Синий цвет надежды (СИ) - Корнилова Веда. Страница 27

А еще здесь, в этом имении, очень боялись хозяев. Вначале меня немало удивляла эта странная пара – дама весьма значимого возраста и молодой красавец тридцати лет, однако, если вдуматься, тут все ясно: она любила его, а он любил ее деньги, которых, по сей видимости, у дамы хватает, недаром дом со всем имуществом и окрестные земли – все принадлежало ей.

Как я поняла, особо не любили хозяйку – эту даму тут отчего-то считали чуть ли не ведьмой, а ее муж был настоящим гулякой, который готов приударить едва ли не за каждой смазливой бабенкой. Вообще-то ее супруга можно понять, тем более что у его дражайшей половины характер был просто отвратительный, и она была уверена, что чем больше наказаний получают слуги, тем послушней они будут. Что же касаемо ее дорогого муженька, то проблема была в том, что как только об очередном увлечении мужа становилось известно его любимой женушке, как та приходила в бешенство, и не успокаивалась до тех пор, пока не изуродует несчастную, или не вгонит ее в гроб. Говорят, по этому поводу между супругами частенько случались ссоры, но красавчик каждый раз умудрялся доказать своей бесценной жене, что он не виноват, и едва ли не каждая баба ему на шею вешается, потому как таких красавцев, как он, на свете немного!.. Ну, в таких случаях нелепым объяснениям верит тот, кому хочется в это верить. Думаю, не стоит пояснять, кого в итоге признавали виновным, и кто расплачивался за излишнее женолюбие самовлюбленного красавца.

Чем я занималась? На меня свалили множество самой грязной работы – чистить котлы, выносить помои, убирать на птичьем дворе... Конечно, многое у меня не получалось, но приходилось терпеть крики и недовольство – я же ничего подобного никогда не делала, приходилось учиться на ходу. А еще я понимала, что, в конечном итоге, этот труд идет мне на пользу, ведь если лежать, и думать о своих болячках, то проку от этого будет немного.

Вместе с тем я, как могла, вслушивалась в разговоры охранников – наделась узнать хоть что-то о здешних дорогах, а заодно услышать хоть какие-то сведения о порядках в округе. Если уж бежать отсюда, то надо сделать все возможное, чтоб тебя не поймали. И вот как раз эти мои подслушивания привели к неожиданным результатам.

В тот день я была на птичьем дворе – мне было велено убирать индюшачий помет. За работу я взяться не успела, потому что до меня донеслись голоса охранников. Они стояли за стеной, и не видели меня, зато мне все было хорошо слышно. Судя по всему, разговор шел о том, что вчера вечером на площадке двое невольников вступили в схватку между собой. Это не было дракой – просто люди мерялись силами между собой. Насколько мне известно, иногда таких схваток за вечер может происходить по десятку, а то и более, но вчера произошла только одна, но достаточно долгая – двое крепких парней решили выяснить, кто из них сильней. Об этом бое договорились заранее, даже делали ставки на победу участника. Если я правильно поняла, один из тех охранников, которые сейчас разговаривали между собой, поставил не на того бойца, и проиграл. Неудивительно, что сейчас он жаждал реванша, вернее, желал отплатить выигравшему.

– Я две серебряных монеты на своего бойца поставил, а он продул... – досадовал мужчина. – И теперь без денег сижу! Тебе больше повезло...

– Верно, я на этого белобрысого поставил... – отозвался второй. – Он хоть ростом и невысок, а шустрый!

– Сегодня этот шустрик у столба покорячится... – неприятно усмехнулся первый мужчина. – Отплачу ему хоть таким образом. Денег своих я, конечно, не верну, но хоть душу себе отведу, поквитаюсь, чтоб на этот белобрысый будущее умней был.

– Ты что-то придумал?

– Ага. Сегодня вечером устрою ему проверку – мол, мне сообщили, что у тебя под лежанкой кое-что запрещенное имеется! Вернее, уворованное и спрятанное.

– Ты, похоже, уже что-то спрятал?

– А то! Ради такого дела можно и расстараться! Я его так отхожу, что мой урок этот белобрысый на всю жизнь запомнит! Спину если не сломаю, то надломлю!

– Ты только не переусердствуй, а не то и тебе попадет, если мужик помрет.

– Не беспокойся, знаю, что делаю!

Охранники ушли, а я призадумалась. Дело в том, что я знала, кто тот белобрысый, о ком шла речь – так получилось, что людей со светлыми волосами здесь немного. Это такой же невольник, как и я, и к тому же родом из моей страны – я вчера слышала, как он разговаривал с каким-то темноволосым мужчиной, и, судя по его речи, могу предположить, что он родился где-то на западных границах. Сейчас же, в отместку за свой проигрыш, один из здешних охранников намерен посчитаться с этим человеком. Конечно, если рассуждать логично, то мне нет дела до того белобрысого господина, и что с ним будет – подобное должно волновать меня меньше всего, но, тем не менее все же следует предупредить человека о возможной опасности. Что ни говори, но мы с ним соплеменники, да и есть нечто непорядочное в том, что ты, зная о несправедливости, ничего не предпримешь. А еще когда тот светловолосый человек окажется у столба, то охранник его жалеть не будет – уж очень зол из-за своих потерянных денег. Такой может насмерть забить, а потом разведет руки в стороны, и скажет что-то вроде того – не рассчитал, да и здоровье у наказуемого было плохое, вот и помер у столба... Надо каким-то образом отыскать того человека, и сообщить ему обо всем, что я только что услышала.

Мне повезло: когда я через некоторое время покинула птичий двор, то почти сразу же увидела того мужчину, которого охранники назвали белобрысым. Он катил тележку, полную щебня – все верно, сейчас кое-какие дорожки в здешнем саду начинают покрывать щебенкой...

– Погодите!.. – нагнала я мужчину.

– Ну?.. – мрачно поинтересовался тот, останавливаясь, и стирая пот со лба. А ведь точно – судя по выговору, он с запада нашей страны. Невысокий – всего лишь немногим выше меня, серые глаза, совершенно заурядная внешность, светлые волосы, выгоревшие до белизны на жарком солнце... Возраст, правда, угадать сложно, где-то от двадцати пяти до сорока...

– Понимаете... – заторопилась я. – Понимаете, вам хотят что-то запрещенное подсунуть под матрас, чтоб потом поставить к столбу для наказаний...

– Вот как?.. – приподнял брови мужчина.

– Да, я случайно услышала разговор охранников! Один из них зол на вас из-за своего проигрыша...

– И это все?

– А вам что, мало?.. – даже растерялась я.

– Да как сказать... – мужчина смотрел на меня с плохо скрытой неприязнью. – Если вам больше нечего мне сказать, то я пошел.

– Вы что, меня не поняли?

– Почему же, я все прекрасно понял. А сейчас мне надо работать, иначе получу плетей. Вы, кстати, тоже их огребете, если не перестанете болтать.

– Но...

– Уйдите с дороги, вы мне мешаете... – мужчина повез тележку дальше, а я осталась на месте в полной растерянности, чувствуя, как у меня краснеют щеки. Ну, и зачем я к нему сунулась, а?! Этот мужчина ясно дал мне понять, что ему нет дела ни до меня, ни до моих слов. Похоже, тут у них свои разборки... Светловолосый человек негласно дал мне понять, что не ставит ни в грош как меня, так и то, что я ему сказала. А еще я ощущала себя сплетницей, которую попросили замолчать, не лезть не в свое дело, и не разносить по свету подслушанные разговоры. Святые Небеса, стыдно-то как! Прямо как нашкодившую кошку вытыкали мордочкой в то, что она натворила! Э, нет, хватит, отныне я зарекаюсь лезть хоть к кому-то со своей помощью! Да чтоб я хоть еще раз сунулась к кому-то с советом и предостережением!..

Неприятный осадок на душе оставался до самого вечера. Стоило мне зайти в свой барак, как я увидела там охранников, да и женщины смотрели на меня с немалым интересом. Так, что происходит?

– Это мы нашли у тебя под лежанкой... – один из охранников сунул мне под нос широкий кожаный ремень, на котором висели ножны с небольшим кинжалом. Такой пояс имеется у каждого из здешних охранников, но как он мог очутиться под моей лежанкой? К тому же невольникам строго-настрого запрещено иметь при себе хоть какое-то оружие, так что обнаружение кинжала – по здешним меркам это серьезное преступление. И откуда хоть этот пояс мог тут взяться?