Князь Благовещенский (СИ) - Останин Виталий Сергеевич. Страница 6

— Дабъем их, боярин! — обернулся с водительского места абрек. Черные его глаза азартно блестели, а белые зубы были плотоядно оскалены. — Стрелок выдахся! Мы их вазмем!

Его акцент, ранее мной не слышимый, тоже был признаком возбуждения. С ним водитель сразу же стал похожим на тех кавказцев, которых я знал: диких и шумных. Не дожидаясь моей реакции, он толкнул дверь и выкатился на улицу. Двигался он со скоростью неожиданной для его габаритов.

Я не успел крикнуть "Куда, кретин?" и остался в машине один. В салон сразу же проникли звуки. Гудение — пламя, не получившее в пищу машину, что-то все-таки пожирало. Визг сигнализации — ударной волной зацепило стоящие по обочинам авто. Напуганные крики — случайные прохожие торопились покинуть опасный район набережной Амура. Топот — кто-то бежал совсем рядом с "Ладогой".

"Придурок!" — по краю сознания прошла мысль, когда я, вслед за абреком, выскочил из машины. — "Ты-то куда прешься?!"

В сторону домов от машины улепетывал худощавый мужчина. Я лишь мельком глянул на него — не по мою душу и ладно! Перевел взгляд на водителя. Тот уже дрался. Двигаясь все с той же фантастической быстротой, он наносил удары, получал их, отскакивал и снова нападал. И все время что-то кричал. Или пел — я не разобрал. Его противники, трое мужчин, пытались попасть по нему какими-то саблями, но пока им этого сделать не удавалось.

На моих глазах абрек подставил голое предплечье под одну из сабель и клинок отскочил от кожи, не причинив никакого вреда. Я кажется даже звон услышал! Характерный такой, железо по камню. Может, глюк, конечно. В таком состоянии чего только не покажется. Воспользовавшись замешательством противника, водитель тут же нанес удар. И, я клянусь! — рукой пробил тому грудь насквозь! Я отчетливо увидел, как голая рука одного человека вошла в грудь другого и вышла наружу! Окровавленная!

"Господи!" — я кажется по бабьи приложил руки к щекам. — "Да что происходит?"

Тот, другой я, который остановил летящее в машину пламя, больше не проявлялся. А без него, импульс, толкнувший меня выскочить из машины вслед за водителем, как-то быстро иссяк. Я не представлял, что делать дальше: стоять и смотреть на драку, бежать, спрятаться опять в машину или все-таки помочь кавказцу? Хотя, чем я могу помочь человеку, которого не берет сталь и который крошит грудные клетки, как пенопласт?

Тут ситуация стала развиваться совсем уж нехорошо и все мои сомнения разом разрешились. Осталось только решить в какую сторону бежать.

От стоящего слева дома ко мне бежали трое китайцев с саблями в руках. Трое, одетых в деловые костюмы, похожие на клерков какой-нибудь юридической фирмы, китайцев, неслись на меня с саблями в руках!

Я запаниковал. Мозг тут же выдал серию каких-то невнятных рекомендаций, собранных из просмотренных фильмов, прочитанных книг и советах "бывалых". Следуя им, я бросился за машину, рассчитывая прикрыться ею от китайцев. Но тут же сообразил, что у них не огнестрел, а значит прятаться за броневиком никакого смысла нет. И припустил к ближайшему дому. Просто, чтобы максимально увеличить дистанцию между собой и тремя мужиками с колюще-режущим оружием.

Сквозь шумное дыхание перепуганного оленя, я не сразу услышал выстрелы. Черт! Так у них все-таки есть огнестрел? Может все же за машиной спрятаться? Или поздно? Далеко я от нее отбежал? Быстро глянув назад, я увидел, как один из клерков-китайцев вытягивает в мою сторону руку. Вспышка! Защищаясь, я поднял руку и, пробежав по инерции еще несколько шагов, остановился. В сантиметрах в пяти-семи от моей растопыренной ладони в воздухе висела пуля. Как приклеенная!

Не просто висела. Она крутилась вокруг своей оси с бешенной скоростью, будто сверло перфоратора! Но продвинуться вперед не могла ни на миллиметр.

— Это я, что ли?

Собственный голос показался мне чужим. Детским, беспомощным, жалким. В нем были нотки не прорвавшихся слез, обиды и, как ни странно, восторга. Так ребенок, сделавший что-то, бывшее для него ранее невозможным, смотрит на дела своих рук, и не верит.

"Третий по силе боевой маг княжества". — всплыли в памяти слова князя. Так это я пулю остановил? Так же, как и пламя, летящее в машину? Это, выходит, и есть, магия?

Вторая пуля прошла где-то над головой, обрывая мысли, делая их явно лишними. Я тряхнул ладонью, избавляясь от прилипшей гадости. Пуля упала на землю, а я развернулся и побежал. Маг, не маг — какая, нахрен, разница, если пользоваться этим не умеешь! Потому что вот эти спорадические всплески, это не фига не умение!

До стены многоэтажки я добежал первым. Брошенный на преследователей взгляд сообщил, что они совсем рядом, метрах в пяти. Бегут сосредоточенно, саблями сверкают, стрелять больше не пытаются. Только мое положение это совсем не улучшает. Впереди стена, никаких дверей не видно, людей тоже будто корова языком слизнула. Что делать?

Вот эта задумчивость меня и подвела. Сбавил скорость, осматриваясь и первый из подбежавших китайцев полоснул меня саблей. Заточенный металл прошел в сантиметрах от лица, обдав щеку потоком холодного воздуха. А клинок уже шел обратно, целя острием мне в живот. Я сжался, как кролик перед удавом, с тупой покорностью ожидая смерти. Только-то и хватило меня на то, чтобы выдавить из глотки протестующий крик.

Всех трех нападавших отнесло от меня шагов на пять. Натурально подняло в воздух и швырнуло на землю! Еще и проволокло по ней какое-то расстояние. Не веря, полуприкрытыми от страха глазами, я наблюдал, как двое из упавших поднимаются, дезориентированные, а третий продолжает лежать, зажимая рукой рану на животе. Кажется, в падении, он налетел на собственный клинок.

Лица у китайцев были злые и почему-то обреченные. С такими лицами в старых фильмах про войну советские солдаты поднимались из окопов в самоубийственную атаку. Чтобы бежать под огнем противника вперед или падать грудью на ствол пулемета. Без надежды выжить, но и не празднуя труса.

"Третий по силе..."

"Они меня боятся!" — не сразу дошло до меня. — "Точнее, не меня, а того, кого знают в этом мире под именем Игоря Антошина. Только вот они ни черта не знают, что я — не он!"

Но это был шанс. Единственный шанс, который я видел. Что-то такое, чем я мог управлять самостоятельно, а не ожидая вспышек памяти тела и его бессознательной помощи. Ну, как управлять... Хотя бы попытаться!

Я театрально раскинул в стороны руки и изобразил самую вычурную из боевых стоек. Леденящая кровь смесь из гимнастики у-шу, йоги, на которую меня таскала одна из подружек, фильмов с Брюсом Ли и трюков Джекки Чана. На лицо я натянул выражение озверевшего от крови убийцы и каркнул хриплым от бега и страха голосом:

— Мордой в землю, твари узкоглазые! Иначе в фарш размолю!

Китайцы только переглянулись друг с другом и стали заходить на меня с двух разных сторон. Не кричали, не махали своими железяками, просто приближались максимально осторожно, но очень, при этом, решительно.

Не сработало! Могло сработать, но не сработало. Да, они меня боялись, но со страхом своим вполне справлялись.

— Последнее предупреждение!

Китайцы подняли сабли остриями вверх, прижимая рукояти к груди. Получилось очень по-самурайски. И доходчиво, если рассматривать это движение, как ответ на мое требование. Сейчас ударят! Одновременно, с двух сторон!

Я напряг пресс, пытаясь как-то разбудить силу, что остановила огонь и пулю. Мышцы послушно затвердели, но больше ничего не произошло. Сабли убийц взлетели вверх... а затем грудь одного из них взорвалась мне в лицо кровавым фонтаном. Второй фонтан забрызгал меня с полусекундным интервалом. Метрах в десяти за их спинами опустил пистолет водитель.

— Зачэм живой хател брать? — спросил он спустя несколько секунд, приблизившись ко мне и двум мертвым телам. — Это ж триада, толка на дапросе — нол!

Обе его руки были в крови, видимо одной пробитой грудной клеткой он не ограничился. В правой лапище он держал массивный револьвер. Похожий на легендарный "сорок пятый калибр", известный мне по американским боевикам.