Холст (ЛП) - Ченс Джейкоб. Страница 36

Вытирая пот со лба, я сосредотачиваюсь на дороге. Каждый дюйм моего тела дрожит. Находиться в компании Скотта было труднее, чем я предполагала.

Когда я, наконец-то, оказываюсь в своей машине, то всхлипываю, опустив голову на руль. К счастью, он не устроил ссору из-за того, что я не послушалась и приехала на своей машине. Я бы ни за что не позволила ему оказаться слишком близко ко мне сегодня вечером. Или в любой другой вечер, если мне это удастся.

Но как этого добиться?

Это вопрос в миллион долларов.

Как мне избавить Джоша от неприятностей, в которые он может попасть из-за меня?

Если я не сделаю так, как говорит Скотт, то он исполнит свои угрозы. Возможно, у меня получится растянуть время на несколько дней и придумать хороший план.

А пока мне нужно дистанцироваться от Джоша; что будет непросто. Он необходим для моего счастья, и один день, проведенный без него, будет ужасен, не говоря уже о расставании на неопределенное время. Но любить кого-то означает: ставить его благополучие на первое место, и Джош этого заслуживает. Он бы сделал для меня то же самое. Он может не понять, почему я прекращаю наши отношения, но я это сделаю. Возможно, это станет небольшим утешением за все, что я жертвую. Впервые в жизни я готова поставить потребности другого человека выше собственных. Жаль, что Джош никогда об этом не узнает.

Как только я захожу домой, мне едва удается добраться до ванной и наклонится над унитазом, как меня выворачивает наизнанку. Обе руки лежат на прохладном фаянсе, пока накатывает еще одна волна тошноты.

Я никогда не думала, что мне снова придется иметь дело со Скоттом Грейнджером. Он чуть не разрушил меняв первый раз, и теперь, пять лет спустя, я подготовлена к этому не лучшим образом. Есть ли способ подготовиться к свиданиям с вечно оскорбляющим мстительным психопатом? Если есть, то мне хотелось бы о нем знать, потому что именно это меня ждет в ближайшем будущем, и это выглядит чертовски мрачно.

Пять лет назад…

– Разве мы не можем остаться здесь сегодня вечером или пойти в твою квартиру? Я не хочу идти на вечеринку, – говорю я, сексуально надув губки.

– Мы идем на вечеринку, Эль.

– Но я не хочу идти на вечеринку братства, Скотт. Почему бы тебе не пойти одному, а позже просто вернешься сюда?

Его пальцы сильно сжимают мое предплечье, глубоко впиваясь в плоть.

– Я сказал, что мы идем, и мы идем, черт тебя дери,– его зрачки расширены от гнева.

– Ты причиняешь мне боль, Скотт, – я плачу, вырывая руку, чтобы освободить ее от хватки. Это не срабатывает и только больше его злит.

– Ты пытаешься уйти от меня, Эль? Именно этого ты хочешь? – он сильно сжимает и второе мое предплечье, затем трясет меня, как тряпичную куклу,с помешательством на лице. – У тебя есть кто-то еще?

– Нет, – рыдая, произношу я. – Я тебя люблю.

– Лучше быникого не было. Если я узнаю, что ты мне лжешь, то расплата будет жесткой.

– Я не вру, – кричу я.

Его ладоньопускается на мою щеку с резким шлепком. Моя голова устремляется в сторону от силы его удара, моя рука скользит между нами, чтобы прикрыть мою жалящую болью кожу. Глаза наполняются слезами. Поверить не могу, что он меня ударил. И вот я рыдаю. Мне настолько больно, и я в таком замешательстве от его действий. Почему? Что такого ужасного я сделала?

Теперь уже нежные руки удерживают мои предплечья и скользят вверх и вниз.

– Извини, Эль. Если бы ты сделала, как я сказал, этого бы никогда не произошло. Неужели я слишком многого хочу? Я лишь попросил пойти со мной на вечеринку.

Я качаю головой и не смотрю на него.

Он поднимает мой подбородок указательным пальцем.

– Посмотри на меня, – приказывает он, и я делаю, как он говорит, – иди, поправь макияж и прическу. Ты отстойно выглядишь. Не хочу, чтобы меня видели с тобой прямо сейчас,– он поднимает руку, указывая на мой внешний вид, и я вздрагиваю из-за этого движения. Я боюсь этой новой версии моего парня. В последнее время явсе чаше замечаю такое его поведение и не знаю, что сделать, чтобы все было так же, как раньше. Что я делаю не так?

Глава 23

Джош

Во время перерыва между клиентами жужжит мой телефон, сообщая о входящем сообщении. Посмотрев на экран, я отмечаю, что это от Эль.

Эль: Сегодня вечером ничего не получится. Ужасная мигрень. Иду спать. Поговорим завтра.

Хмурюсь, когда перечитываю слова и отвечаю:

Я: Жаль это слышать. Я буду по тебе скучать. Постарайся отдохнуть и знай, что я буду думать о тебе.

Сунув телефон в задний карман, я в раздумье прикусываю нижнюю губу. Это не похоже на Эль. Она бы мне позвонила, даже чтобы быстро пожелать спокойной ночи. СМС-сообщения – это так обезличенно; мы предпочитаем слышать голоса друг друга.

Не понимаю, что с ней происходит, но могу дать ей побыть наедине с собой, она в этом явно нуждается. А пока смогу поработать над картинами для художественного конкурса. Нужно кое-что сделать, и я использую любое свободное время, чтобы их закончить. Возможно, если проработаю всю ночь, то смогу справиться с большей частью задач.

В течение всего дня от Эль исходило «радио молчание». Мои сообщения и звонки остались без ответа. Очевидно, что-то не так, и, не обременять меня или кого-либо своими проблемами – это типично для Эль.

Закрыв тату-салон, я отправляюсь к Эль, чтобы узнать, что происходит.

Стучу кулаком в дверь. Я расстроен из-за того, что она отстраняется, и переживаю, что она не позволит мне вернуть ее обратно. Мои костяшки снова стучат о стальную дверь.

– Эль, – кричу, чтобы она поняла, что это я.

Дверь медленно открывается, и в пространстве появляется растрепанная версия Эль. Она вздрагивает и моргает, видно, что она только что проснулась. У нее красные и опухшие глаза, словно она плакала.

– Ты в порядке? – она ужасно выглядит – прекрасно и в то же время ужасно.

Убрав волосы с лица, она трет глаза.

– Да, я спала. Хочешь зайти? – она отступает, позволяя мне пройти, прежде чем закрыть дверь. – Присаживайся. Хочешь чего-нибудь выпить? Воду? Пиво?

– Нет, – говорю я, взяв ее за руку. Потянув ее к дивану, я усаживаю ее рядом с собой. – Что с тобой происходит? – спрашиваю я, поворачиваясь к ней лицом.

Пробежавшись кончиками пальцев по ее щеке, я изучаю ее лицо. Она определенно плакала. Я всегда замечаю малейшее изменение в ней. Покраснение под глазами – совсем небольшое, большинство этого может не заметить. Небольшие детали могут превратить среднее произведение искусства в нечто особенное. Как только я научился видеть эти вещи с художественной точки зрения, то больше не могу это отключить. Я начал замечать то, что никогда не замечал, и теперь я вижу больше, чем должен или хочу видеть.

– Эль, поговори со мной, – прошу я.

Ее глаза опускаются к коленям, где ее руки беспокойно дергаются: сжимаются и разжимаются. Ее грудь расширяется, когда она делает глубокий вдох. Когда она выдыхает, ее взгляд устремляется на меня. В ее теплых золотых глазах вспыхивает смятение. Что бы ни было у нее на уме, я хочу ее успокоить.

– Эль, – подталкиваю я.

– Я больше не могу этого делать, – шепчет она, глядя на свои сложенные руки.

– Не можешь сделать – что? – спрашиваю я.

– То, что между нами.

Блядь. Мое сердце пронзает боль. Я клянусь, оно останавливается, а затем снова начинает учащенно биться в груди.

– Что ты имеешь в виду? – оцепенело спрашиваю я, проводя рукой по своим волосам.

– Я больше не могу быть с тобой, – ее голос ломается.

– Ты, блядь, прикалываешься надо мной? – я поднимаю голос. – После всего, через что мы прошли, ты собираешься отступить? – я с отвращением качаю головой.