, но ничуть не уступающий традиционному: языки пламени весело плясали на широкой панели, обрамленной камнем, и слышно было трещание поленьев — в камин было встроено аудиоустройство, имитирующее и треск огня, и пение птиц, и журчание ручья в лесу… А, может быть, уютно было оттого, что на душе казалось тепло. Мне — от того, что все вроде бы шло хорошо, а Кириллу — от того, что он вернулся, пусть и на время, в родной город, где мог отдохнуть от своего нелегкого образа жизни известного музыканта.

Как бы то ни было, мы сидели в гостиной, слушая пение дождя и камина, упоенно стуча пальцами по клавишам ноутбуков, и изредка переговариваясь. Странно, но казалось, будто бы мы были знакомы уже очень долго. Я изредка украдкой поглядывала на Кирилла, понимая, что в моей голове все больше дисгармонируют два образа — веселого непосредственного друга детства Дениса, и таинственного музыканта из группы, которая казалась небожителями. Иногда я даже думала — может быть, эти двое меня разыгрывают? Может быть, Кир просто лишь безумно похож на Кезона?

Но это было правдой. Весьма забавной, надо сказать.

От мыслей меня оторвало сообщение в соцсети — одна из знакомых прислала мне подборку классных, по ее мнению, песен, среди которых я увидела один из самых популярных треков Red Lords.

«Послушай, Маш, это отличная группа, — писала мне девочка, — звучание тяжеловато, но вокал невероятен!».

Мне стало смешно.

Смех был той самой наживкой, которая всегда могла зацепить Кирилла. Он с интересом поднял на меня взлохмаченную голову и спросил:

— Что такое? Без причины? — в его насмешливом голосе послышался явный намек с отсылкой на известную пословицу о том, кто смеется просто так, без особых на то оснований.

— Сам ты беспричинный, — отмахнулась я, уже как-то привыкнув к его обществу и не тушуясь. — Просто подружка прислала мне вашу песню с рекомендациями, мол, какие вы классные. Знала бы она, что я сижу тут с тобой, — я захихикала.