Дело одинокой наследницы - Гарднер Эрл Стенли. Страница 28

В суровых, серых, как гранит, глазах Мейсона было что-то, что заставило ее взять себя в руки.

– Лейтенант Трэгг пригласил меня проехать с ним в управление, – начала она. – Потом он попросил показать ему драгоценности, подаренные матери Джорджем Эндикоттом, и очень тактично предложил мне надеть некоторые из них, причем как можно больше, потому что, уезжая из квартиры, я оставляю ее без присмотра, и не исключено, что воры…

– Они вас фотографировали? – прервал Мейсон.

– Полиция? Нет.

– А кто-то еще?

– Да. Газетные репортеры.

Мейсон тихо выругался.

– В чем дело?

– Именно так полиция сотрудничает с прессой, – зло сказал Мейсон.

– Что вы имеете в виду?

– Прекрасная реклама для полиции. Вы вся обвешана драгоценностями, полученными вашей матерью от Эндикотта. Репортерам разрешают вас фотографировать. Завтра снимки появятся в утренних газетах под заголовками: «Лейтенант Трэгг допрашивает наследницу» или «На ней целое состояние, полученное матерью от покойного благодетеля».

– О боже! – в отчаянии воскликнула Марлин.

– Продолжайте. Что было потом? – спросил Мейсон.

– Лейтенант Трэгг, видимо, задержался где-то, а меня отправили к сержанту Голкомбу и трем или четырем другим полицейским.

– Насколько я понимаю, сержант Голкомб начал вас допрашивать?

– Да.

– Они посадили вас на стул в центре комнаты и направили вам в лицо яркий свет, – сказал Мейсон. – Они сели кругом, в комнату вошли еще какие-то люди, стали кричать на вас, вопросы сыпались со всех сторон с такой скоростью, что у вас не было времени на них отвечать, они делали всевозможные неприятные намеки, бросали вам в лицо обвинения и…

– Все происходило именно так.

– А затем внезапно появился лейтенант Трэгг. Он вел себя по-отечески и как истинный джентльмен. Он извинился, пригласил вас к себе в кабинет, вы вздохнули с облегчением и подумали, что он самый приятный человек на свете.

– Все так и было. А откуда вы знаете?

– Обычная полицейская тактика, – объяснил Мейсон. – Психологическая атака – так называемая «третья степень» [3]. Один доводит свидетеля чуть ли не до помешательства, выпытывает у него все, что тот только знает, а когда он уже отказывается говорить, дается сигнал, входит новое лицо, которое ведет себя как истинный джентльмен, и…

– Вы хотите сказать, что все это было подстроено?

– Конечно.

– Но я не могу поверить, что лейтенант Трэгг такой подлый.

– Лейтенант Трэгг, – пояснил Мейсон, – выполняет свою работу. Ему приказывают использовать определенные методы. Он не решает, что ему делать, а что не делать. Он – один из винтиков в машине. Полиции надо получить результаты, они должны заставить людей говорить и используют все методы, которые помогут добиться цели. Там работают изобретательные люди, не думайте, что все полицейские – идиоты.

– Те, кто допрашивал меня вначале, бесспорно, были кретинами. Они…

– Готов поспорить, что тем не менее они выудили у вас немало информации.

– Им ничего не удавалось, пока меня не опознала свидетельница.

– Какая еще свидетельница?

– Женщина, которая видела, как мы все входили и выходили из квартиры Розы Килинг.

– Девять из десяти, – уверенно заявил Мейсон, – что это еще одна полицейская ловушка. Свидетельница – подставное лицо. Вы ее хорошо рассмотрели?

– Нет, она оставалась в тени.

– Она точно указала время, когда вы пришли и когда ушли?

Марлин Марлоу с минуту подумала, а затем ответила:

– Нет. Она просто заявила, что я – та женщина, которую она видела выходящей из квартиры и о которой раньше рассказывала полиции.

Мейсон вздохнул.

– Старые уловки. Она никого не видела. Наверняка это стенографистка, работающая в вечернюю смену, или секретарь отдела залогов и поручительств. Скорее всего, она даже не знает, где живет Роза Килинг, и ни разу в жизни вас не видела.

У Марлин Марлоу перехватило дыхание.

– В чем вы им признались? – спросил Мейсон.

– На меня очень повлияла эта свидетельница. Я думала, что она всех нас видела – как мы входили и выходили. Я… я пыталась спасти вас и сказала, что это я позвонила вам, попросила прийти и…

– И что были там и ушли?

– Да.

– Это окончательно решает дело, – устало сказал Мейсон. – Они предъявят вам обвинение в убийстве.

– А что будет с вами?

– Мне тоже достанется, – мрачно ответил адвокат.

Глава 14

Когда Мейсон открыл дверь своего кабинета, он увидел ожидавшую его Деллу Стрит.

Она соскочила с кресла и подбежала к нему.

– Делла, что ты здесь делаешь? – спросил Мейсон. – Уже полночь.

– Знаю, но я все равно не заснула бы, если бы отправилась домой. Как дела?

– Они заставили ее говорить.

– Насколько все плохо?

Мейсон повесил шляпу на крючок в шкафу для одежды и ответил:

– Положение очень неприятное.

– «Хабэас корпус» хоть как-то помог?

– Чуть-чуть. Она не успела еще все разболтать, но многое уже рассказала.

– Так как все происходило?

– Они применили старую уловку, – объяснил Мейсон. – Вначале сержант Голкомб наседал на нее, а потом вошел Трэгг и вел себя как истинный джентльмен. Ему прекрасно удается эта роль. Людям кажется, что он искренне им сочувствует, и они во всем ему признаются.

– И что она ему разболтала?

– О письме, о телефонном звонке мне и намекнула, что я или сам стер отпечатки ее пальцев с телефонной трубки, или предоставил такую возможность ей. Трэгг, несомненно, воспользуется вытянутыми сведениями.

– Но она четко не заявила, что стерла отпечатки пальцев или что ты велел ей это сделать?

Мейсон покачал головой.

– Четко не заявляла, но это ясный вывод из того, что она им сказала.

– Где она сейчас?

Мейсон улыбнулся и ответил:

– Сейчас она на свободе в соответствии с «хабэас корпус». Она не скрывается от правосудия, но находится там, где полиции навряд ли удастся ее найти. Черт побери, Делла, не знаю, зачем я все это делаю? Но я всегда стараюсь помочь клиентам.

– Делаешь что?

– Подставляю собственную шею ради них. Мне бы следовало работать как все остальные адвокаты: анализировать имеющиеся факты – и будь что будет. Но я не так устроен. Всегда проявляю слабость, если обстоятельства складываются против клиента.

– Но мы не можем быть абсолютно уверены, что Марлин Марлоу так невинна, как пытается показать, – высказала свое мнение Делла Стрит.

– Я не представляю ее в роли убийцы, – ответил Мейсон.

– Нет, она не убийца, но что-то она скрывает. Я до сих пор не удовлетворена ее объяснениями насчет того, почему она поместила объявление в журнале для одиноких сердец. Я думаю, что мы не знаем истинной причины, зачем ей понадобился Кеннет Барстоу.

Мейсон сел за письменный стол, зажег сигарету, устало вздохнул и обратился к Делле Стрит:

– Я просил Пола Дрейка дождаться меня. Я дал ему несколько поручений. Позвони ему, пожалуйста, Делла. Послушаем, что он скажет, а затем отпустим его спать.

– А сами-то вы спать собираетесь?

– Пока не могу сказать. Я в незавидном положении. Я должен был предугадать, что Марлин Марлоу расколется, как только на нее станут давить. Она не из тех, кто не ломается под напором.

– О том, что произошло в квартире Розы Килинг до нашего появления, мы знаем только из ее слов. Больше у нас нет никакой информации, – заметила Делла.

Мейсон кивнул и снова попросил:

– Позвони Дрейку.

Делла Стрит набрала номер частного сыскного агентства, и через мгновение его глава уже был на проводе.

– Это Делла, Пол. Шеф здесь. Хочешь зайти?.. Хорошо. Я сейчас открою тебе дверь.

Делла Стрит повесила трубку и встала. Почти сразу же они услышали шаги Дрейка в коридоре, и высокий сыщик, слегка сутулясь, вошел. Он устало опустился в огромное мягкое кресло.

Делла Стрит закрыла дверь.