Имаго (ЛП) - Уолкер Н. Р.. Страница 3

Теперь он расхохотался. Его смех, хоть и прозвучал очень громко в ограниченном пространстве кабины, был теплым, а в уголках его глаз появились морщинки.

— Я думал, мы очень даже неплохо поддерживаем разговор. Больше похоже на то, что ваш профессор Эстерли, скорее всего, сам не знает, как вести интересные разговоры с умными людьми.

Я обнаружил, что улыбаюсь.

— Профессор — умный человек.

— Но не настолько умный, как вы.

Я покачал головой, не в силах отвести взгляд от этого сбивающего с толку человека-горы, которому нравились стрекозы.

— Нет, не настолько.

Мистер Брайтон тоже посмотрел на меня и провел языком по нижней губе.

— Кхм. — Он прочистил горло. — Что ж, вот и музей.

Я взглянул в окно и обнаружил, что мы припарковались напротив музея Королевы Виктории. Я даже не заметил, что машина больше не движется, не говоря уж о том, что она прибыла к месту моего назначения.

— Ох, точно. — Я схватил свою сумку и взглянул на часы. 11:55. У меня было пять минут на то, чтобы попасть внутрь. Я быстро распахнул дверцу, а затем остановился.

— Вы ведь знаете, что Да Винчи нарисовал первый проект вертолета по типу стрекозы за сотни лет до того, как братья Райт сконструировали аэроплан?

Уголок его рта дернулся вверх.

— Знаю, да.

— Так, может, строение стрекозы не такое уж и нелогичное?

— Либо Да Винчи счел его таким нелогичным, что ему захотелось непременно узнать, как это работает.

Я хотел было опровергнуть его аргумент, но чем больше думал об этом, тем меньше хотелось спорить.

— Возможно.

Он улыбнулся так, словно выиграл первый приз. А затем сказал:

— Вам нужно идти.

Ох, да. Точно. Я вышел из машины и, прежде чем закрыть дверцу, сказал:

— Спасибо, мистер Брайтон. Я правда очень ценю, что вы подвезли меня.

— Обращайтесь в любое время, — ответил он. — И пожалуйста, зовите меня Джек.

Глава 3. Джек

Я сидел и смотрел, как Лоусон убегает в музей. Безупречно одетый, с идеальной прической волосок к волоску, он казался самим совершенством. Но у меня создалось впечатление, что он опаздывал на абсолютно все свои встречи. Таких, как он, я еще не встречал. Он был жутко умным — несомненно, гением — и при этом абсолютно не понимал, какой он потрясающий. Он одевался в стиле двадцатых годов, а разговаривал на королевском английском, словно только что проглотил Оксфордский словарь.

Боже. Из-за него моему сердцу становилось тесно в груди.

Я хотел провести с ним больше времени. Обсудить с ним нелогичность людей и стрекоз и спросить, почему именно бабочки? Я хотел попробовать его розовые губы на вкус и посмотреть, как далеко вниз заползет румянец по его шее.

Судя по тому, каким взглядом он окинул меня, когда я врезался в него в самолете, и потом, возле пункта проката, он определенно был геем. Или хотя бы интересовался мужчинами.

Осталось только придумать, как увидеться с ним еще раз… И тут я вспомнил, что он оставил в моей машине свой чемодан. Я победно улыбнулся, и поскольку было неясно, сколько продлится его встреча в музее, у меня был повод сидеть и ждать.

И я начал ждать.

Двумя часами позже он выбежал из музея и, увидев, что я жду его, прислонившись к пикапу, запутался в своих ногах. Он оглянулся, чтобы убедиться, не улыбаюсь ли я кому-то еще, что сделало его еще привлекательней.

— Вы забыли свой чемодан, — крикнул я.

— О! — Он с перепуганным — и очаровательным — видом заторопился ко мне. — Я вынудил вас ждать все это время. Приношу свои извинения.

— Ну, я мог бы соврать и сказать, что это причинило мне ужасное неудобство, но я был только рад подождать. Это дало мне прекрасную возможность пригласить вас на ужин.

Он уставился на меня так, словно не понял смысл моих слов, а затем его щеки расцвели розовым цветом.

— О.

— То есть, если вы, конечно, хотите, — уточнил я. Боже, я даже не знал, не встречается ли он с кем-нибудь… Или расположен ли в принципе сходить на ужин с мужчиной. — Если вы заинтересованы.

Он несколько раз открыл и закрыл рот и покраснел еще гуще.

Тогда я смягчил вопрос:

— Мне не часто выпадает возможность поужинать с человеком, который может поддержать интересный разговор. Если хотите, ничего больше не будет. Только ужин и разговор. Я угощаю.

Он моргнул и тяжело сглотнул.

— Я… Ну, я… да. Да, думаю, я был бы не против. Хотя должен предупредить, что, как я уже говорил, мои навыки общения оставляют желать лучшего.

Я широко улыбался. Просто ничего не мог с собой сделать.

— Я думаю, мы прекрасно справимся с разговором.

Он выдохнул, затем пригладил свою и без того идеальную прическу, нервно огляделся по сторонам и улыбнулся.

— Тогда, — сказал я, — в какой гостинице вы остановитесь? Если я верно запомнил, она где-то за городом?

— О! — Вид у него снова стал перепуганным. — Когда вы сказали про ужин…

Я взорвался хохотом, поняв, что он принял мои слова за непристойный намек.

— Нет, нет, я не это имею в виду. Я отвезу вас в гостиницу и, как истинный джентльмен, позже заеду за вами, и мы отправимся ужинать. Согласны? В смысле, я был бы не против увидеть ваш номер изнутри, но я ожидал только ужин и разговор.

Теперь он покраснел до глубокого бордового цвета. И черт меня подери, если его румянец не исчезал под воротничком. Он смотрел куда угодно, только не на меня.

— Что ж, я должен был поселиться в местечке под названием Скоттсдейл…

— Скоттсдейл?

— Да. Его предложил профессор Тиллман, потому что оттуда намного легче добираться до нужных мне мест. Но у меня не вышло арендовать машину. Если бы мы смогли найти другой прокат, я был бы очень вам благодарен.

— Я могу сделать кое-что лучше, — сказал я. — Отвезти вас туда.

Он выстрелил в меня взглядом.

— Нет, я не могу просить вас о таком. Я и так доставил вам ужасные неудобства.

— Я живу в Скоттсдейле, так что никаких неудобств.

Он не упустил ни слова. Его глаза сузились.

— Когда вы предложили меня подвезти, то сказали, что музей вам по пути. Я только поэтому и согласился. А теперь вы говорите, что живете в шестидесяти километрах отсюда? Центр Лонсестона едва ли вам по пути. И ужин? Вы бы опять отправились в такую даль ради ужина?

— Да, — признался я честно. — Это всего сорок пять минут езды. Я постоянно так езжу. А музей и правда мне по пути, когда я выбираю дорогу, ведущую через город, что в данном случае я и сделал. И потом, кто сказал, что у меня нет здесь своих личных дел? Может, я приехал сюда не только ради вас.

Это закрыло ему рот.

— О. Ну конечно не только ради меня.

Я старался не улыбаться, но сдержаться не смог.

— Но на самом деле только из-за вас. Я предложил поездку к музею, потому что вы попали в тупик. А еще, врать не буду, потому что вы очень симпатичный. Это было решающим фактором.

Он моргнул.

Я рассмеялся.

— Вы нечасто получаете комплименты, да?

Не дожидаясь ответа, я открыл пассажирскую дверцу.

— Запрыгивайте.

Я обошел машину и сел за руль, а он, все еще стоя у дверцы, нахмурился и серьезно посмотрел на меня.

— Вы ищете оправдание для поездки в Скоттсдейл? Это тоже какая-то уловка?

— Не-а. Никаких уловок. Я правда живу там. И моя собака наверняка гадает, куда я запропастился. Я обещал ей к обеду быть дома. — Я завел пикап. — Да и зачем мне уловки? Вы ведь уже согласились на ужин со мной.

— Я мог отказаться, — строптиво сообщил он, забираясь на сиденье. — Отклонить приглашение в точности соответствовало бы моему представлению о приличиях.

Я хохотнул.

— Что ж, мы можем обсудить ваше представление о приличиях за стаканчиком, если вам не хочется есть. — По его взгляду и цвету, в который окрасились его щеки, мне стало понятно, что он рассмотрел в моих словах смысл, который я вовсе не вкладывал. Я рассмеялся еще сильнее. — Не те приличия, о которых явно подумали вы.