Сбежавшая игрушка - Алферьева Татьяна. Страница 29

Дэй повернулся к свидетелям и заставил повернуться Арину. Она была растеряна. Ожидала чего-то еще? Вдруг он услышал, как девчонка с облегчением выдыхает. Гаснут последние лучи заходящего солнца, и тронный зал окутывает густой сумрак.

— Дети мои, для вас наступила первая брачная ночь.

При последних словах императора Арина вздрагивает и оступается. Дэй подхватывает ее и запоздало вспоминает, что, в отличие от двуликих, девчонка плохо видит в темноте.

— Так будет быстрее, — наследник берет жену на руки и стремительным шагом покидает зал.

Он внес жену в свои покои, однако отпустил только в спальне рядом с кроватью.

— Хочешь вина?

— Да.

Дэй подошел к столу, накрытому на две персоны: вино, фрукты, легкие закуски — все для приятного времяпрепровождения молодоженов.

— Иди сюда, поешь, — позвал он жену, так и оставшуюся стоять на месте.

— Не хочу.

— Если будешь только пить, быстро опьянеешь, — предупредил двуликий.

— Пускай.

— Ты хочешь напиться? — усмехнулся Дэй, протягивая девушке хрустальный бокал.

— Да.

Арина попыталась взять бокал, однако наследник не отдавал.

— Не люблю пьяных.

Девушка вздрогнула и покраснела. Они отпустили бокал одновременно, и тот со звоном разбился у их ног, обрызгав подол белоснежного платья.

— Ты знаешь, что нам придется консумировать брак? — спросил Дэй, глядя на темно-красные капли, которые частично впитались, частично скатились по гладкой ткани.

— Консу… — недоуменно повторила Арина и осеклась, сообразив, что имеет в виду муж. Она судорожно сглотнула и сделала шаг назад. — Это обязательно?

— Конечно, — наследник с интересом следил за женой. Вот и закончился запас ее смелости. — Завтра утром мы должны предъявить доказательства.

Несколько мгновений она молчала, теребя испачканный подол платья. И вдруг резко подалась вперед, наклонилась и схватила с пола самый крупный осколок.

— Вам просто нужна моя кровь, — пояснила она свои действия, выпрямляясь и глядя двуликому в глаза.

— Стой! Порежешься, — бросился к жене наследник. Он бы мог резко выхватить из рук жены осколок — ножку бокала с неровными, зубчатыми краями, оставшимися от чаши, но боялся случайно причинить ей сильную боль. В памяти всплыл рассказ Лэнса о том, как девчонка угрожала расправой над собой. — Да не трону я тебя. Я обещал и сдержу обещание. Что-нибудь придумаем.

— Зачем же вы надо мной издеваетесь? — спросила Арина, отдавая осколок Дэю. — Запугиваете?

— А почему ты ведешь себя так, будто я — монстр?

— Для человека другого мира вы и есть монстр, — возразила девчонка. — Превращаетесь в зверя, рычите. И ваши глаза…

— Что с ними не так? — заинтересовался наследник, отходя к столу и кладя на него осколок.

— Жестокие.

Да, людишки всегда боялись его взгляда, но никогда не смели сказать почему. Эта сказала.

— Ложись спать, — повернулся к жене спиной Дэй.

Далеко не сразу позади послышалось шуршание. Двуликий не спешил поворачиваться, давая девчонке возможность устроиться на кровати. Осушив один бокал, он налил себе другой. Своими поступками и словами человечка вызывала невольное уважение. На своем жизненном пути он мало встречал подобных ей женщин. Обернувшись, он увидел, что Арина легла на самый край огромной кровати. Легла в платье, скинув лишь туфли и фату.

— Думаю, будет лучше, если ты разденешься, — заметил Дэй, подходя. — Я помогу.

— Я сама, — она села и обхватила себя руками.

— Шнуровка сзади. Ты не сможешь снять платье сама.

— Я буду спать так.

— Я обещал не трогать тебя. Но спать одетой не позволю. Встань и повернись.

Чуть помедлив, девчонка послушалась. Дэй быстро справился со шнуровкой. Придерживая платье, Арина хотела отойти, но мужчина не отпустил, одной рукой обняв за пояс, другой вынимая шпильки из ее волос.

— Подожди.

Двуликий высвобождал прядь за прядью, и те мягкими завитками падали на тонкую шею и хрупкие плечи.

— Я не трону тебя. Но ты должна перестать меня бояться.

— Я не боюсь, — передернув плечами, глухо произнесла девушка. — Мне неприятны чужие прикосновения.

— Надо к ним привыкнуть, — рука крепче обвилась вокруг талии девчонки, — чтобы завтра ни у кого не возникло сомнений, что первая брачная ночь прошла как полагается.

Еще несколько украшенных крупными жемчужинами шпилек, и рыжие волосы оказались полностью на свободе.

— Так гораздо лучше, не правда ли?

— Отпустите меня, — попросила Арина.

Ее тело в его руках было напряжено, как тетива готового вот-вот выстрелить лука. Возможно, Дэй уступил бы ее просьбе, не выпей он перед этим два бокала вина. Двуликий обхватил левое запястье Арины и поднял его вверх:

— Смотри. Это не просто украшение. Браслеты означают, что ты — моя жена. Гравировка на них предупреждает всех о твоем владельце.

— Зачем вы это говорите?

— Я не буду принуждать тебя к исполнению супружеского долга, но совсем не прикасаться к тебе — я обещать не могу.

Дэй резко выпустил жену из объятий.

Голод, нервное напряжение или что-то еще спровоцировали знакомый страшный сон, не знаю. Я снова видела родной мир за вязкой толщей прозрачной стены. Снова слышала звуки обвала за спиной. Однако на этот раз я не спешила приближаться к невидимой преграде. Я хотела рассмотреть того, кто появился в моем предыдущем сне. Чья-то тень мелькнула сбоку. Кто ты? Кто? Превозмогая страх, я повернула голову. Из темноты на меня надвигалась черная фигура. Напрягая зрение и одновременно сдерживая рвущийся наружу крик, я пыталась рассмотреть незваного гостя своего сновидения. Единственным источником освещения служили бледные фонари родного мира за прозрачной стеной. В их размытом свете медленно прорисовывались силуэт и черты лица незнакомца.

— Иди сюда, Равена, — звал он. — Дурочка, ты сама не понимаешь, от чего отказываешься.

Олден! Это был Олден! Я развернулась, бросилась прочь и тут же увязла в «стене». Рядом барахтался Олден. Острая каменная крошка болью обжигала спину сквозь тонкую ткань платья. Я закричала, все смазалось, и меня обступила темнота…

— Тихо, тихо. Это всего лишь сон, плохой сон, — кто-то уговаривал, обнимая и гладя по волосам.

Память услужливо подсунула картинку из прошлого: Лэнс баюкает меня в теплых объятиях.

— Лэнс? Это ты? — сбивчиво шептала я, еще не совсем придя в себя от пережитого во сне ужаса.

Дрожа от холода, я доверчиво прижималась к мужчине. Он молчал. Мгновением позже я осознала, где нахожусь и кто рядом. Дернулась, пытаясь вырваться из кольца чужих рук.

— Во сне ты сбросила с себя одеяло, замерзла и тебе приснился кошмар, — отпуская меня, пояснил Дэй.

— Мне приснился Олден, — стуча зубами, сказала я.

— Олден? — удивился мужчина, накидывая мне на плечи одеяло. В темноте, слегка разбавленной лунным светом, я видела лишь его силуэт.

— Этот сон снится мне третий раз, — отодвигаясь подальше от наследника и чуть не падая с кровати, поделилась я. — Первый раз я видела себя одну, второй раз — рядом был кто-то, кого я не рассмотрела, сегодня я узнала в нем Олдена.

— Тот самый сон, о котором ты мне рассказывала раньше? — уточнил Дэй.

— Да. Сон про мой мир за стеной.

— Расскажи еще раз, только подробнее.

Сначала сбивчиво, но потом все более детально и последовательно я рассказала о том, что видела.

— Это не просто сон. Это видение, которое тебе могли послать тархи, — задумчиво произнес двуликий.

— Что это значит? Я не смогу вернуться обратно?

— Это значит, что Равена и Олден в руках сумрачного народа. Отец был прав…

Я оживилась от замаячившей впереди надежды:

— Теперь вы знаете, где Равена. Вы найдете и вернете ее, а меня отправите домой?

— Не спеши. Давай сначала дождемся утра, — усмехнулся Дэй.

Мы помолчали, не спеша ложиться спать. От радости, что теперь известно местонахождение настоящей принцессы, прошел весь сон.