Дело о светящихся пальцах - Гарднер Эрл Стенли. Страница 12

– Я только хотел так или иначе распутать это дело и найти воровку, – упрямо повторил Бейн.

– Эта шкатулка весьма привлекательной и необычной формы, если я не ошибаюсь?

– Да, выглядит она весьма привлекательно, это дорогая вещь.

– И можно предположить, что любая женщина захотела бы обязательно заглянуть в нее?

– Ну, знаете… Нелли Конуэй никакого отношения к этой шкатулке, равно как и к другим вещам в моем доме, не имеет и иметь не может.

– И все же женщина, которая достаточно долго находится в доме, живет там, знает обстановку, увидев изящную, необычного вида шкатулку на том месте, где она ее никогда раньше не видела, ведь могла же она чисто инстинктивно тронуть или заглянуть в нее?

– С какой стати она должна была трогать ее!

– Ну хорошо, а что, если она потрогала ее только для того, чтобы пощупать необычного вида кожу? – предположил Мейсон. – И поэтому светящийся порошок остался у нее на пальцах. Ведь это вполне возможно?

– Да, – нехотя выдавил из себя вконец замороченный Бейн.

– Хорошо. Значит, после того, как подзащитную арестовала полиция, вы прибыли в участок и официально возбудили иск против нее?

– Совершенно верно.

– Итак, как только подзащитную увезли, вы тотчас же покинули свой дом. Жена, таким образом, осталась одна, без присмотра?

– Нет, сэр. Я позвал экономку, миссис Рикер, и попросил ее посидеть с женой, пока я вернусь и найду приходящую сиделку.

– Объяснили ли вы миссис Рикер, почему вы обратились именно к ней?

– Да.

– Сказали ей, что посадили мисс Конуэй за решетку?

– Что-то вроде этого.

– И она согласилась на эту дополнительную работу?

– Конечно. Она была довольна, что мы поймали вора. Она сказала мне, что целый день задавала себе вопрос, почему эта ювелирная шкатулка оказалась незапертой в секретере. Она сказала, что дважды пыталась положить ее туда, но он был заперт.

– Ага, значит, она пыталась положить ее обратно?

– Так она говорила.

– Следовательно, она должна была поднять шкатулку, опыленную флюоресцентным порошком?

– Протест! – быстро выкрикнул Сейбрук. – Вопрос спорный, требующий от свидетеля умозаключения и не соответствующий перекрестному допросу.

– Протест принят, – сказал судья.

– Но вы не обследовали руки вашей экономки под ультрафиолетовым светом?

– Нет.

– Во имя истины, – Мейсон возвысил голос, – почему вы не распылили порошок внутри коробки, с тем чтобы?..

– Не знаю, – выпалил Бейн. – Так предложил Хэллок. Он все это организовывал.

– Но вы помогали ему, не так ли?

– Я наблюдал за тем, что он делает.

– Вы присутствовали и смотрели, как он работает?

– Да.

– Но ведь вы его наняли? Если бы вы с самого начала сказали ему, мол, хочу, чтобы светящийся порошок был распылен внутри шкатулки, он бы сделал именно так?

– Не знаю, наверное. – Бейн беспомощно пожал плечами.

– Так вы платили ему или нет?

– Да.

– Поденно? За каждый день или за работу в целом?

– Скажем, я предложил ему премию.

– Ага, – повторил адвокат, – вы предложили ему премию. Премию за что, мистер Бейн?

– Условие было таким: я плачу ему за каждый день, а если он завершит успешно работу, я должен заплатить ему премию.

– Вы должны заплатить ему премию. Весьма интересно. И сколько?

– Сто долларов.

– Итак, – улыбнулся Мейсон, – в соответствии с условиями вашего соглашения если хотя бы один предмет из сравнительно недорогого набора поддельных драгоценностей пропадет из этой шкатулки и мистер Хэллок докажет, что именно подзащитная взяла упомянутый предмет, то вы должны будете выплатить ему премию в размере ста долларов, не так ли?

– Мне не нравится, как вы интерпретируете события, – с раздражением заметил Бейн, понимая, что Мейсон затягивает его в ловушку.

– Тогда расскажите о них, как вы их понимаете, – широко улыбнулся Мейсон и выразительно посмотрел на присяжных.

– Это была премия за выполненную работу, – упрямо повторил Бейн.

– Эта работа считалась законченной, как только мисс Конуэй будет арестована?

– Как только будет пойман вор, кем бы он ни оказался.

– Сколько всего человек находилось в тот момент в вашем доме?

– Моя жена, миссис Рикер, мистер Хэллок, Нелли Конуэй и я.

– И тем не менее вы не обследовали руки миссис Рикер, хотя вы знали, что она касалась ювелирной шкатулки?

– Нет, она ведь работает у нас уже много лет, и мы ей доверяем полностью.

– Отсюда следует, что каждый в этом доме, не считая вашей жены, имел светящийся порошок на пальцах?

– Ну, в общем-то да.

– Однако вы посчитали воровкой именно мисс Конуэй?

– Да. Или никто, или она.

– Она?

– Да.

– Мистер Хэллок получил премию за то, чтобы именно эта женщина была арестована и осуждена?

– За то, чтобы изобличить вора.

– Вознаграждение уже выплачено?

– Еще нет.

– Почему же?

– Потому что подзащитная еще не осуждена. Премия будет выплачена тогда, когда работа будет завершена полностью.

– Значит, сами вы все же сомневались, осудит суд присяжных подзащитную или нет?

– Протестую! – взвился с места Сейбрук. – Вопрос выходит за рамки перекрестного допроса.

– Протест принят.

– У меня, мистер Бейн, вопросов больше нет, – улыбнулся адвокат. – Благодарю вас.

– Вы вовсе не говорили Хэллоку, – сердито начал поправлять Бейна помощник окружного прокурора, – что он получит сто долларов, если только соберет улики, изобличающие подзащитную в воровстве, не так ли? Вы просто сообщили ему, что, если он сможет найти того, кто берет драгоценности, вы выплатите ему сто долларов.

– Ваша честь, минуточку, – возразил Мейсон. – Этот вопрос неправомочный и наводящий. Уважаемый коллега подсказывает свидетелю, что именно надо говорить. Кроме всего прочего, обвинение уже опрашивало свидетеля.

– Ничего подобного, это опрос свидетеля после перекрестного допроса, – Сейбрук сослался на юридические тонкости и прецеденты, – и я просто стараюсь сократить допрос, который уже и так слишком затянулся.

– Да что вы! – возразил Мейсон. – Не надо только утверждать, что несколько минут, затраченных на расследование сути дела, это…

– Если вы не цените свое время, то суд и мистер Бейн дорожат своим, – нравоучительно заметил Сейбрук.

– А вот об интересах подзащитной вы не подумали, – укоризненно возразил Мейсон. – Если ваше стремление сэкономить мистеру Бейну всего лишь несколько минут его бесценного времени не позволит нам прояснить дело, то подзащитную могут посадить в тюрьму на месяцы. Мало того, что ее доброе имя будет запачкано, она…

– Не надо только расписывать все эти душещипательные подробности, – прервал его Сейбрук, – все это явно рассчитано на то, чтобы повлиять на жюри присяжных.

– Ну, знаете, – рассмеялся Мейсон, – вы мне приписываете желание повлиять на жюри в отместку за мои слова, что уважаемый коллега подсказывает свидетелю, что именно надо говорить.

– Слабость наводящего вопроса, – улыбнулся судья Пибоди, – конечно, в том, что его задают. Свидетель в общем-то сейчас полностью представляет, что его адвокат хочет. Продолжайте, однако, мистер Сейбрук, и задавайте вопрос так, чтобы он был поменьше наводящим.

– О нет, я не думаю, что есть необходимость углубляться в дальнейшие детали этого дела, – сказал Сейбрук. – Все и так ясно.

– У вас есть еще вопросы к свидетелю? – обратился судья Пибоди к Сейбруку.

– Больше вопросов не имею.

– Есть еще какие-нибудь свидетельские показания?

– Ваша честь, теперь настал черед гласа народного – вердикта присяжных! – с пафосом произнес Сейбрук.

– Ваша честь, – сказал Мейсон, с улыбкой глядя на судью, – мы хотели бы обратиться к жюри присяжных с просьбой вынести вердикт – невиновна.

– Ходатайство отклонено.

– Тогда разрешите, ваша честь, десятиминутный перерыв, – попросил Мейсон, – я хотел бы переговорить с одним человеком, которого я вызвал в суд как свидетельницу защиты, миссис Имоджен Рикер.