Любить - значит рисковать (СИ) - Баскакова Нина. Страница 15

Она спала и в то же время нет. По полянке с поваленным деревом плыл туман. Было неспокойно и зловеще. Казалось, что сейчас выпрыгнет какое-то чудище из кустов и ее просто съест. Тварь и вправду появилась из тумана. Страшный мутант с лишь отдельно напоминал человека. Длинные мускулистые лапы, такие же ноги, широкая грудная клетка, голова почти без шеи. Лицо также состояло из мышечной массы. Узкие глаза напоминали тонкие щелочки. Носа не было, лишь две дырки ноздрей. Плоские губы закрывали ротовую щель. Когда он открывал пасть, то за губами проглядывали мелкие острые зубы, а за ними начинался второй ряд клыков.

Лента поймала себя на мысли, что плачет. Она смотрела на эту тварь и плакала. Тварь не подходила к ней. Длинные когти напоминали кинжалы. Он поднял руку словно в каком-то жесте, но тут же опустил. Застонал.

— Я не боюсь. — Лента, сделала несколько шагов по направлению к твари. — Я тебя узнала.

Греч. Его трудно было узнать, но это был он. Тварь наклонила голову. Рычание. Тварь открывала и закрывала рот, но произнести толком ничего не могла. Лишь это сдавленное рычание. Лента подошла к ней на расстояние вытянутой руки.

— Попробуй думать. Я прочитаю мысли, — сказала она. Туман сгущался. Поляну почти не было видно из-за белого молока.

— Кирт. Они его поймали? — спросила тварь.

— Не знаю, — ответила Лента. Она коснулась ее щеки. Тварь вздрогнула.

— Не надо, — попросила она.

— Кто с тобой это сделал?

— У меня не так много времени. Найди кого-нибудь из Драгов. Опасно. Нельзя так оставлять. Прости.

Поток информации заполнил чип Ленты, заставляя его нагреваться. Головная боль была такой сильной, что Лента закричала. На миг она потеряла сознание. Информации было слишком много. Ее надо было передать. Пароли. Лента набрала все какие были в списке и скинула информацию по адресам. Когда она открыла глаза, то увидела встревоженную маму и отца. Они сидели около ее кровати и пытались привести Ленту в чувство. Она лежала и смотрела перед собой. Куда она только что влезла? И как это скрыть?

— Все в порядке. Рабочие моменты, — ответила Лента, на их вопросы.

— Ты же отдыхаешь, — напомнил папа.

— Порой и во время отдыха нужно работать, — сказала Лента. Она быстро провела диагностику чипа. Повреждения были, но незначительные. Если ее не будут досконально проверять, то возможно и удастся скрыть свое причастие, что она передала для Драгов какую-то информацию.

Стук в дверь. Лента не была удивлена, когда в комнату в сопровождении нескольких солдат вошел Радж. Следилка. Видимо она наблюдала, где Лента находилась, но и в то же время следила за количеством переданной информации. Об этом Лента не подумала. Но не передать она не могла, иначе ее чип просто перегорел бы.

— Доигралась, — сказал Радж.

— Одеться хоть можно? Или меня в ночнушке поведете? — спросила Лента.

— Плевать как ты одета. Пошли.

— В чем вы ее обвиняете? — выступил вперед отец.

— В измене. Так что лучше помолчите и не лезьте в это дело. Если не хотите пойти за соучастие, — холодно сказал Радж.

Лента смогла лишь накинуть халат и надеть тапочки. Так ее и посадили в машину. Начинало подниматься солнце. Его лучи освещали просыпающийся город. Скоро улицы заполнятся прохожими. Только Лента это уже вряд ли увидит. Она не переживала и не боялась. Тюрьма, суд, а там или каторга или пустошь, что по сути означало смертную казнь. Из пустоши никто не возвращался. Человека отвозили на машине, связывали и оставляли на съедение тварям. Это был последний день лета, а возможно и последний день ее жизни.

Глава 12

Лента ошиблась. Ее повезли не в тюрьму, а в закрытую лабораторию. Эксперименты. Она не знала, что их проводили в стране. Управление тварями с помощью чипа. Появление тварей привели как раз такие разработки. Тогда человек решил подчинить себе новый вид животных, выведенных с помощью генетики. Химеры. Они обладали выносливостью, силой, но не поддавались контролю. Страна, которая могла бы их подчинить, стала бы самой мощной. Твари — это сила. Их могли бы привлекать к работам, там, где опасно находиться людям, могли бы использовать для перевозки грузов, так как они были дешевле машин. Но все упиралось в контроль.

Лаборатория, в которой оказалась Лента, занималась разработкой чипов, для этого контроля. Недавно они перешли к другому рода экспериментам. Уже на людях. Они вводили мутационную сыворотку человеку, делая его сильнее, превращая его в подобие твари. Но при этом терялась способность активно и разумно мыслить. Человек начинал жить инстинктами. Ленте предстояло научиться управлять этими полулюдьми с помощью мощного чипа. Таких, как она, было еще десять человек. Они работали по двенадцать — шестнадцать часов без перерыва. Сильнейшие нагрузки. Их не щадили, потому что считалось, что всегда найдется много других осужденных. Тем, кто имел хоть какие-то таланты связных, ставили чип, у кого не было талантов — из них делали тварей. Это было жестоко. Через неделю Лента уже думала, что человечнее было бы их всех убить, чем так издеваться.

Иногда она видела Раджа, который часто приходил посмотреть, как проходят эксперименты. Она не ожидала, что он определит ее сюда. Но это было так. Лента сопротивлялась, но вскоре поняла, что это бесполезно. Ей устанавливали программу, которую она могла выполнять бездумно. А могла проявить участие и сделать что-то больше, чем было в задании. Тогда Лента получала в виде поощрения лишний час сна. Лента чувствовала себя живым компьютером.

Твари всегда были разные. Хаотичные мысли, которые чаще сводились к голоду и ненависти. Эти полулюди ненавидели всех. Они готовы были убить любого. Инстинкты полностью поглощали разум. Лента пробивалась сквозь этот мрак и хаос, заставляя полулюдей подчиняться. Шаг за шагом. Они брали предметы, которые она приказывала взять. Или сдерживала их, когда рядом находился человек.

С Гречем ей также довелось работать. Она видела, что он боролся. Не хотел превращаться в бездушную тварь. Часть его памяти была закрыта. Обрывки воспоминаний все равно проскальзывали, но он тут же их прятал. Музыка. В его сознании она была повсюду. Он думал лишь о мелодиях, заглушая все инстинкты и желания. Лента даже не пыталась пробиться к нему. Она просто прикоснулась к его сознанию, игнорирования задания. И пусть ей потом будет плохо. Пусть будет раскалываться голова, а желудок сводить от голода. Она не могла его ломать.

В лаборатории выли сирены. Что-то случилось. Лента отвлеклась. В этот момент тварь вырвалась на свободу. А она почти добилась того, чтоб она ей подчинялась. Этот тип и в жизни давно не был человеком. Если судить по отрывочным воспоминаниям — настоящая тварь. Он ускакал крушить лабораторию вместе с другими. Лента только тогда поняла, что открылись все клетки. Она попыталась встать с кресла. Мышцы атрофировались. Катетеры трубками уходили от нее. Их не кормили. Лишь вливали питательную смесь, которая поддерживала жизнь. Они не вставали. Спали также в креслах. Жидкость выводилась катетерами.

Надо встать. Только нет сил. Даже рукой пошевелить нет сил. А вокруг шум, крики. Лента вздохнула. А думать она все еще могла. Это хорошо. Хотя не была уверена, что сможет дальше жить. Наверное это конец. Она закрыла глаза. Полянка. Она помнила ее. Светлячки. Рядом Греч. Самое счастливое из ее воспоминаний.

— Не бойся. Это я, — он ласково коснулся ее сознания. Лента вздрогнула. Греч. Его лапы вытащили ее из кресла, обрывая провода. Лента боялась открыть глаза. — Большой риск, но я тебя здесь не оставлю. Не оставлю. Хорошая. Прости. Не хотел, чтоб все так получилось.

— Все в порядке, — слабо ответила Лента.

А дальше все напоминало непрекращающийся кошмар. Он то и дело теряла сознание. Ее выворачивало. Ломало. Боль была такой сильной, что Лента только могла стонать.

— Оставь ее, — чей-то резкий окрик пробился в ее сознание.

— Нет, — рычание.

— Она все равно помрет.