Сны в Улье (СИ) - Потоцкая Мария. Страница 4

И для меня вдруг все сложилось. Магия, Творцы и тайная мировая организация под названием Небесный Строй действительно существовали. Это было невероятно, неправильно и уж точно не должно было касаться меня, но это было по-настоящему. Я стал участником удивительной истории, но кажется, выбора выйти из нее у меня не было.

- Думаю, теперь ты готов слушать дальше. У тебя есть какие-то вопросы ко мне, прежде чем я начну тебя корректировать?

- Да, теперь у меня множество вопросов. Первый: я действительно буду верить всему, что ты скажешь?

- Я имел ввиду вопросы, касающиеся твоих еще неприобретенных качеств.

- Хорошо, тогда может быть не нужно мне делать чистоплотность? Знание языков это, конечно, хорошо, но я и без того довольно неплохо слежу за порядком...

- Нет, плохо.

Плохо. Действительно, кого я пытаюсь обманывать. Не то чтобы стать более опрятным было бы бесполезным, но меня пугала сама мысль приобретения новых качеств. Бардак, конечно, это нехорошо, но это мой бардак, часть того, что в паспорте называется Ильей Корсаковым. И вообще, зачем Эйвару понадобилось добавить мне именно это качество? Не самое полезное, это могла бы быть смелость или красноречие, например.

- Не придумал, что еще хочешь приобрести себе? Многого не проси, запас моей магии сейчас сильно ограничен дисгармонией, принесенной войной. Мне нужно оставить магию для исправления твоего тела.

- Нет, я больше не хочу в себе ничего изменять.

Эйвар слегка вскинул брови, но ничего не сказал. Он жестом показал, чтобы я снял очки. Он опять приложил руку к моему лбу, но на этот раз, прикрыв ребром ладони глаза.  И снова это чувство в голове, но на этот раз добавилось сначала легкое головокружение, а потом я будто физически ощутил, как огромное количество информации поступает мне в мозг. Я почувствовал жжение и стеснение, будто бы в голове катастрофически не хватало места. Не знаю, пытался ли я вырваться или нет, но когда все закончилось, Эйвар держал меня и второй рукой. Он не сразу убрал руку от моей головы, но когда убрал, выглядел таким же невозмутимым.

Знание языков прижилось легко, будто бы я владел ими всегда. Мыслил я на русском, но мог с легкостью перевести любую свою мысль более чем на двадцать языков.  Теперь я даже владел урду, хотя до этого момента я понятие не имел,  что это и где на нем говорят. В Пакистане, оказывается. Кроме того, я сразу обратил внимание, что на дверце шкафа, к которой я до сих пор прижимался, жирные пятна, а ковер весь зачах от пыли. Это было неприятное ощущение, даже захотелось выйти на улицу.

- Ты чувствуешь, что теперь можешь говорить на многих языках?

- Ja, ich fühle das.

Эйвар не оценил мою шутку. Немецкий я учил еще в школе, но когда я произнес эту фразу, мне показалось, что в ней не слышался мой русский акцент.

- Хорошо. Тогда перейдем к твоему телу. На этот раз, к сожалению, будет больно. Боль я убрать не могу.

- То есть, то, что только что было, это не было больно?

Эйвар не ответил. Он подошел к кейсу, стоявшему на полу у кровати, и достал оттуда папку. Я снова одел очки, и смог разглядеть, что это моя история болезни. С отвращением я отметил на ней пятно от кружки с чаем.  Я боялся боли, но, несмотря на то, что это мне обычно не свойственно, я уже почувствовал азарт. Мне хотелось узнать, что же он еще может. А в том, что он действительно способен вылечить меня, после всего произошедшего, я не сомневался. Странно, будет распрощаться со своей инвалидностью. Вроде бы, это то, о чем я больше всего мечтал последние два года.

- Снимай рубашку и брюки, ложись на кровать животом вниз.

Я быстро разделся и лег, вжавшись лицом в подушку. Ужасное ощущение ожидания боли. Я вдруг подумал, а вдруг я умру от остановки сердца? Или вдруг Эйвар садист, и он будет стараться сделать это как можно больнее. А если я настолько болезный, что даже у него с его магией не получится это исправить, и все станет еще хуже? Я почувствовал, что я начинаю дрожать, по телу побежали мурашки, и мне стало не хватать воздуха.

- Успокойся. Боль будет недолгой. Все закончится хорошо.

Он протянул мне ингалятор, после него стало немного легче. Тем более он говорил так уверенно, все действительно получится. Я смогу немного потерпеть.

Я почувствовал его пальцы на своей спине, он прощупывал позвоночник. Мне казалось, это длилось долго, наконец, он остановился в одной точке. Боль, которая последовала за этим, даже несмотря на мою готовность, охватила меня неожиданно остро. Я чувствовал, как будто внутри меня что-то прорастает, раздвигая ткани. Я чувствовал,  как миллиметр за миллиметром оголённый нерв продирается сквозь мое больное тело. Боль была такая, что я начал кричать. Не знаю, сколько это длилось. Я почувствовал, как Эйвар переворачивает меня на спину. Кажется, он положил руку мне на живот, боль охватила и его. Я уже не мог дифференцировать ее, но что-то страшное происходило в моей брюшной полости. Кричать не помогало, и я почувствовал, как сознание покидает меня. Прежде, чем окончательно отключиться, я совершенно ясно увидел перед глазами Аду. Она нежно улыбалась.

Очнулся я от прикосновения к моей щеке чего-то влажного и шершавого. Я открыл глаза и увидел перед собой морду Инанны. Она стояла на задних лапах на полу и облизывала мне щеку. Я шикнул на нее, и с отвращением стал обтирать от слюней лицо. Какое мерзкое животное.  Я хотел прогнать ее из комнаты, но ее морда оказалась куда милее ее действий, и я не смог.

Собака тяжело дышала мне на ухо, и тут я осознал все, что происходило со мной до отключения сознания. Я поднял вверх ноги, и это оказалось легко и безболезненно. Я вскочил с кровати и стал ходить по комнате: я мог ходить. Я даже пробежался по комнате, и я мог бежать. Я чувствовал, что меня наполняет радость, но не мог, как следует, ее осознать. Чудеса существуют, и мне повезло испытать это на себе.

Я стал оглядываться, ища Эйвара. Он стоял за дверью, сложив руки на груди. Я не мог хорошо рассмотреть его, но мне показалось, что он недоволен.

- Откуда у тебя эта собака?

- Я здоров! Я теперь могу ходить, я не хромаю! Спасибо, спасибо тебе!

- Откуда у тебя эта собака? - повторил он, выделяя каждое слово.

Я не мог понять, что ему не нравится. Я тоже не любил животных, но видимо не настолько сильно, как он.

- Это собака моей... подруги. Она попросила меня посмотреть за ней несколько дней, пока она...

- Кто она? Как ты с ней связан?

- С собакой? Это шпиц вроде бы, я с ней не связан особо. А, ты, наверное, спрашивал не про нее. Это собака Ады, я познакомился с ней неделю назад. А что такое? Что не так?

- Ада. Я сейчас тебе покажу, что не так.

Эйвар явно злился. Этого нельзя было сказать по его выражению лица, но это ощущалось четко. Он быстрым шагом пересек комнату и оказался рядом с Инанной. Он наклонился и запустил руку, снова одетую в перчатку, прямо внутрь холки собаки. Я едва удержался от того, чтобы вскрикнуть, но сама Иннана никак не среагировала. Эйвар запустил в нее целый кулак, будто бы это была не настоящая собака, а игрушечная копилка, но она так и стояла, высунув язык. Я слышал ее животное дыхание, которое ни оборвалось, ни участилось. Он вытащил из нее руку, в которой сжимал что-то мерзкое темно-бардовое и истекающее слизью. Наверное, он вырвал ей какие-то внутренние органы. Я попятился назад.

- Это, - он порылся в месиве второй рукой, и вытащил из него настоящий человеческий глаз, - то, благодаря чему, за нами следили.

Он кинул глаз на пол, и тот покатился, словно мячик. Эйвар остановил его носом своего начищенного ботинка. Он стал перебирать пальцами в содержимом второй руки и достал ухо.

- А благодаря этому, нас прослушивали.

Он бросил и его на пол. Эйвар разжал кулак, в котором оказалось что-то, что я смог идентифицировать, как маленькое сердце. Животного, наверное. Он зажал его между большим и указательным пальцем, и какие-то ошметки  чего-то, видимо раньше живого, посыпались на пол.