Сны в Улье (СИ) - Потоцкая Мария. Страница 50

Мои шаги в коридоре остались единственным звуком. Все, кто должны воевать, в нестройном строю. Все кто не должны, на своих местах. Решают судьбы, спасают жизни. Я тоже на своем месте, я там, куда сам себя привел, неуклонно следуя за Эйваром. Это ли не счастье, а?

Я выхожу во двор, и зрелище, представшее передо мной, в первые секунды меня поражает. На поле стоят около двух тысяч человек, и я физически ощущаю, какой мощный заряд магии их окружает. Я видел армии больше за свою жизнь, но не чувствовал никогда ничего подобного. Это был первый совместный сбор практически всего Небесного Строя с момента его возникновения.  Если бы большинство из них не было бы дегенератами, их хватило бы, чтобы за день сотворить новую Москву рядом вместо засранного Подмосковья. Сладострастие и Анойя вместе взятые в два раза меньше по численности. Даже, если Падальщики Анойи благодаря гребаным богам сильнее, чем когда-либо были, их одних без Сладострастия в пять раз меньше. Арифметика.

Строй был разделен на десять отрядов, в каждом из которых был свой командир. Отряд из русского отделения под руководством Виктора был самым большим. Впереди стояли те, чья работа была подобна моей: искать, находить, следить, убивать. Я сразу их отличал. Они держались увереннее и веселее. Ни у одного меня с утра было приподнятое настроение. Надроченная на убийства голодная стая.  Некоторых из них я сам растил. Так что были даже те, кто обрадовались моему появлению. Правда, в основном как раз не эти. За ними стояли другие работники Строя, которые не отвечали за сотворение Неба, но видимо тоже были чем-то полезны. Вечные перекладыватели бумажек с места на место, девочки за стойками, лекари, ответственные за связь с людьми, собиратели гармонии. Они держались нервознее всего. Мозг-то хоть и был под черепной коробкой, страх тоже засел за грудиной¸ поэтому они-то все прекрасно осознавали. Из них будет больше всего дезертиров,  хотя и внезапную пригодную идею высказать или даже сделать могут. Надеюсь, их командиры запугали их достаточно. За ними же стояла основная масса - Творцы Неба. Наша огромная копилка мелочи, которую потерять не так жалко. Глиняная свинья разбилась, показав свое содержимое. Сотни людей, чьи лица ничего не выражали. Стеклянные глаза, опущенные уголки губ или открытые рты на когда-то красивых или изначально уродливых лицах. Они были совершенно бездвижны, некоторые даже стояли в неудобных позах, лишь редкие растерянно переминались с ноги на ногу. Нет, они не боялись, им просто было неуютно в настоящем мире. Зомби, неспособные думать ни о чем, кроме Неба. Их зависимость от сотворения нового прекрасного мира была абсолютной, лишала их личности, но к счастью, не магии. Они были способны выполнять приказы, и у них совершенно не было страха. Их единственной мотивацией сражаться было, что после битвы они смогут вернуться к работе. Если грамотно управлять ими, чтобы они не сотворили какого-нибудь идиотства из-за своей пустоты в башке,  они могут быть мощным оружием. И жутким, мне самому неприятно было их присутствие. Хотелось наорать на них или избить, чтобы они почувствовали хоть какой-то раздражитель из внешнего мира. Палку, хлыст, кнут.

Я встал перед ними ровно посередине и залился смехом. Вот всех этих людей я поведу умирать. Не все доживут до завтра.  Кто же сдохнет первым? Мои псы, знающие и рвущиеся в бой, пугливый планктон с мозгами или бесстрашные зомби? Точно не я, совершенно точно!  Мой приступ смеха стихал, но я все не мог угомониться до конца. Я видел, как кто-то козырял мне, но не было в их жестах той военной строгости, как при приветствии Эйвара. Я резко перестал смеяться и выставил руку вперед.

- Смирно! - заорал я во всю глотку для привлечения внимания. Подчинились не все. Первые ряды без вопросов, вторые тоже, но скривив недовольно лица, а вот среди дегенератов были те, кто остался неподвижным. Плохо дело, действительно хреново. Одно дело, если бы это было бы неподчинение, я бы им глаза на жопы натянул бы, и не было бы проблем. С подчинением у нас в Строю все хорошо. Здесь было дело в том, что они не воспринимали внешние раздражители вообще. Лучше прямо сейчас пристрелить, какая польза от них бою. Я медленно пошел к одному из таких экспонатов человеческой оболочки. Чувствовал всеми фибрами, какое напряжение среди рядов. Некоторые из умников оборачивались мне вслед. Пускай. Я ходил между рядами, перехватив автомат, будто бы перед расстрелом. Подошел к одному из творцов Неба, что не подчинился моей команде смирно. Его мысли сейчас не здесь, думает о Небе. Или вообще ни одна мысль не шевелится в его пустой голове. Я выстрелил прямо перед ним в землю и врезал кулаком ему в живот.  Он весь задергался, как соломенное чучело на ветру, и согнулся, держась за живот. Не понимает, а что же произошло. Кто это и за что его, ни в чем не повинного, обидел так. Да еще и нашумел.

- Смирно! - еще раз заорал я и пустил еще одну автоматную очередь в землю. Разогнулся, вылупил глаза, оборачивается, не может сообразить, а что же такое смирно. Наконец, увидел, как другие стоят, понял, что от него требуется, кое-как выпрямил спину и поднял дрожащую руку к виску.

- Те, кто сегодня облажаются и не будет подчиняться приказам своих командиров, навсегда потеряют доступ к Небу! И на минутку так, те, кто сдохнет, тоже никогда больше не посетят Небо.

Вижу, как расширились от страха глаза у ублюдка. Обернулся и оглядел строй. Большинство сообразили, что к чему. Остались и те, кто не хрена не среагировали даже на выстрелы, но у меня не было времени возиться со всеми. Я таким же медленным шагом пошел между рядов обратно. Заглядывал в их лица. Кто же из нас сейчас большее животное, они - тупорылые овцы, или я - голодная собака?

- Те же, кто особенно отличится, получат особые вознаграждения от Эйвара, - говорю я, подходя к соображающим рядам. Кнут от меня, и пряник от Эйвара. Я встал снова перед всеми и опустил автомат.

- Вольно.

Шуршание.

- Сейчас вам раздадут бутылки с гармонией. Потом вас погрузят в машины, и мы поедем в место, где скрываются Анойя и Сладострастие. Когда вы прибудете на туда, у вас нет никакого выбора, кроме как сражаться.  Дезертиров я лично выслежу и догоню. Сегодня мы должны окончательно разобраться со всеми врагами Небесного Строя. Нам нужны кровь и мясо ублюдков, выпустите свою агрессию, хотя бы раз! Выпустите их кишки хотя бы раз, и вы почувствуете, чего вы стоите! И вы пожалеете, что это  - последняя война магов нашей эпохи!

Я не стал говорить, что наша численность больше, это все объявлял Эйвар по радио в нашем здании, в то время, пока я бухал с Гидеоном. Пусть не расслабляются, пусть боятся. Неопределённость порождает страх. Страх порождает агрессию. Агрессия породила меня. Я порождаю страх. Я не собираюсь говорить ничего приободряющего им, ничего не проясняю. Я стою перед ними, и они чего-то ждут. Думают, моя речь не закончена. Они правы, но я не собираюсь это исправлять. Карина, подключив еще десяток людей, начала раздавать гармонию.

Мне нужно выбрать, какой отряд пойдет со мной вперед. Я выставляю указательный палец вперед и начинаю считалочку. За мной следят с замиранием сердца.

- Раз, два, три, четыре, пять, Вышел песик погулять. Запереть его забыли, Раз, два, три, четыре.

Мой палец остановился на отряде, присланном из Южной Америки. Им руководил самодовольный потный мексиканец с идиотским именем Ноэ Гомес. Охренеть просто. Раньше, когда наш головной штаб был в Германии, а не в России, латиносами хотя бы немец руководил, только со временем он исчах и куда-то провалился. Этот  сомбреро напялил на свое вялое тело белую рубашку, будто бы мы тут праздновать чью-то свадьбу собрались. Нет, его мерзотную  рожу я не собираюсь терпеть рядом с собой в такой радостный момент.  Я медленно повел палец в сторону, выбирая дальше. Остановился на Викторе. Тот приподнял брови.

Я сказал ему отобрать для меня десяток людей. Другим отрядам дал указание, кто, когда и откуда идет. Это не я такой умный, Эйвар дал мне некоторые указания на этот счет. Да и им тоже, так что многое сами знали. Я лишь додумывал детали да составлял комбинации. Эйвар придумал проект башни, а я уже расставлял равносильные по функциям, но разные по цвету кубики. И орал на них.