Его девственница (ЛП) - Пейдж Сабрина. Страница 62

- Черт возьми, маленькая девочка, - он упирается ладонями в столешницу кухонного островка. – Ты слишком, блядь, молода. И неопытна.

Если бы у меня не было похмелья, я могла бы проигнорировать это. Может быть, я бы не стала возмущаться по поводу этого дерьма. Оставила эту ситуацию в покое и приняла его глупое объяснение за чистую монету. Но я устала, раздражена и у меня ужасно болит голова, а еще я уже действительно сыта по горло этими его «я-делаю-это-для-тебя» штучками.

- Я говорила тебе, что мне не нужно, чтобы ты обращался со мной как мой отец, - чеканю я. – Но ты не можешь перестать обращаться со мной, как с маленькой девочкой.

- Тебе восемнадцать, - рычит он. – У тебя нет жизненного опыта, но ты хочешь…

- Я хочу трахаться кем-то старше и опытнее, чем парни из колледжа, - заканчиваю за него я.

- Черт возьми, Пьюрити.

- Может быть, я сама знаю, чего хочу, - настаиваю я. – Может быть, сидеть на коленях под столом и сосать твой член – это именно то, чего мне хотелось. Может быть, мне хотелось кончить, пока я разговаривала по телефону со своим отцом, потому что это самая грязная вещь в мире, которую я только могла себе представить. Может, мне хочется, чтобы ты трахнул меня, именно потому, что ты не студент.

- Ты должна перестать говорить о том, что хочешь трахнуться со мной, маленькая девочка. Разворачивайся и уходи. Встречайся с кем-нибудь своего возраста.

- Отлично. Ты хочешь, чтобы я встречалась с другими парнями? Хочешь, чтобы я трахалась с ними вместо тебя? Хочешь, чтобы я потеряла девственность с ними, а не с тобой? Должна ли я вернуться, когда у меня появится больше жизненного опыта? Тогда ты трахнешь меня?

Он издает низкий рык.

- Перестань говорить о других парнях.

- Почему? – вызывающе спрашиваю я. – Мне показалось, ты хочешь, чтобы я набралась «жизненного опыта» - после всех этих разговоров о моей киске, принадлежащей тебе.

Прежде чем я успеваю сказать что-либо еще, его пальцы окружают мои запястья, и, дергая, он прижимает меня к своей широкой груди. Его член прижимается к моему бедру, и сквозь меня, даже через дымку моего похмелья, проносится покалывание.

- Чего ты хочешь, Пьюрити? Хочешь продолжать прятаться, потому что мы не сможем выйти вместе куда-нибудь на публику? Это то, чего ты действительно хочешь?

- Я хочу быть твоим маленьким грязным секретом, - шепчу я. Не знаю, почему эта мысль меня так возбуждает, но она того делает. – Хочу быть твоей грязной маленькой девочкой.

- Черт возьми, Пьюрити. - рычит он, прижимая пальцы к моим запястьям. – Если я тебя трахну, назад пути не будет.

Мое сердце бешено бьется в груди.

- Я не захочу возвращаться.

Больше он не говорит ни слова.

Он подхватывает меня на руки так же, как и прошлой ночью, неся меня по коридору наверх в свою спальню, где кладет меня на кровать и исчезает в ванной. Он возвращается через минуту.

- На раковине лежит зубная щетка. Я буду там через пару минут.

В антикварную ванну на ножках течет вода, формируя пузырьки. Я на минуту останавливаюсь, чтобы осмотреться. Главная ванная комната, как и остальная часть его дома, выполнена в классическом стиле: здесь черно-белая плитка и антикварная сантехника. Все это так похоже на него.

Несколько минут спустя мой рот ощущает себя гораздо менее похожим на губку, и я чувствую себя гораздо менее отвратительно. Пузырьки и вода достигают верхней части ванны, поэтому я выключаю кран. Мистер Гейб стучится в дверь.

- Входи, - зову я, мой живот трепещет.

Дверь открывается, а мистер Гейб стоит и смотрит на меня. Когда он говорит, его голос хриплый.

- Тебе следует пойти домой.

- Тебе следует перестать указывать мне, что делать.

Он ухмыляется, пересекая пространство между нами.

- Тебе следует научиться быть более уважительной, или мне придется вымыть этот нахальный маленький ротик.

- Ну, если ты скажешь мне, что вымоешь мой рот своей спермой, это только раззадорит меня, - отвечаю я.

Его глаза слегка расширяются, и это именно та реакция, на которую я надеялась.

- Вечеринка и выпивка сделали тебя маленькой хулиганкой.

- А мне кажется, что сначала получение оргазмов, а затем их лишение сделало меня капризной.

Его глаза на мгновение сужаются, но потом выражение его лица смягчается, пока он тянет меня на себя. В ответ на его прикосновения по моему телу разливается тепло. Прошла неделя без него, без ощущений его прикосновений, и мое тело скучало по нему.

- Я не должен был так поступать, - признается он. – Все это для меня ново.

- Ты никогда раньше не трахал восемнадцатилетнюю дочь своего друга детства? – дразнюсь я.

- Продолжай умничать, и ты больше никогда не получишь от меня извинений.

- Надеюсь, что ты больше никогда не сделаешь ничего, за что будешь должен извиниться, - с наглостью говорю я ему.

Он целует меня в макушку.

- Мы оба, маленькая девочка.

Кладя ладони ему на грудь, я толкаю его назад. Снимая блузку через голову, я бросаю ее на пол, а затем расстегиваю джинсы.

- Я говорил тебе раздеться, маленькая девочка?

- Нет, - я выхожу из своих джинсов и снимаю нижнее белье, бросая бюстгальтер на плитку. – Я не спрашивала твоего разрешения.

Уголки его рта подергиваются.

- Ты пытаешься найти приключений на свою попку?

Я пожимаю плечами.

- Может быть, - говорю я ему. – Ты уже слишком долго угрожаешь мне.

- Правда?

- Ага, - отвечаю я. – Ты сказал, что не трахнешь меня, пока я не буду готова. Ну, теперь я готова. Может, тебе стоит трахнуть меня уже, наконец-то?

- Правда?

- Правда.

- Ох уж этот, блядь, ротик, - рычит он. – Залезай в ванну.

Подавляя улыбку, я делаю то, что он велит. Я опускаюсь в ванну на ножках, и позволяю теплой воде и пузырькам окружить меня, окутав мое тело прямо до подбородка.

Я закрываю глаза. Теплая вода ощущается просто удивительно, вероятно, в миллион раз лучше, чем в любой другой день, так как у меня все болит, и я плохо спала. Когда я открываю глаза, мистер Гейб ставит тиковое кресло к изголовью ванны.

- Ты не присоединишься ко мне?

- Не-а.

- Что ты собираешься делать? – спрашиваю я, мое дыхание замирает в горле, когда он садится на кресло.

- Я собираюсь помыть тебя, а затем уложить в постель.

Адреналин проносится сквозь меня.

- То есть, мы собираемся... Ну, ты понимаешь?

Он включает воду, берет ручную насадку и мочит мои волосы. Медленно, он начинает мыть мои волосы, пальцами массируя кожу головы, пока мои глаза практически не закатываются внутрь черепа. Затем он трет мою шею и плечи, пока я не становлюсь подобием кашицы, а мое тело превращается в желе.

К тому времени, как он прислоняет свои губы к моему уху, я забываю, о чем мы вообще разговаривали.

- Значит ли это, что мы собираемся… Что? – спрашивает он. – Мне хочется услышать, как ты говоришь это.

- Это значит, что мы будем трахаться? – шепчу я.

Он снова включает воду и, не торопясь, ополаскивает мои волосы.

- Скажи это еще раз, грязная девочка.

- Трахнуться, - шепчу я. – Ты собираешься трахнуть меня?

- Готова ли ты для меня? – он выключает воду и кладет ручную насадку обратно.

- Более чем готова, - отвечаю я ему. Кажется, моя киска между ног, пульсирует, соглашаясь со мной.

Он рычит мне на ухо, его руки продвигаются от моих плеч к груди, настолько медленно лаская меня, как будто им больше нечего потрогать. Мои соски твердеют в ответ на его прикосновения, и возбуждение струится сквозь меня.

Я слегка стону. Я так скучала по ощущениям его рук на своем теле.

- Твой первый раз… Не должен произойти с кем-то, кто годится тебе в отцы, - говорит он.

Как он может чувствовать вину за то, что трахнет меня после того, как я сама практически бросилась на него?

- Значит, ты хочешь, чтобы кто-то моего возраста научил меня всему?

Он зажимает мои соски между пальцами, посылая небольшую боль с последующим возбуждением сквозь меня. Я издаю низкий стон, когда он грубо говорит мне на ухо.