Правила боя. Колдун (СИ) - Московкина Анна. Страница 43

   Вон баба за мужем спряталась, а тот сам рад бы ей под юбку нырнуть.

   - Дурачье! Лягухи! - хмыкнул Билдир и выразительно цыкнул зубом. - Дубье столичное.

   - Пускай знают. Но не особо изворачивайся, бояться можно и издалека, угрожать не обязательно.

   - Кто же грозит, голова? Я весь мирный, аки птичка говорящая.

   Велор прижал бока лошади, заставляя двигаться быстрее, благо улица стремительно пустела. Мирный, аки птичка говорящая, Билдир шарил рукой по карманам.

   Велор встретил его пятнадцать лет назад. Отряд карателей послали вырезать разбойничью шайку, успешно отбившуюся от посланных ранее солдат. У шайки была дурная слава, и эльф решил повести людей сам. Разбойники крылись на болотах, ловко используя трудно проходимые места как укрытия, у разбойников было много преимуществ, а вот шанса ни одного.

   Черные тени ткались из воздуха, а потом свистела сталь и лилась кровь. Пять карателей против семнадцати разбойников. Восемнадцатого заметили не сразу, двадцатилетний парень сидел в клетке, с фиолетовой от синяков кожей и ломаной рукой.

   - А ты кто будешь? - спросил один из карателей.

   - Никто! - ответил парень. - Убей.

   - Пленник, что ли? - подошел сзади другой убийца.

   - Да из них я, из них! С ними грабил, с ними убивал. Бей!

   - Чего тогда в клетке?

   - С главой повздорил.

   - Из-за чего? - Велор вынырнул из темноты, любопытно оглядывая молодого разбойника.

   - Не твое дело, нелюдь!

   - Что же ты людь в клетке сидишь, словно зверь? - ядовито спросил эльф, осторожно поддевая замок. - Хочешь, выпущу?

   - Поглумиться хочешь? - Парень подался назад, ввалившись спиной в стену. - Спесь эльфью потешить?

   - Что мне спесь... - Замок звякнул, тренькнул, упал. - Выходи, парень, говори, чего с главарем не поделил.

   Но парень остался в клетке, смотрел волком на главу Белого Меча. Он действительно готов был умереть.

   - Как тебя зовут, гордый? - спросил один из карателей.

   - Билдир. - Сквозь зубы цедил волчонок.

   В Орден не принимали взрослых. Даже подростков не брали. Здесь нужна была совсем другая мораль, которой не было жизни вне стен Ордена Белого Меча. Белый Меч набирал только детей и выжигал из них человеческие устои, выветривал привычные правила, взамен даря жесткий устав карателей. Тех, кто не знает сомнений, неподкупных, не падких на лесть и уговоры, не склонных ни к жалости, ни к сочувствию. Такой пальцем не коснется невиновного, но останется глух к мольбам, обреченного на смерть.

   Был лишь один случай, когда в орден пришел взрослый, о нем старались не говорить, но не забыли, да и как забыть, если каждый день слышишь имя собственного начальника - Главы ордена Белого Меча. Велор смотрел на паренька, не испытывая ни жалости, ни сочувствия, и отчего-то уважал этого волчонка. Рычащего в клетке.

   - Возьмем его с собой. - Отчеканил он. - Сжечь всё.

   Каратели удивленно смотрели на главу, но перечить не стали. Эльф редко шел поперек правил, а если шел, значит, так надо было.

   И за пятнадцать лет ни разу об этом не пожалел.

   Билдир никогда не ходил на задания, и будто в насмешку над судьбой, за эти пятнадцать лет ни разу никого не убил. Так что да, он был прав, говоря, что он весь мирный, аки птичка говорящая.

   Но разбойничья рожа со свернутым набок носом, со шрамом на подбородке и умением метко и колко выражаться, сделали его отличным спутником. Было у бывшего разбойника еще одно качество, за которое эльф взял его с собой. Умел Билдир торговаться и договариваться. Вот уже семь лет стоял во главе хозяйства Ордена, закупая продукты и одежду, подбирая оружие и доспехи. И как никто другой умел сбить цену, не чураясь пустить в ход свою наружность и припугнуть.

   - Надо бы на постой встать. - Задумчиво протянул Билдир, продолжая ковыряться в кармане.

   - Встанем. - Эльф повернул направо. - Вон "Три зайца" Ловши Левши, тебе он понравится.

   - Не баба он, чтобы мне нравится. Было бы пиво вкусное.

   - Пиво потом попьешь, Жарку вытащим и попьешь.

   - Коли ее сам государь под виселицу подвел... - Билдир любил Жарку, как младшую сестренку, но лишний раз надеяться себе не позволял.

   - Как подвел, так и выведет. Не будет он со мной ссориться.

   - Она провалила задание, ты лучше меня знаешь, чем это кончается.

   - Значит, мы докажем, что она его не провалила. - Велор осадил лошадь и спешился.

   Билдир перестал копаться в кармане и выругался:

   - Потерял, тут же была, цепь эта дурацкая. Чтоб ее.

   - Плюнь. - Посоветовал Велор.

   Во дворец он пошел один, оставив бывшего разбойника у Ловши, несмотря на запрет тот принялся проверять качество пива и похоже остался доволен. Как пивом, так и подавальщицей, его подносившей.

   Горан Вирицкий обвалился на узкое сиденье и прикрыл веки, нелюдь напротив него мотал головой, рассматривая улицы по которым они ехали. Горан специально посадил его спиной к вознице, чтобы эльф больше оборачивался, чем смотрел на него. Не нравились архимагу эльфы. Ни Алимарн Яриний, еще недавно служивший государю и спутавшийся с государыней, ни этот каратель с лицом святоши.

   Пожалуй, только Жарка ему по душе пришлась. Да у той эльфийского было - острые уши, да раскосые глаза, росточком девка вышла в родителя человека, кожей и волосами тоже. Невысокая, тоненькая словно тростиночка, полукровка напоминала девчонку, а не эльфку, и Горану все хотелось ее накормить и посадить вышивать на пяльцах, а не вооружать до зубов, как сделал это проклятый каратель. Архимаг понимал, что Велор поступил, как советовала та пресловутая пословица, и вручил девке "удочку", то бишь научил зарабатывать на хлеб собственными силами, но сам он умел только одно и передал приемной дочери это умение. Умение хранить и забирать жизни - быть карателем. Самое удивительной, что не раз Горан ждал от их брата жестокости и садизма, искал в их глазах удовольствие от чужой смерти, но не находил, они относились к своей работе с уважением, выполняли ее добросовестно, но это была только работа, недоступная понимаю человека, выросшего вне стен Белого замка.

   - Эй! Милсдарь Горан! Приехали, выгружайтесь! - повозка круто завернула, из-под санных полозьев брызнули фонтанчики снега, и приподнявшийся, было, архимаг грудой мяса обвалился на сиденье. Эльф настороженно посмотрел на здание тюрьмы, он заметил, как не удержал равновесие Горан, и не думал ухмыляться, хоть архимаг этого ждал.

   Жарка развлекалась тем, что швыряла камешек в стену и, судя по царапинам на последней, каждый раз успешно попадала в одну и ту же точку. Услышав шаги, полукровка остановила занесенную руку и навострила уши. Расслышав шаги, она хватанула ртом воздух.

   - Отпереть дверь! - приказал Горан. Стражник послушно отворил замок.

   - Велор! - крикнула полукровка и, змейкой проскользнув между стражником и архимагом, повисла у карателя на шее. А потом всхлипнула и засопела.

   Эльф шептал воспитаннице что-то на ухо, та кивала и шмыгала носом, Горан с досадой подхватил забытые на скамье кожух с меховушкой и кивнул стражнику, мол, давай бумаги. Подпишу, что принял заключенную.

   - Милсдарь архимаг, - тихо спросил охранник, пока Горан заполнял бумаги - развели бюрократию, семь листов накропали! - Скамью-то убрать можно?

   - Можно.

   - Тогда вот здесь еще распишитесь. - И подсунул под перо восьмой лист, Горан вскользь пробежал его глазами, а потом присвистнул и прочитал внимательно.

   - Рано ты. - Буркнул он стражнику. - Это я подписывать не буду, а скамью убери, мало ли пригодится где.

   - Так, что, не будете казнить? Помилуете?

   - А если и так?

   - Дык... хорошая девка, молоденькая совсем, жалко.

   - Вот и мне жалко. - Согласился Горан, скатывая в трубочку документ, свидетельствующий о том, что такой-то (вписать имя и должность), берет под свою ответственность заключенного такого-то (номер камеры и имя заключенного), и обязуется препроводить его на казнь, проводимую палачом таким-то (имя палача или исполняющего его обязанности). - Поэтому это мы пока спрячем. Хорошо?