Пари на девственность (СИ) - Грант Эмилия. Страница 22

Он воткнул мне в руки таблетку, затем подал воду. Проследил, чтобы я выпила лекарство и забрал опустевший стакан.

– Через полчаса полегчает, – пообещал он.

Я упала обратно на подушку, прикрыла рукой глаза и, не успев удивиться произошедшему, задремала. Но длилось это приятное состояние недолго, дверь опять тихо щелкнула, матрас прогнулся под тяжестью чужого тела.

Недовольно что-то пробурчав, я вновь открыла глаза.

– Садись. Давай-давай.

Подоткнув мне подушку под спину, как немощному, смертельно больному пациенту, поставил широкий поднос на ножках. Лучше не справилась бы и профессиональная гувернантка! Глубокая пиала с ароматным куриным бульоном, блюдце с румяными гренками и большая кружка с чаем. Зеленым, кажется. Даже дольку лимона не забыл!

– Что-то произошло? – уточнила я, с подозрением поглядывая на Кузьмина-младшего.

– С чего ты взяла?

Я обхватила пальцами кружку, поднесла ко рту и, сделав большой глоток, ответила:

– Ну, во-первых, ты сейчас не дома, а тут. Во-вторых, ты почему-то меня кормишь и нянчишь…

– А что, нельзя? – он как-то странно поднял брови и прищурился.

От этого взгляда мне сделалось как-то неуютно, жарко. Я прикрыла глаза, вновь сделала глоток чая.

– Сначала надо что-то более питательное, – голос раздался уж слишком рядом, горячие руки, коснувшись моих, мягко отобрали кружку.

– Что ты делаешь? – голос почему-то снова прозвучал хрипло.

– Как что?! Забочусь о девушке, которая не знает меру в алкоголе! – он с видом оскорбленной невинности округлил глаза, подхватил пиалу с бульоном и, зачерпнув аппетитное варево ложкой, аккуратно поднес ее к моему рту. – Скажи «ам».

– Макс, я…

– Не «макс», а «ам». Давай, открывай ротик, а то капнет.

Не понимая, что происходит, я разомкнула губы. Ложка проскользнула внутрь, на язык полилась обжигающая жидкость.

– Хорошая девочка, – бархатным баритоном протянул мужчина. – А теперь еще одну.

Кажется, кровь вновь прилила к щекам, выдавая мое состояние человеку напротив. Я не понимала, зачем он это делает, а перед глазами появилась яркая картинка: блондинка, держащая этого мужчину за руку и что-то горячо шепчущая ему на ухо.

– Спасибо, конечно, – резко бросила я, за что тут же поплатилась простреливающей головной болью. – Но поесть я могу и сама.

Сделав усилие над собой, я отобрала у босса пиалу и ложку. Для наглядности отправила в рот одну самостоятельно. Макс бросил на меня странный взгляд, но ничего не сказал.

Вздохнув, я поправила одеяло, и вдруг мое внимание привлекла одна занимательная деталь: на мне была пижама.

– Скажи, – протянула я, когда поняла, что память молчит по этому поводу. – Как я вчера добралась до дома?.

– На машине, конечно же. Нет, ты порывалась прогуляться в одиночку по ночной Москве. Но тебя никто не поддержал.

Прикрыв глаза, я выдохнула:

– А я сама сюда приехала? Или… меня… И потом, когда я уже...

– Насть, давай ты сначала сформулируешь вопрос, а потом его задашь, – с полуулыбкой предложил Макс.

- Кто мне помогал переодеваться? - выпалила я и вперилась взглядом в мужчину, пытаясь уловить хоть тень лжи.

Но он расхохотался, хлопнув себя ладонью по колену. Потом отхлебнул чай из моего стакана и выдал:

– Вчера ты минут десять убеждала меня, что ты самурай, а самураи не привыкли принимать помощь от простых смертных. Что-то про Лавровых, которые не сдаются. И, гордо хлопнув дверью, закрылась в спальне. Так что если у тебя нет личного раба, спрятанного где-то в шкафу, то переодевалась ты сама.

Я облегченно выдохнула и вернулась к бульону. Казалось, ничего вкуснее я в жизни не ела.

– Передай Маргарите Михайловне, что это просто шедевр, – произнесла я, облизывая ложку.

– Я ей выходной сегодня дал, – улыбнулся мой босс. – Она к дочке поехала.

– А кто тогда готовил? – шестеренки в голове работали с громким скрипом.

– Я.

– Ты?! Шутишь?

– А что? – Макс улыбнулся еще шире, подхватил посуду и шагнул в сторону выхода. – Приходи в себя и отдыхай. Вечер у тебя вчера был жаркий.

Дверь хлопнула, закрывшись за мужчиной, а я так и осталась сидеть с открытым ртом. Хотелось лишь надеяться на то, что все увиденное сейчас, лишь галлюцинации после выпитого.

Макс:

Приведя Настю в состояние живого человека, я поехал на встречу с Эдиком. Да, этот вечер субботы друг решил провести не в объятиях очередной телки (я прекрасно помнил о том, что он якобы встречается с Настей, но когда это могло помешать?), а встретиться со мной.

На самом деле, давно мы так не выбирались куда-то вдвоем, чтобы пропустить вискаря и обсудить последние события. Если не считать пьянки в офисе, конечно.

В клубе, куда он меня притащил, было шумно: гремела музыка, сотни голосов сливались в неразборчивый гул. Девочки гоу-гоу призывно извивались в своих клетках.

Эдик, как водится, выбрал свою любимый вип-столик на небольшом балконе над танцполом. И к моему приходу уже сидел за ним, крутил в руках квадратный стакан с янтарной жидкостью и лениво наблюдал, как красотки зажигают толпу.

– Опаздываешь, – буркнул он, когда я упал рядом и пожал ему руку. А потом без прелюдий изменил тему: – Как Настя?

Почему-то этот вопрос разозлил меня моментально, с полуоборота.

– Нормально.

– Надеюсь, ты не приставал к моей девушке, – бросил он.

– Что же ты отпустил свою девушку со мной? Если собрался строить из себя Отелло?

Эд не ответил. Если уж начистоту, мне все меньше верилось в сказку про их отношения. Нет, он вполне мог уломать ее встречаться, ходить на свидания… Вся эта романтическая болтология для наивных курочек. Но Эдик? Для него это было пари. Не больше.

– А может, проверяю тебя, – пожал плечами тот. – Знаешь, если друг отбивает у тебя вторую девушку, то это не они потаскушки, а он – сволочь.

– Ой, давай, расскажи мне еще, какая я сволочь, – отмахнулся я, подзывая жестом официантку.

Хотя, признаться, напоминание о былом не доставляло мне никакого удовольствия. Да, я поступил как последняя тварь, когда увел у Эдика Алену. Но я сделал это не потому что девка была зачетная, а потому, что она сама была не против под меня лечь. Ее инициатива. В конце концов, я не железный.

– А то нет! – Эдик вцепился в мою реплику. – И это объективный факт! Хочешь сказать, это я настраивал против себя людей всю жизнь? Ты даже в садике всех бесил. Спровоцировал на “темную”. И если бы я не позвал тогда воспитательницу…

То мы бы не подружились, да. Но признавать его правоту мне не хотелось.

– Конечно, позвал, – фыркнул я, плеснув из графина в стакан. – Всегда был ябедой.

– Был бы я ябедой, тебя бы отчислили еще в третьем классе, – напомнил Эд. – Даже если бы я сейчас рассказал про твои фокусы Тамаре Федоровне, ее бы разбил инфаркт. Или забыл? «Дружба крепче кремня».

Эти слова пробудили в груди какое-то теплое родное чувство. Слова нашей детской клятвы, которые до сих пор хранились под слоями краски на задней стене школы. Глупый девиз. Старая вера в мушкетеров… Но для нас тогда эти слова стали главной заповедью. Вплоть до университета. Потом наши дороги начали медленно расходиться: разные интересы, разные занятия… Но одинаковый типаж девушки.

Наверное, из-за этого камень нашей дружбы дал трещину. Сначала просто ссоры из-за девочек в клубах. Потом ситуация с Аленой. Теперь пари.

– Опять начинается... – грустно отметил Эдик, опрокидывая в себя содержимое стакана.

Биты ударили по ушам, алкоголь смешался с кровью, опьяняя.

– О чем ты?

– Опять мы сцепились из-за бабы, Макс. Разве не видишь? Не напрямую, но опять начинаем друг от друга отдаляться. Алена, Настя… Бабы крепче камня. Вот, что надо было написать.

В ответ я только фыркнул, хотя понимал – друг прав. Но сейчас на кону стояла крутая тачка и потому поддаваться Эдику на подобную провокацию я не спешил. С этого хитреца станется развести меня сейчас на эмоции, а потом облапошить.