Сны в Улье (СИ) - Потоцкая Мария. Страница 10

- Классно, получилось! Я никогда раньше этого не делал! Хорошо, что не лажанул!

Он смотрел на меня каким-то ожидающим взглядом, и может даже был неуверенным. Может, он ждал, что я продемонстрирую еще какую-то магию, кроме потока воды, но я пока не поняла, как. Сейчас я просто наслаждалась этим ощущением мощи внутри себя. Я решила теперь сама его поцеловать. Хорошо, что он ответил, а то ведь это могло оказаться и частью ритуала. После поцелуя он прижался ко мне лбом, и стоял так довольно долго, в то время, как я создавала на своих волосах тоненькие щупальца, вроде тех, что были у Таддеуша, только в разы меньше и синего цвета. Странно, я думала, первое, что я сделаю, будет работать на улучшение моей внешности.

- Молодец, Таддеуш, ты все-таки на что-то годен.

Мы оба вздрогнули. Я не могла предположить, что в комнате кто-то есть. Голос был женский, грубоватый и очень высокомерный. За столиком сидела женщина в окружении стопки книг. Из-за неравномерного освещения я не могла ее рассмотреть, видела лишь профиль. Нефертити, только без странного головного убора.

- Юдит, ты вернулась! И давно ты здесь?

- Около дня.

Таддеуш занервничал. Я из-за этого тоже. То ли это его женщина, то ли ему нельзя было показывать мне магию,  то ли она просто сама личность неприятная. Юдит встала и направилась к нам. Вся она была очень тонкая и вытянутая: длинная шея, длинные пальцы и очень длинные ноги.  Даже платье ее было длинное, черное, и струящаяся, греческое.  Когда она шла, полупрозрачная часть верхней юбки колыхалась от ее движений, придавая ей величественности. Ее угольно-черные волосы были собраны в пучок, но мне казалось, что если она их распустит, они окажутся сильными и блестящими, как в рекламе шампуня. Ее кожа вызывала похожие ассоциации: мягкая, как в рекламе геля про поющую девушку в душе.  Хотелось потрогать. Посмотрев еще раз на пьяного мокрого Таддеуша в футболке с осьминогом, я подумала, что все же вряд ли они могут оказаться любовниками. Хотя, может, я мыслю стереотипами.

- Я - Юдит, та самая глава «Сладострастия», которой нельзя ничего говорить про Кнуда. Я рада, что ты присоединилась к нам. Нам сейчас как никогда нужные новые Творцы. Ты пришла к нам в довольно неспокойное время. Таддеуш пытался рассказать тебе о нашей организации, позже, я расскажу тебе все подробнее и логичнее. Но повторю еще раз, мы - Творцы, но мы не имеем ничего общего с Небесным Строем. Более того, Небесный Строй в скором времени перестанет существовать, как структура. Мы долго терпели их притеснения, и вот, наконец, мы готовы дать бой. Мы заключили договор с Падальщиками, и завтра же утром отправляемся в Москву.

Последние две фразы скорее были обращены к Таддеушу. Он закатил глаза. Я была не готова давать какую-то оценку происходящему, я все еще переваривала информацию о том, что у меня теперь есть магия. Но говорила Юдит жестко, поэтому убедительно.

- Блин, Юдит, ты же знаешь, у меня тут клуб, друзья. Я все-таки популярный ди-джей в Варшаве! А в бою я довольно бесполезен, понимаешь? Тем более, я мог бы пока обучить Яну здесь, а мы бы присоединились к вам позже.

Таддеуш юлил, но особой надежды в его голосе не было. Юдит смерила его холодным взглядом, и мне стало его жаль. Я взяла его за руку.

- Конечно, Таддеуш. Если теперь ты стал бесполезным в бою, ты можешь остаться в своем клубе. В качестве обивки кожаного дивана.

- Это она так шутит.

На шутку не было похоже. Вот тебе и Сладострастие. Судя по Таддеушу и их названию, у меня сложилось впечатление, что они здесь в основном развлекаются. Хотя, может быть, война в какой-то степени может быть развлечением для тех, кто ее начинает. Но, несмотря на агрессивный настрой Юдит, она мне все равно нравилась. Наверное, дело было в ее величественной красоте. С ней рядом отчетливо ощущалась собственная ничтожность. Правда, наверное, я ей годилась  даже не в правнучки, и дело было еще в этом . Если Таддеушу было около трехсот, то главе организации, наверное, и того больше. А выглядела она вроде бы лет на тридцать.

- Андрей нас уже ждет. Яна, я думаю, ты будешь не против вернуться с нами в Москву. По дороге я постараюсь тебе рассказать кое-что об истории организации и о самой магии творения. Собирайтесь.

- Мне все равно, Москва или Варшава, так что не против. Только я хотела спросить, а насколько вы старше Таддеуша?

- Настолько, что застала все крестовые походы.

Юдит вернулась за столик. Было приятно смотреть ей в спину, видеть как развевается ее платье. Хотелось увидеть ее в ветреную погоду. Она взяла книгу в руки, и было такое ощущение, что мы с Таддеушем здесь лишние.

Таддеуш выглядел обиженным. Держа меня за руку, он пошел к выходу. Грохот музыки обрушился на нас с новой силой, но я уже не чувствовала себя ошеломленной этим. Не отпуская меня, он подошел к своему другу, выглядящему наиболее цивильно.  Тот сразу налил ему выпить, но на этот раз Таддеуш задерживаться с ними не стал. Он коротко что-то сказал про свой отъезд, и мы ушли от них, несмотря на все их возмущения. Пробираясь через толпу уже уставших, но все еще танцующих тел, я чувствовала их радость, и грусть Таддеуша. Люди оборачивались на меня, и я не сразу поняла, что это не из-за того, что я шла за руку с Таддеушем. В моих волосах все еще были синие тоненькие щупальца. Я не знала, как их убрать. И не хотела. Может, их можно было принять за дреды. Таддеуш зашел в гардероб, где взял две куртки. При чем мне показалось, что абсолютно случайные. Мне досталась белая, а ему желтая. Таддеуш сам застегнул на мне молнию и надел капюшон.

- В клубе твои тентакли не страшны, там все равно все удолбанные. К тому же, ночью холодно.

Мы вышли на улицу, и нам сразу стали предлагать такси. Таддеуш отказался.

- Я здесь недалеко живу. Ты не парься, у Юдит просто плохое настроение в последнее время. Скоро это пройдет, и мы сможем снова вернуться в Варшаву. Но вообще это все дело в Кнуде. Она ведь думала, его убили. Он просто был долго у нее в плену.

Последней фразе он придал немного пошлую интонацию. Я не понимала почему. Но на самом деле, мне не очень интересна была эта история. Были куда более интересные темы.

- Ты не расстраивайся, может, мы и правда вернемся в Варшаву.

Наверное, мое «не расстраивайся», было не очень эффективным. Но Таддеуш активно закивал головой, будто это и хотел услышать.

- Да и Москва все же тусовый город!

- Наверное. Слушай, а кто такие Падальщики, с которыми Юдит договорилась?

 Таддеуш скривился.

- Это чуваки, которые еще больше изгои, чем мы. В смысле их реально все ненавидят. И мы, и Строй - Творцы, а у них совсем другая магия, разрушение. Они ничего прикольного создать не могут, только уничтожать. А еще, кажется, они хотят конца света, как все злодеи. Вообще с ними лучше не связываться. А мы связались. Небесный Строй их убивает. То есть нас Строй просто терпит, а на них прямо охота объявлена. У их организации даже название тупое - Анойя, скажи? И лидер их долбанутый садист, который всех заколебал.

Еще и третья сторона. Так интересно. Я подумала, надо будет все записать, когда приду. У меня возник страх, а вдруг на утро я все это забуду, и придется вернуться к своей скучной жизни. Только вот записать было не на что. Мой рюкзак остался в хостеле, а возвращаться за ним не хотелось, все-таки с Таддеушем было куда уютнее. Можно было обойтись и без вещей. Тем более, наверное, теперь я сама могла сотворить все, что мне понадобиться.

3 глава. Лида.

3 глава. Лида.

Просыпаюсь я в одежде, почему-то не в своей. От меня жутко пахнет куревом и слащавыми женскими духами, тоже не моими. Хорошо еще в своей постели.  Или не хорошо, лучше бы больше никогда не просыпаться дома.  Лучше просыпаться в трейлере, на скамейке в парке или даже в Бангладеше, но точно не здесь. Судя по моему виду, Надя должна устроить мне скандал, сразу как я выйду из комнаты. Только что я вчера делала - не понятно. Все как будто в тумане. Наверное, это и называется похмельем. Вроде я была на дне рождения у Артема,  ему исполнялось восемнадцать, значит, уже мог купить пиво, но он купил White Horse. Кажется, будто это было так давно, и я совершенно ничего не помню, что было дальше. Интересно узнать, почему я в чужой одежде. Если бы еще в мужской, Артем давно смотрит на меня, но то, что я в чужом женском платье, это странно. Может быть, мое раскрытое алкоголем подсознание куда прогрессивнее. А так даже лучше.