Крестовый поход Махариуса - Кинг Уильям. Страница 25

Настроение становилось все более мрачным. Я взглянул на бронированный остов «Неукротимого», сразу поняв, что все мы думаем об одном и том же.

— Он мертв, — первым сказал я.

Товарищи поняли, что я имею в виду. В «Неукротимом» не осталось жизни. Дух, обитавший в нем, исчез. Антон кивнул. Иван покачал головой. Их смятенный вид как нельзя более соответствовал моменту.

Издалека доносились звуки стрельбы и грохот сражения, но сейчас, думая о «Гибельном клинке», мы словно оказались в уединенном, принадлежащем только нам тихом месте. Старина «номер Десять» провез нас по полудюжине миров. Мы присматривали за ним, и он присматривал за нами. Теперь он казался нам единственным домом, который мы знали за прошедшее десятилетие.

— Что нам делать? — спросил Антон.

Они оба посмотрели на меня преданным взглядом, как в былые времена, еще в велиальской гильдии.

— Нужно найти офицера, — сказал я.

Никто из нас не шевельнулся. Умирающий еретик начал кричать, прося воды. Он лежал в тени разрушенного «Лемана Русса» прямо напротив нас. Антон обернулся, поднял лазган и избавил его от страданий. Мы вернулись к размышлению над своими проблемами.

— Еще ведь есть Заместитель, — сказал я. — Он может быть жив. Думаю, стоит проверить.

Мы старались как можно дольше оттянуть неприятный момент, но, хочешь не хочешь, сделать это было нужно. Нам следовало вернуться в «Гибельный клинок» и отыскать тела. Я сомневался, что кто-то мог выжить, но такую возможность не стоило сбрасывать со счетов. А если мы оказались бы единственными уцелевшими, необходимо было составить список потерь. Имперская Гвардия всегда тщательно относилась к подобным вещам. Еще мы должны были изъять архивы. Это была священная обязанность выжившего экипажа.

Антон сглотнул. Хотя он и был твердым орешком, какие-то дела не нравятся никому. Например, такое, как нам предстояло. Прежде с нами такого никогда не случалось, и никто из нас не вызывался на подобное. Старый танк казался неуничтожимым. Думаю, никто из нас все еще до конца не поверил, что его больше нет.

Но было нечто еще. Своего рода инертность. Сидя на крыше, мы словно удалились от земных дел. Все вокруг нас будто утратило реальность. Мы были одни посреди руин, пыли и трупов, нам не оставалось ничего, кроме как наблюдать, как мимо проносится Вселенная. Когда мы начнем что-то делать, то снова окажемся в мире приказов и обязанностей, в мире, где нас могут убить и в котором нам придется работать. Несмотря на наше подавленное настроение, в воздухе витал дух торжества. Он исходил от выживших созданий, за которыми никто не присматривал, и впервые за долгие годы они не знали, что им делать.

Иван хмыкнул, поднимаясь на ноги.

— Думаю, стоит, — наконец сказал он.

Иван никогда не упустит шанса опустить тебя на грешную землю.

— Пошли, вы, оба, — бросил он. — Нас ждет работа.

Мы забрались обратно в «Неукротимый», двигаясь со всеми предосторожностями, куда осторожнее, чем тогда, когда спасались из него. Было что-то зловещее в нашем возвращении. Как будто я копошился внутри большого трупа.

Мы находились в выжженном остове некогда живого создания. Думаю, все мы чувствовали нечто подобное. Первым доверили идти мне, что довольно разумно, ведь никому, у кого есть хоть капля инстинкта самосохранения, не хочется оказаться на линии огня у человека с дробовиком.

Я затаил дыхание и скорее крался, чем шел. Я был готов ко всему — всегда оставалась вероятность, что космические десантники кого-то упустили и внутри все еще прячутся враги.

Мы снова вошли в командную кабину. Никто из нас не мог смотреть на мертвого лейтенанта. Я замер и взглянул на старое кресло. Сколько часов я в нем просидел? Сколько лиг проехал на этом древнем танке? Одно теперь я знал наверняка — в ближайшее время ничем подобным мне не придется управлять. Кабина казалась совершенно другим местом, и я чувствовал себя другим человеком, уже не тем водителем, который выполнял приказы лейтенанта.

— Ничего, — покачал головой Антон. — Никого, кроме покойников.

Никто не пытался шутить. Даже для нас подобное не было предметом для шуток.

— Думаю, нужно спуститься, — сказал Иван. Его, похоже, нисколько не радовала эта мысль. Нас тоже.

— Похоже, что так, — сказал я.

В коридоре, ведущем к моторному отсеку, лежали тела еретиков. У них был странный вид, как будто тела и головы разорвались изнутри, — отличительный признак работы болтерных снарядов. Ничто, за исключением гранат, не могло превратить трупы в такое месиво, и я говорю это как человек, который довольно сносно умеет обращаться с дробовиком.

Наши ботинки издавали странный сосущий звук. По коридору было невозможно пройти без того, чтобы не вступить в кровь или внутренности. В моторном отсеке произошло что-то очень плохое. Должно быть, по нему пришлось первое попадание. Двигатель взорвался, унеся с собою жизни механиков. Масляного обезглавило куском вывороченной металлической пластины размером с половину двери. Остальные члены экипажа были так изувечены, что мы не могли разобрать, кому какая часть тела принадлежит.

— Похоже, нам очень повезло, — сказал Антон. — Не думаю, что отсюда кто-то выбрался живым.

Конечно, именно в этот момент мы услышали стон из коридора. Мы бросились к уборной и изо всех сил заколотили по двери, после чего стон резко оборвался.

— Кто там?

— Давай впускай, мне отлить нужно, — бросил Антон.

— Это ты, Лев? — раздался голос Новичка.

— Нет! Лорд верховный командующий Махариус, буду присваивать тебе новое звание, — крикнул я. — Сам-то как думаешь?

Дверь распахнулась. В тесном помещении туалета сидели Новичок и Заместитель. Оба они были бледными и нездоровыми с виду. Они заморгали, будто ночные насекомые, на которых посветили факелом. Новичок какую-то секунду смотрел на нас, а затем его начало тошнить. Я отступил как раз вовремя, чтобы не попасть под струю рвоты, заляпавшей мои и без того грязные ботинки.

— Что случилось? — откашлявшись, спросил Новичок. — Я слышал стрельбу, хотя и не узнал оружия, — а затем все стихло.

— Ты проморгал космических десантников, — сказал Антон. — Они спасли нас.

— Космические десантники… — повторил Новичок.

— Да, — произнес Антон. — Ты слышал болтеры. — Он говорил так довольно, словно стрелял из болтера сам.

— Все это очень хорошо, но мы нуждаемся в распоряжениях, — сказал я, многозначительно посмотрев на Заместителя.

Он молча глядел на меня в ответ. Думаю, и вы могли бы утратить дар речи, если бы мозги вашего командира вышибли прямо вам в лицо. Но ведь с Новичком случилось то же самое, а он держался молодцом. Тогда мне казалось, что Заместитель явно слеплен из другого теста, что лейтенант. Вот пример того, насколько сильно человек может ошибаться.

— Живые еще есть? — спросил Новичок. Это был деликатный вопрос, но Антон отвернулся и сплюнул на пол.

— Это мы и пытаемся выяснить, — сказал он, с отвращением взглянув на Заместителя. Тот просто безучастно продолжал смотреть на него.

— Лучше вывести его отсюда, — сказал Иван. — Сомневаюсь, что здешний воздух пойдет ему на пользу.

Его слова показались почти добрыми. В глубине души Иван был хорошим парнем. Когда ты уже наверняка уверен, что он черствый, он может поразить своей чувствительностью. Он нисколько не изменился с Велиала, хотя разрушенное лицо и покрытый металлическими пластинами череп иногда заставляют меня забывать об этом.

Я кивнул.

— Мы все пойдем, — согласился я. — Просто на случай, если снаружи остались еретики.

Мы вышли на свежий воздух, если слово «свежий» здесь было уместно. В воздухе чувствовался не только аромат пустыни, но еще и вонь химикатов и тяжелой промышленности города-улья. К нему примешивались пыль от рухнувших зданий и запах взрывчатки, сгоревшей плоти и выжженной техники. Даже фильтры противогазов не могли полностью избавиться от всех этих запахов.