Табель первокурсницы (СИ) - Сокол Аня. Страница 13

— Переход, — раздалась отрывистая команда, подруга опустила клинок, а я увидела как ко мне танцующей походкой идет Джиннет. Наверное, что-то отразилось на моем лице, потому что подруга обернулась, а потом, схватив меня за локоть, торопливо зашептала:

— Иви, прошу тебя.

— Ее проси, — процедила сквозь зубы я.

— У тебя уже есть один неуд, получишь второй, и плакал твой пропуск в город. Пожалуйста… — прошептала она отходя.

Герцогиня улыбнулась, становясь наизготовку. Я сцепила зубы.

— Ангард.

И рапиры столкнулись даже не со звоном, а с каким-то яростным скрежетом. Она была очень быстра и напориста. Сталь в ее руках извивалась, словно жезл шамана в каком-то языческом танце. Я не успевала даже разглядеть рисунок боя, не то, что разгадать его. Мягкий наконечник ее рапиры с силой ткнулся мне в локоть, обозначай укол, потом в живот. Наверняка, останутся синяки.

Я перехватила рукоять, чувствуя, как пот заливает глаза.

— Учись проигрывать, Астер, — проговорила леди Альвон Трид, блокируя мой неловкий удар, забранные в высокий хвост белокурые волосы взметнулись и упали на плечо.

Из всего первого потока только у нас с ней белые волосы. Да не того серо-русого оттенка, что распространен у простолюдинок, а настоящего, чистого, как ствол дерева Ро, что растет далеко на юге. Говорили это отличительная особенность тех, кто ведет свой род от первого Князя. Как Триды. Как Астеры.

Астеры всегда были белоголовы, или безголовы, как часто говорила нянька, даже брат, за что его не раз дразнили деревенские, пока он не вырос чтобы давать сдачи. Не в этом ли кроется причина ее неприязни?

— Только если у тебя — ответила я, посмотрев в сверкнувшие яростью глаза. Голубые глаза, тогда как у меня были карие.

Она снова пошла на меня. Удар, удар, уклонение, разворот. Ни о какой контратаке не могло быть и речи, удержать бы шпагу в руках. В какой момент слетел ее защитный наконечник? Я не знала. Просто в очередной раз взмахнув рапирой, она распорола мне рубашку.

— Тогда позволь начать обучение, — оскалилась девушка, тонкие высокомерные черты лица исказились, разом превращая ее в пещерную мегеру¹, которой пугали детей старые няньки. Чистая злость и ничего больше. С таким же лицом Этьен бросался на Криса.

Кто-то вскрикнул, я не видела кто. Мир сосредоточился на остром кончике сверкающей стали. Я забыла про все, про боль в руке, про то, что леди надлежит и не надлежит, про сокурсников, которые оглядываясь на нас прерывали тренировку… Я не могла позволить ей победить.

Парировать, уйти, не раскрываться, не дать прорвать оборону. Блок, от которого мгновенно онемели руки.

— Что, Астер, нравится?

— Очень, — прохрипела я, — Особенно твое красное, как у прачки лицо.

А вот это было зря, я поняла сразу же. Нельзя опускаться до оскорблений. Думаю, мое лицо было ничем не лучше, но герцогиня, как всегда, думала только о себе. Она провела целую связку ударов, заставляя меня увязнуть в обороне.

Укол. Мимо. Девушка скользнула в бок, и ударила снизу вверх. Я приняла ее выпал на перекрестье. Но вместо того чтобы отпрянуть, она опустила рапиру, проваливая удар, заставляя мой клинок по инерции следовать за своим, и ударила в бедро. Почти ударила. Я видела, как приближается острие, и знала, что не успею отвести. Я отступила, зацепилась носком ноги за штанину, и не смогла удержать равновесие. Я упала. Совсем неэлегантно плюхнулась на задницу, и рапира вспорола пустоту.

Победная улыбка Джиннет сменилась, гримасой разочарования.

— Хватит! — рявкнул Ансельм Игри.

Я заморгала, все заговорили разом…

— Нельзя продолжать бой без наконечника! — негодовала Гэли.

— Астер, ты в порядке? — спросил Мердок, стучавшее, как сумасшедшее сердце, замерло, но во взгляде парня была лишь вежливость и ничего более, точно так же он склонялся к перемазанной краской Алисии.

— Это было… — обеспокоено, и чуть сердито проговорила Мари, — Неправильно!

— Нет, это было здорово! — хохотнул Оли.

Разные нестройные выкрики, шумное дыхание Джиннет, и неторопливо приближающийся магистр.

— В чем ошибка Астер? — спросил учитель. — Если не касаться техники. В чем ее самый очевидный промах?

Все затихли.

— В… — начала Мэри и смутившись, замолчала.

— В нерешительности, милорд, — ответил Отес, — Словно она никак не может решить, драться ей или нет.

— Правильно, а ошибка Альвон? — Ансельм оглядел притихших учеников, — Ну? Что у нее нет ошибок? Она непобедима?

— Эмоции, — ответила я, поднимаясь, пальцы в ладони Мердока чуть дрожали, наверное, от усталости, — Она вышла из себя.

— Точно, — кивнул магистр, — У каждого есть свои слабости и достоинства, — он поддел носком сапога рапиру Джиннет, посмотрел на незакрытое острие и добавил, — Неуд по безопасности, Альвон. А теперь возьми клинок, и попробуй найти мою слабость, — он снял наконечник со своего клинка и встал в позицию, — Все попробуйте.

Герцогиня подняла оружие, даже не посмотрев в сторону валяющегося наконечника. Звякнула сталь.

Со стороны этот танец рапир казался почти завораживающим, гибкая фигурка девушки, и массивная наставника. Ее стремительные выпады и его скупые блоки.

— Габариты? — прошептала стоящая рядом Мэри, — Она более подвижна.

— Да, но он сильнее, — не согласился Отес.

Магистр легко и почти изящно для своего веса ушел от выпада Джиннет. Она раскраснелась еще больше, тогда как Ансельм Игри, чем-то напоминающий трактирщика, может, крепким телосложением и длинными руками, а может, почти лысой головой и черной короткой щетиной, оставался бесстрастным, и нарочито медлительным.

— Он действует так… — Вьер покачал головой, — Словно заранее знает, чем закончится каждая связка, — в голосе парня слышалось восхищение.

— На опережение, — согласилась я, — И если она вдруг отойдет от классического рисунка…

— Он может попасться, — нарушил молчание Мэрок, — А может, и нет, — добавил парень спустя несколько секунд, когда рапира герцогини полетела на пол, а девушка схватилась за кисть, между тонкими пальцами выступила кровь.

— Вот что бывает, когда пренебрегаешь безопасностью, — назидательно проговорил милорд Ансельм, — Покажитесь целителю, Альвон. А вы? Чего встали? Разбились на пары. Продолжаем.

И мы продолжали.

Запись четвертая — о законах воздухоплавания и торговли

— Посторонись! — закричал рабочий, и разгрузочная лапа, натужно зажужжав, опустила на каменную мостовую перетянутый канатами груз.

Пышущий горячим паром подъемник разжал «пальцы» креплений и поднялся вверх. На грубом необработанном дереве ящика стоял красный оттиск эмблемы. Лежащие на боку песочные часы, которые я в первый раз приняла за очки. Знак «Миэр Компании», одного из главных поставщиков Острова, а также Управы Льежа, двора Первого советника и многих других. Компания отца Гэли. Погрузчик издал пронзительный гудок…

Две девушки, судя по алым эмблемам на подбитых мехом плащах, будущие жрицы, вздрогнули и отпрянули в сторону.

В воздушной гавани Академикума с самого утра царило оживление. Слышалось шипение газовых горелок легких гондол, крики птиц и рабочих, отрывистые команды, запах свежего дерева и машинного масла.

Громадный бок грузопассажирского дирижабля, так похожего на кита, качнулся и с шорохом коснулся каменного борта пристани. Я поежилась.

— Спустимся судном отца, — Гэли ухватила меня за руку и потащила к воздушной площадке, — Уже объявили посадку.

Несколько учеников перед нами показали служащему компании голубые квитки билетов.

— Папенька не любит пустых рейсов, — прокомментировала подруга.

— Мисс Миэр, — тут же взял пол козырек кондуктор, — леди Астер, — он посторонился, пропуская нас в просторную пассажирскую кабину. Под гигантским брюхом дирижабля она казалась бородавчатым наростом. Грузовые корзины, уже опустошили, и воздушное судно готовилось отправиться в обратный путь.