Суккуб в квадрате (СИ) - Чередий Галина. Страница 59

— Это моя рабыня. — огрызнулся Вудворд вставая и застегивая штаны.

— Я же сказал тебе что-тоже на неё претендую. Но ты решил скрыть что заполучил её. Ты нарушаешь правила. — раздраженно заявил Феликс.

— И что? Ты опоздал в любом случае. Я уже поимел её и она моя! — презрительно усмехнулся Вудворд.

— У тебя не было права трогать её!

— Тише друзья мои. Не станем же мы ссориться из за какой то рабыни? Хоть и такой редкой и ценной. Хотя должен признать теперь когда я её вижу поближе то тоже желаю получить её в пользование.

— Она моя! — рявкнул Вудворд и сжал кулаки.

— Не твоя! Ты знаешь правила. Если возникает спор между Хозяевами, то рабыня становиться добычей. Она будет дичью на охоте и достанется тому кто сумеет её первым заполучить. А пока никто не вправе её трогать.

— Но Марк уже поимел её. — пожаловался Феликс.

Ну ты еще расплачься! Надо же, игрушку слегка подпортили!

— В таком случае он будет стартовать позже и у него будет меньше шансов. Да ладно Феликс это же просто игрушка, хоть и редкая. Стоит ли так злиться? — насмешливо спросил один из вновь прибывших.

— Эй уроды а ничего что я не собираюсь участвовать в ваших дебильных игрищах? Хрен вам а не рабыню! — понимаю что просто воздух сотрясаю, но это помогает мне сохранить хоть какие то остатки здравомыслия и гордости в таком чудовищном положении.

Похоже сбывался мой самый худший кошмар. Больше всего на свете я хотела бы быть свободной. От универа и магической Гильдии. От наставников и их насилия. Даже от своей собственной сущности, которая много лет делала меня рабой животного голода. И вот теперь когда я уже почти поверила в то что это возможно, я оказываюсь лежащей тут, обнаженной, униженной, с истерзанным телом, и толпа мужиков стоя надо мной решают мою судьбу будто я неодушевленный предмет. И никакая злость тут не поможет.

Черноволосый и двое остальных приблизились и стали осматривать меня оценивая словно я какое то животное.

— А она дерзкая. И не боится. — констатировал черноволосый, встретившись со мной взглядом, но продолжая смотреть как на нечто неодушевленное. — Будет приятно её ломать.

— Она тебе не достанется, Хан! — зарычал Вудворд.

— А это мы еще посмотрим Марк. — огонек нездорового азарта от которого по коже бегут ледяные мурашки зажегся в его глазах.

— Зачем она такому как ты? Ты же угробишь её как и других через месяц-другой. А когда мы еще сумеем заполучить суккуба? Возьми любую другую, не её! — убеждал его Вудворд и в его голосе уже не было прежней самоуверенности.

— Да не нервничай ты так, Марк. — продолжал глумиться Хан- Неужто она так хороша что попробовав ты не готов даже честно играть по правилам?

Вудворд стоявший ко мне спиной промолчал. А Хан удивленно поднял брови.

— Даже так? — и он снова впился в меня пристальным взглядом, словно пытаясь разложить на составляющие. — Очень интересно. Но правила есть правила. Суккуб прямо сейчас должен быть перемещен к остальной дичи и никто не может трогать её до того момента как сможет настигнуть на охоте. Так что тут все теперь будет зависеть от везения и мастерства.

Он приблизился ко мне и наклонился к самому лицу. Холодный волчий взгляд встретился с моими глазами. Из золотисто — карих глаз на меня смотрело истинное чудовище. Такое с которым не сравниться никаким даже самым опасным и съехавшим с катушек нелюдям.

— Если ты все же достанешься мне надеюсь сумеешь прожить дольше других. Ты и правда очень интересна. Очень на это надеюсь. — говорил он так словно попасть к нему это была какая то охрененная честь, прямо счастливый случай.

— А я искренне желаю каждому из вас скорейшей и мучительной смерти. А поверь мне постараюсь сделать все что в моих силах для этого.

— Больше ничего уже не зависит от тебя и твоих желаний суккуб. Чем быстрее поймешь это, тем быстрее смиришься. Хотя сопротивление это очень забавно.

И он отстранился.

После этого все мужчины покинули мою камеру оставив меня наконец трястись от унижения и страха перед тем что меня ожидает впереди. Оставшись одна я могла позволить себе почувствовать отчаянье и истерически дергать веревки удерживающие мои онемевшие руки. Не потому что надеялась освободиться, а потому что я была просто человеком которому страшно, и острая боль от растирающих веревок хоть немного отрезвляла меня не давая впасть в окончательную панику и забиться в истерике.

Но предаваться своему отчаянью долго не вышло. Очень скоро в комнату вошли два тех самых буйволообразных охранника и девушка. Меня отвязали от кровати и предложили встать. С первой же попытки я вынуждена была скрутиться на краю кровати от острой боли внизу живота. Сукин сын! Что б ты сдох!

И девушка и охранники смотрели на меня совершенно безразлично, так словно видят подобное ежедневно. Хотя скорее всего так оно и есть. Наконец мне удалось подняться и последовать ковыляя и морщась за девушкой. За спиной пыхтели два бугая. Пол под ногами был бетонным и холодным, неровным и больно впивался в босые ноги. Коридор по которому шли — узким и темным и вонял сыростью и плесенью. Но вскоре освещение стало ярче и мы вышли в длинное помещение. По обоим стенам его располагались камеры. Точнее даже клетки. Размером где то два на два метра. Впереди была толстая решетка. Пол и стены покрыта кафелем. У стены узкая койка. В углу маленькая душевая кабина и унитаз. В нескольких из них я заметила «постояльцев». Кто то спал свернувшись на узкой постели. Кто то метался из угла в угол. Один совсем молоденький парень стоял вплотную к решетке и внимательно наблюдал за мной и моими конвоирами. Желтые глаза и светлые волосы, вертикальные зрачки и чутко принюхивающийся нос. Оборотень.

Не дав толком ничего рассмотреть меня втолкнули в пустую клетку и захлопнули и заперли дверь.

— Душ ты обязана принимать минимум дважды в день — холодным голосом сообщила девушка. — Твое тело должно быть всегда абсолютно чистым и готовым к использованию. На постели одежда. Пока можешь носить её, если Хозяева не прикажут по другому. Кормить будут когда сочтут нужным. Шуметь запрещено. Разговаривать с другими рабами и обслугой запрещено.

— И что же со мной будет дальше? — спросила я.

— Разговаривать запрещено! — прошипела мне девица с ненавистью глядя в лицо.

— А что разрешено? — скопировала я её злобное шипение.

— Ничего! Ты рабыня и тебе ничего не разрешено. Только угождать Хозяевам!

И она развернулась и ушла вместе с молчавшими гориллами. Когда шаги затихли я услышала голос.

— Эй новенькая как ты там? — похоже спрашивал тот самый оборотень.

— Жива похоже. — неохотно ответила я.

— Ты странно пахнешь. Кто ты?

Я промолчала.

— Эй?! Ты меня слышишь? — не отставал парень.

— Заткнись ты ради бога, Сашок! Из за тебя нас опять лишат пищи! — раздался раздраженный голос девушки.

— Сама заткнись сука! — огрызнулся парень. — Готова задницу подставить этим ублюдкам за тарелку дерьмовой жрачки?

— Это кого еще в задницу трахать будут как придет твоя очередь! — не менее злобно ответила девица.

— Захлопни пасть! Забыла с кем говоришь, долбанная сука? — заорал парень.

— Ты здесь никто как и все остальные! — не сдалась девушка. — От тебя одни неприятности заносчивый щенок.

— Я тебя на части порву когда доберусь!

— Да заткнитесь оба! Задолбало вашу грызню слушать! — голос еще одного парня. — С прибытием в наш ад, новенькая. Тебе понравиться в нашем зверинце.

— Зачем мы здесь? — спросила без особой надежды на ответ.

— А вот это вопрос что интересует нас всех! — ответил еще один насмешливый девичий голос. — Нас как то в это не посвящают. Держат тут, кормят, заставляют мыться и ни хрена не говорят. Иногда приходят какие то мужики и бабы и смотрят на нас как в зверинце. Может ты нам скажешь?

— Вряд ли. Не знаю зачем вы здесь, а мне вроде предстоит стать какой то чертовой дичью на охоте. Не знаю что это может значить.

— Дичью? На нас что будут охотиться и убьют? — в еще одном женском голосе звучали слёзы.