Синий цвет надежды (СИ) - Корнилова Веда. Страница 86

– Ой... – растерянно произнесла девушка, которая тоже увидела молодого человека. – Это же Фулах, младший сын моей тетки! Как видно, он меня узнал...

Так вот в чем дело! Точно – я видела этого человека в доме Ярли, когда пришли туда, чтоб забрать те деньки, которые тетушка выручила за продажу своей племянницы. Помнится, тогда нам пришлось спрятаться в одной из комнат, где спал глубоким сном (правильней сказать, плавающим в опиумном блаженстве) один из сыновей нынешней хозяйки этого дома. Правда, внешность этого человека я запомнила не очень хорошо, да и, говоря откровенно, запоминать там было нечего – счастливая физиономия с вытекающей изо рта струйкой слюны... Нет уж, такой облик лучше сразу выкидывать из памяти, что я и постаралась сделать. Увы, но судьба снова свела нас с этим человеком.

Итак, случилось именно то, чего мы и опасались – нас опознали. Остается только удивляться, отчего нам так долго везло. Надеюсь, этот тип случайно натолкнулся на нас, и узнал свою молодую родственницу, которую его мамаша продала в рабство. Видимо, решил выяснить, где она сейчас обретается – судя по рассказам Ярли о своей родне, этим людям все одно заняться нечем, дни напролет ходят по городу в расчете на случайный заработок – главное, чтоб вырученных денег хватило на дозу опиума или какой-то иной дури. Ну, пусть что хотят, то себе и покупают, хоть из опиумных курилен никогда не вылезают, но сейчас отпускать этого человека нам никак нельзя.

– Что будем делать?.. – спросила я.

– Он обязательно расскажет всем, что видел меня... – прошептала Ярли.

– Без сомнений, расскажет, да еще и с подробностями... – отозвался Винсент. – Надо как-то заткнуть ему рот.

– Но как же... – растерялась я.

– Не бойся, никто его убивать не собирается... – чуть усмехнулся Дорен. – Мы люди добрые, в глубине души даже мягкосердечные, да и побеседовать с этим человеком нам не помешает. Братец, я, кажется, догадываюсь, что ты намереваешься делать.

– Что именно?.. – не поняла я.

– Сейчас поясню... – Винсент достал свой кошелек. – Только действовать надо слаженно...

– А если этот мужчина сейчас уйдет?

– Никуда он не денется...

Через минуту мы вновь двинулись по улице, но перед этим Винсент, вынув из кошелька большую серебряную монету, сунул ее себе в карман. Только вот беда в том, что этот рассеянный человек, занятый разговором со своими спутниками, не заметил, что промахнулся, и монета упала вовсе не в карман, а в кучу пыли и мусора. Вполне естественно, что родственник Ярли, следивший за нами во все глаза, упустить такой счастливый случай просто не мог. Он даже не стал дожидаться, чтоб мы отошли на достаточно большое расстояние от упавшей монеты – как видно, опасался, что деньги увидит кто-то иной и подберет их первым. Потому-то мужчина едва ли не бросился к тому месту, куда упала монета, и стал копаться в мусоре. Ему не понадобилось много времени на поиски, но когда он поднялся на ноги, сжимая монету в кулаке, то рядом уже стояли мы. У Винсента не было намерений дожидаться, когда родственник Ярли поднимет крик, а потому почти незаметным движением ударил растерявшегося человека в живот, после чего мужчина мог только беззвучно хватать ртом воздух. Хорошо еще, что на ногах удержался.

– Не дергайся... – посоветовал Винсент. – Если будешь себя хорошо вести – тогда жив останешься, не больно-то ты нам нужен. Понял? Если да, то кивни головой, а если нет, то врежу тебе еще разок – враз все поймешь.

В ответ мужчина без остановки закивал головой – мол, все ясно. Ну и хорошо.

– Здравствуй, Фулах... – сказала Ярли. – Зачем ты шел за нами?

– Я неее... – просипел мужчина, который все еще был не в состоянии нормально дышать.

– Тогда пошли, поговорим чуть позже и в другом месте – уж очень тут шумно, а ты, пока будем идти, отдышишься... – скомандовал Винсент, но мужчина не тронулся с места.

– Я неее... – снова засипел родственник Ярли, не желая двигаться с места, но умолк, потому как почувствовал, как ему в бок уткнулось что-то очень острое.

– Выбор у тебя небольшой – или ты идешь с нами, или же сию же секунду скончаешься на месте от удара ножом в сердце, и поверь, мы сумеем уйти до того времени, когда окружающие обратят внимание на твое остывающее тело.

Этого оказалось вполне достаточно для того, чтоб мужчина на не сгибающихся ногах побрел вместе с нами. Его можно понять – вряд ли станешь сопротивляться или звать на помощь, если острый кончик ножа по-прежнему упирается тебе в бок. По счастью, далеко идти нам не пришлось – через несколько десятков шагов мы свернули на грязную узкую улочку, где почти не было людей. На нас особо никто не обращал внимания: мы уже знали, что на такие вот извилистые улочки, где хватает тупичков, частенько заглядывают люди невысокого достатка, чтоб наедине обсудить кое-какие вопросы – увы, но не у всех имеется время и деньги на долгие разговоры в чайной. Перед тем, как зайти на эту улочку, мы еще раз огляделись – кажется, кроме родственника Ярли, мы не привлекли какого-либо внимания. Ну и хорошо.

– А вот теперь пообщаемся... – голос у Винсента был холоден, да и нож он убрал. Все верно – здесь, в небольшом тупичке, находящемся неподалеку от входа, можно поговорить, особо не скрываясь. – С чего ты вздумал идти за нами? Ну, чего молчишь? Я, конечно, плохо говорю на языке вашей страны, но понять меня можно.

– Я ее увидел... – поколебавшись, мужчина кивнул в сторону Ярли.

– Ну, увидел, и что?.. – пожал плечами Винсент. – Все одно твоя мать продала эту девушку, так что о внезапно вспыхнувших родственных чувствах сейчас говорить не стоит, и тебе до нашей спутницы не должно быть никакого дела. Шел бы себе дальше, и не задерживался.

– А награда?.. – буркнул мужчина, и тут же прикусил язык – понял, что сболтнул лишнее.

– Какая еще награда?.. – поинтересовался Винсент. – Да, и вот еще что: убери, наконец, эту серебряную монету, которую подобрал с земли – что ты ее в кулаке держишь? Раз нашел деньги, то они твои по праву, мы ничего не собираемся у тебя отбирать.

Два раза повторять не пришлось, и монета враз исчезла в кармане мужчины. Похоже, то, что Винсент убрал нож и разрешил забрать себе найденные деньги – все это в какой-то мере успокоило родственника Ярли, во всяком случае, он уже не глядел на нас так испугано, однако те взгляды, которые он бросал на девушку, добрыми никак не назовешь.

– Ну, долго еще в молчанку играть будем?.. – чуть нахмурился Винсент. – Или мне каждый вопрос тебе надо два раза задавать? О какой награде идет речь?

– Так за вашу поимку хорошую награду обещают... – вздохнул мужчина, не скрывая в голосе зависть. – Очень хорошую!

– С чего это вдруг?

– Не знаю... – пробурчал мужчина. – Только вот большие деньги просто так предлагать не будут!

– И сколько же обещают, если не секрет?

– Да какой там секрет... – подосадовал тот. – Двадцать золотых...

В голосе родственника Ярли проскальзывали завистливые нотки – похоже, он прикидывал, сколько опиума можно накупить на эти деньги. Н-да, у каждого свои заботы...

– И за что же мы в такую немилость от стражников попали, если они за наши души столько золота дают?.. – теперь уже и Дорен влез в разговор.

– Вам лучше знать, что вы натворили, а я о том не ведаю... – пробурчал мужчина, и, зло глядя на Ярли, только что не прошипел. – Слышь ты, бывшая родственница, верни деньги по-хорошему, а иначе плохо тебе придется! У нас из-за тебя одни беды! Это ж надо такую тварь в родне заиметь! Что, отомстить нам решила? Только попадись мне в руки...

– Не пугай... – негромко произнесла Ярли. – Ты только что сам сказал, что я – бывшая родственница, так что мне уже нет дела ни до тебя, ни до твоих угроз. После того, как твоя мать убила мою девочку, а потом продала на рынке рабов и меня...

– Да ты больше ни на что была не годна!.. – повысил голос мужчина. – На кой ты нам сдалась, а? Ладно б деньги зарабатывала, тем более что от заказчиков отбоя не было! А ты чего делала, вместо того, чтоб работать? Сидела на месте, только тем и занималась, что слезы лила, а за работу браться не хотела! Никаких слов не понимала, только и бубнила, что жить не хочешь, да о своей девчонке скулила! Что еще нашей матери оставалось делать? Ждать, когда ты, и верно, помрешь? Так за похороны еще и платить придется... Вот и продали тебя, от греха подальше – хоть какие-то деньги надо получить за такую квелую девку! Правильно мать рассудила – пусть отныне с тобой новый хозяин разбирается! И без того мамаша досадовала, что в деньгах прогадала – в любое другое время за тебя можно было бы выручить куда больше, если б ты во время продажи не ныла, что помереть желаешь!