Вторая Попытка. Дилогия (СИ) - Кыштымов Александр. Страница 33

   - Почему?..

   - Уж очень многое было поставлено на кон. Любая, пусть даже незначительная ошибка, неминуемо вела к самым неприятным последствиям. К счастью провидение оказалось на нашей стороне, и всё получилось - лучше не придумаешь! Согласись, иногда весьма полезно оказаться в нужное время в нужном месте. Предлагаю устроить по данному поводу маленький пир. Я тут приготовил кое-что, на всякий случай...

   Джон проворно застелил стол чистой скатертью, принёс поднос, уставленный тарелками с различными яствами. Заговорщики много смеялись, много ели. Вилли рассказывал о Земле. Джон прилежно внимал. Временами, забывая жевать. Так закончился, пожалуй, самый знаменательный день для Гриза в мире двух планет.

   На следующее утро Джон предложил совершить экскурсию по его миру. Лабер страшно обрадовался и побежал собираться. Вылетели немедля. Гостю так не терпелось, что он отказался от завтрака. Невзрачный аппарат, чем-то похожий на маленький дирижабль, принял на борт повенчанную случаем парочку, и отправился в полёт.

   Лабер не отрываясь, смотрел в огромные иллюминаторы. Однако, пейзажи, простирающиеся перед ним, не оправдали надежд. Гриз помнил слова Джона о многолетнем противостоянии сторон, о множестве погибших, и трудно восполняемых потерях боевой техники. Поэтому Вилли думал, будто перед его взглядом предстанут обезображенные развалины городов, сиротливо торчащие печные трубы на пожарищах в деревнях и могилы, огромное количество могил: заросшие бурьяном, с покосившимися, грубо сколоченными крестами. И непременно большое число оборванных, голодных, потерянных беженцев, понуро бредущих куда глаза глядят, которых никто не мог накормить, и негде было разместить. А вокруг простиралась, на сколько хватало глаз, удивительная по красоте панорама. Величественные горы, увенчанные снежными шапками. Бурные океаны полные диковинными рыбами. Девственные леса с непугаными животными. Грандиозные пустыни, саванны, альпийские пастбища.

   Обе планеты оказались практически не заселёнными. На каждой из них проживало порядка двадцати миллионов человек. Промышленные предприятия являлись центрами редких городов и располагались на огромном расстоянии друг от друга. В них поддерживалась идеальная чистота и образцовый порядок. Вилли давал максимальное увеличение, всё внимательно рассматривал и не мог не восхититься отношением людей к природе. Над всем, что бы они ни делали, незримо витал лозунг " Мы не свиньи! " Населения с невыразимой нежностью относилось к окружающему. Реки, которые протекали через города, дышали свежестью. Леса манили сумраком, таинственностью, влажной глубиной. Луга поражали обилием цветов. Воздух, даже над производственными монстрами, отличался исключительной прозрачностью. В нём полностью отсутствовали посторонние запахи, пыль, грязь. Удивительно чистый, экологически благополучный мир. Обратная сторона медали. Безграничная ненависть к врагу, бесконечная любовь к дому.

   После окончания экскурсии гостю дали сутки на отдых, а потом он от-правился в турне по планетам. За неполные два месяца он увидел и понял многое. Первым делом ему показали военные лагеря, где выращивались и проходили обучение пилоты. Они там жили с рождения, учились драться с пелёнок, проводили бесконечные тренировки, стрельбы, приобретали способность превозмогать нечеловеческую боль. Два обстоятельства поразили Лабера. Первое - все воины походили, друг на друга, как две капли воды. Джон показал посланцу Светлого Мира подземные лаборатории, в которых клонировали солдат. Холодных, безжалостных, готовых пожертвовать собой в любой момент, не сомневающихся, не колеблющихся, умеющих стрелять первыми. Штамповали десятками. Производство воинов было поставлено на поток. До двадцати лет клонов содержали в специальных саркофагах, затем их извлекали на свет божий и они приступали к занятиям. Второе - Вилли сам проходил обучение, различные курсы и сборы и его поразило, до чего поверхностно и наспех готовили солдат и пилотов.

   Гриз побывал на колоссальных и, на удивление, допотопных заводах. На них, в страшных мучениях, производили несметное количество мин, винтовок, фугасов, собирали вручную боевые корабли. Люди работали словно автоматы, и автоматы трудились будто люди. Гость постоянно удивлялся, почему везде, куда ни плюнь, использовалось так много ручного труда. На этот простой вопрос никто не мог дать вразумительного ответа. Традиция, охотно пояснял Джон, она уходила конями в незапамятные времена...

   Лабер посетил исследовательские центры, в которых сотни учёных корпели над созданием новых видов вооружений. В основном получалось нечто корявое, громоздкое, неуклюжее, мало эффективное. Однако, все без исключения, страшно гордились созданным.

   Гостя возили на рудники и комбинаты по добыче и выпуску сырья для оружейных заводов. Там тоже кипела, не прекращаясь ни на миг, дружная работа.

   И так происходило везде. Дети, юноши, девушки, взрослые, старики: все подчинялись одной цели - уничтожению ненавистного врага. Уже в середине турне, Лабера удивило то, насколько все вокруг примитивно, не взирая на большое количество ультрасовременной техники, находящейся в совершенном запустении. На недоумённые вопросы высокого гостя Джон сдержанно ответил - никто не умеет работать на инопланетном оборудовании. Раньше, много лет назад, согласно хроникам, его запускали в производство, но потом, в силу объективных причин, пренебрегли. С тех пор сложные станки вкупе с управляющими компьютерами к ним пылятся без всякого толку. Даже в работе с импульсной установкой мы руководствуемся старинными разработками и рекомендациями, пояснил Джон. По всей видимости, с грустью подумал Вилли, эволюция не предполагает скачкообразного развития. И жизнь гораздо более сложная штука, чем принято о ней думать.

   Вскоре Гризу суждено было сделать ещё одно открытие. Он постоянно недоумевал, но не решался спросить, почему в мире двух планет не употребляли спиртного, не принимали наркотики, не знали табака. Потом он понял - в них просто не возникало потребности. Война - вот та зараза, без которой никто уже не мог существовать. Вилли ужаснулся. Перед ним открылась жуткая картина. Обе планеты представляли собой слаженную, неудержимо раскручивающуюся, военную машину. Здесь ничего не знали кроме войны; ничего не любили кроме войны; не представлял иной жизни кроме войны, ничего не умели кроме войны. Сотни лет, не взирая на трудности и потери, мир двух планет стремился к своей цели. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять одну простую и очевидную истину: неизбежно наступит тот счастливый миг, когда враг падёт. Или ему надоест бесконечная драка, и он уйдёт в недосягаемые дали, и тогда этот гармоничный аппарат уничтожения, разладится, примется давать сбои, и людям, чтобы вернуть всё на круги своя придётся искать врага, или придумы-вать оного! А если ничего подходящего не подвернётся? Тогда внутреннее напряжение и целеустремлённый труд неминуемо взорвёт общество изнутри. Люди кинутся друг на друга, подобно стае голодных псов. У Вилли невольно сработал рефлекс спасателя - надо срочно что-то предпринять, иначе могло произойти непоправимое. Но катастрофа, на самом деле, подобралась гораздо ближе к Третьей Силе, чем думал Гриз. Просто Вторая Сила не удосужилась поставить в известность своих подопытных кроликов насчёт планов, касающихся Земли. Что тогда он мог реально сделать против многовековой, застарелой злобы въевшейся в гены, против снежного кома, мчавшегося с крутой горы? Пока ничего конкретного в голову не приходило, и Лабер решил не торопить события. Непродуманные действия никому не принесут пользы. Вряд ли люди просто так откажутся от борьбы, даже если он попросит их од этом.

   Во время путешествия по планетам Вилли и Джон много говорили, но только они одни. Никто из сопровождающих и многочисленных гостей не задали посланцу Светлого Мира ни единого вопроса. Казалось, на общение с ним наложено страшное табу.