Бочка порядка, ложка хаоса (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна. Страница 11

— Ей не хватает опыта… — упрямо произнес его собеседник.

— Желаешь, чтобы она его набралась?!

— Нет.

— Тогда действуй, и не отвлекай меня от дел из-за пустяков. Мне есть чем заняться.

— Верю, верю, — недовольно пробормотал человек в центре зала, прислушиваясь к шорохам, сопутствующим уходу его собеседника. — Идиот. Можно подумать, я не знаю кто ты.

— Держи свои знания при себе, тупица! — рявкнули напоследок и шорохи стихли.

— Заигравшийся болван! Зачем усложнять такое простое дело?! — возмутился человек в плаще и тоже ушел.

Максим печально вздохнул, обнаружив себя в знакомой темноте. Как там говорил тот бестелесный голос? Чаша резерва?

— Ты его упустил! — тут же прозвучал мальчишеский голос, стоило его вспомнить.

— Кого? — спросил Максим, решив пока не уточнять, что и этот голос, и новый мир, и блондинка успели его достать. Рекорд, кстати, обычно для этого требовалось гораздо больше времени и усилий.

— Оружие!

— Какое нафиг оружие?

— Свое! Если берешь оружие в руки, не забывай его держать! Ты представляешь, что бы произошло, если бы я не затянут тебя сюда?

— Я его держал, — не согласился Максим.

Точно ведь держал. Даже энергии добавил, чтобы на время превратить в живую материю, что ли?

— Подожди! — вскинулся парень, сообразив, что делал что-то совсем уж странное. — Я же начал превращать его в упорядоченную материю. Точнее, заполнил пустоты энергией, чтобы придать ему вид упорядоченности. Как картинку, в которой пазлов не хватает… В общем, без разницы. Как я смог это сделать?! Я же никогда…

— Уверен? — насмешливо спросил голос. — Дурак! С твоей мамой вообще ни в чем нельзя быть уверенным, чтоб ты знал. Сначала научила, потом загнала все, что касалось этой науки, в темное местечко памяти и навесила замочек с паролем. Ну, или с набором происшествий, после которых этот замочек должен открыться.

— Да?

— Да! Не бойся, вспомнишь. Знания адаптируются и память вернется. Ерунда все это. И обижаться бессмысленно. Как еще заставить детей не болтать о том, о чем болтать нельзя?

Максим громко фыркнул. Обидеться хотелось. Очень.

А еще хотелось злобно орать и что-то разломать.

— Но сейчас мы не о маме говорим, — вкрадчиво произнес мальчишеский голос. — Сейчас мы о тебе, придурок! Ты зачем его упустил?!

— Кого?!

— Оружие, я же сказал! Ты что, еще и глухой?!

— Я его держал! — упрямо возразил Максим, даже рукой махнул, что у него, как ни странно получилось. Казалось, кисть на мгновенье появилась, а потом опять растворилась в темноте.

— В одной руке держал, идиот, — слово «идиот» прозвучало как диагноз. Проверенный и перепроверенный, в котором сомневаться бессмысленно. — А то, что держал во второй, отпустил. Не отправил обратно, не позволил раствориться в мире, а просто отпустил, как есть, всей горстью. Никогда так не делай, оно же когда отдельно от целого совершенно неразумно. Оно может принять какую угодно форму и натворить таких дел, что все демоны, за которыми охотятся сослуживцы твоей подружки, будут рыдать от зависти.

— Никого я не отпускал, — растерянно произнес Максим.

Не отпускал же, кажется.

— Наверное, наша мама перестаралась. У тебя провалы в памяти и без ее участия случаются, — ядовито сказал голос. — Попробуй подумать, вспомнить, что ты делал.

Максим хмыкнул, но решил попробовать. Ничего же не теряет, вроде бы.

Сначала он вспомнил, как пытался понять чувствует ли разницу между мирами. Это он помнил хорошо. А потом его повело, он каким-то странным образом сотворил локатор, почувствовал искомую разницу. Или не разницу? Или это было что-то другое, имеющее к этому миру не большее отношение, чем к родному? Почему-то казалось, что верно второе предположение. Оружие ведь, судя по всему, то самое, до которого он дотянулся там, на пляже с демоном. Значит, он почувствовал что-то принадлежащее ему. Или что-то, что есть в обоих мирах. Не так оно и важно в данный момент. Потом разберется.

А пока, что было дальше?

Джедайский меч, превратившийся потом в веер, в правой руке. Еще один в левой, который начал становиться материальным.

— Ну-у-у… — протяжно провыл мальчишеский голос, словно подслушивал мысли, а Максим, наконец, додумался до чего-то стоящего.

Парень дернул головой и попытался понять, до чего же додумался. Он держал в левой руке что-то подозрительно похожее на джедайский меч и добавлял в него энергию. Вплетал, как будто детальки вгонял. Даже щелчки слышал, точнее чувствовал.

Вставить, защелкнуть, подтянуть…

— Блин! — заорал Максим.

— Я же говорю — идиот! — жизнерадостно поддержал его мальчишка.

— Я эту энергию второй рукой вплетал!

— Ага! — еще больше обрадовался собеседник. — А третьей руки у тебя случайно не было?

— Нет, я точно помню, — отозвался Максим.

— Отлично. А хвоста подвижного как у обезьяны? Чем-то же ты держал первую попытку получить оружие.

— Нет у меня никакого хвоста! — заорал парень. — Отстань!

Обе руки у него были заняты. Вопрос: куда делся первый джедайский меч, он же веер?

— Вот именно! — припечатал собеседник. — Куда он делся?

Максим попытался понять, но момента, когда эта вещь, или что оно там, исчезла, так и не уловил.

— Ты его упустил! Просто выпустил из руки! Разжал ладонь и он полетел как воздушный шарик!

— Ага, — не стал спорить Максим, наверное, так оно и было. Везет ему в последнее время на воздушные шарики.

— Больше так не делай, — проникновенно прошептал голос. — Я еле успел тебя затащить к себе. Иначе я бы его не поймал. Понимаешь?

— Понимаю, — сказа Максим, решив не выяснять, какая взаимосвязь между улетающими воздушными шариками и чашей резерва. И так голова перегружена дальше некуда, а во многих вещах не зная теорию все равно не разберешься.

— Тогда исчезни, — велел мальчишка и пнул, задавая направление движения и начальное ускорение.

— Задолбало! — успел сказать парень на прощанье.

Мир трясло. Что-то у самого уха поскрипывало в такт. Еще что-то где-то внизу тарахтело, отбивая одному ему ведомый ритм.

Максим открыл глаза, и некоторое время тупо смотрел на растрепанную сухую веточку полыни, качавшуюся у самого лица. Пахла эта веточка той же полынью, старой и пропыленной. Кроме веточки вверху было небо. Синее-синее, летнее, украшенное пухлым белым облаком.

Полюбовавшись видом, парень приподнялся на локтях и осмотрел остальное пространство.

— Опять сено, — сказал тихонько, обнаружив, что лежит на телеге до половины засыпанной сухой травой.

Кроме сена на телеге обнаружился широкоплечий мужик в полотняной рубахе с оторванными рукавами, задумчиво жевавший веточку. Худенькая рыжеватая девочка, с коротенькими косичками над ушами, плетущая венок. И мелкая блондинка-страж что-то рассматривавшая на своих коленях. На облучке, или как оно там называется, сидел еще один мужик. Его рубаха была с рукавами. А еще у него была шикарная соломенная шляпа, похожая на сомбреро. Тащила все это добро серая лошадь, пятнистая как какой-то гепард.

— О, очнулся, — тоненько сказала девочка, отвлекшись от своего венка.

Блондинка неловко дернулась, недоверчиво посмотрела, а потом со счастливым писком бросилась на Максима. Он даже возразить ничего не успел, как был вдавлен в телегу рухнувшим сверху телом, зацелован и двинут головой о какую-то доску.

— Дура! — придушено зарычал парень.

— Сам такой, — зашипела Тайрин рассерженной кошкой. — Я сказала, что ты мой брат. Тренировался управлять энергией, перестарался и потерял сознание.

— Ага, — прохрипел совсем уж придушенный Максим. — Куда мы едем?

— Поближе к городу. Там есть такое небольшое селенье. Лошадей к скачкам готовят, — объяснила девушка. — Давай, вставай.

— Как?!

— Ах, да, — блондинка сползла с поверженного парня и села рядом. — Хорошо, что у меня внешность обыкновенная. А я еще дура мечтала вырасти в красавицу. Красавицу бы в лицо узнавали не только в родном городе и окрестных селениях, но и в других городах, — зашептала на ухо.